Довольный результатами рекогносцировки границ рынка, командир оперативной группы условным знаком на столбике у Кирпича вызвал Вихрова, дал задание организовать постоянное патрулирование вокруг свалки металлолома на время работы рынка, а также подыскать или оборудовать место для засады на случай возникновения угрозы прорыва в поселок со стороны рынка выявленных диверсантов, бандитов, дезертиров, других преступников. Кроме того, с обострением обстановки на рынке в этом месте следовало выставлять пост наблюдения из двух автоматчиков.

— На мой взгляд, — сказал он Вихрову, — нагромождение металлолома — наиболее удобный путь отступления для каждого, кому есть что скрывать. Здесь легко затеряться на случай преследования и организовать вооруженное сопротивление.

Размышляя об экипировке и уловках, применяемых агентурой противника, Сергей не без основания полагал, что, маскируясь под местных жителей, диверсанты и бандиты вряд ли станут ходить по загаженной мусором территории рынка в развалившейся или рваной обуви. Народ этот весьма уважает свое здоровье, рисковать им вряд ли найдутся охотники. Можно ожидать, рынок в Белых Журавлях не станет исключением, обувь у них будет добротной, как, впрочем, и одежда.

Наблюдая за передвигающимися по рынку гражданами, он не забывал поглядеть на их ноги. Если они были женскими, неосознанно взгляд скользил по всей фигуре. Мужской инстинкт! Вот пара стройных ножек с прижатой ветром к коленям темной юбкой, в хромовых сапожках с галошами. Смотреть бы да смотреть. Картинка! Сергей глянул в лицо, и учащенно забилось сердце; не верил глазам своим — перед ним стояла Зина! Нет, конечно, не та девочка, которая провожала в армию, другая. Но те же невинные большие карие глаза, черные брови, толстые, в руку, косы, приятно смуглое лицо. Оно было так знакомо и прекрасно, что оторвать от него взгляд не хватало сил.

Почувствовала взгляд и девушка. Снизу вверх она спокойно и доверчиво взглянула на стоявшего рядом парня. Уголки красивых губ едва шевельнулись, лицо озарилось белозубой улыбкой. Зинкиной улыбкой!

Сергей не любил фамильярничать. Но тут как-то само собою получилось.

— Милая девушка, — обратился он к прелестному созданию, — будь ласка, — перешел на украинский, — как тебя кличут?

— Галя. Я не украинка, — мягким грудным, опять-таки Зинкиным, голосом ответила она.

Растерялся командир оперативной группы разведчиков. Это не то, что в бою, там все ясно. Тут же не знаешь, что делать, о чем спросить, а отойти нет сил. Так и стоял, глядел широко раскрытыми глазами на милое сердцу лицо, опасаясь, что «виденье» может исчезнуть.

Склонив головку набок, девушка с улыбкой ждала, о чем еще спросит оробевший парень. Уходить ей тоже не хотелось. Не часто случается, чтобы понравившийся парень вот так неожиданно остановился и заговорил с тобою.

Возраст и здоровье мужчины женщина чувствует интуитивно, в какую бы он одежду ни рядился.

— Возможно, тебе какая-нибудь помощь требуется? — наконец вымолвил Сергей первые пришедшие на ум слова, понимая их неуместность.

— А у вас усы настоящие? — блеснули лукаво искорки в темных глазах.

— Конечно! — Чтобы убедилась, он подергал за волоски под своим носом.

— Уже поверила, — прыснула незнакомка. — Зовут меня Галей.

— А в таком виде я тебе не нравлюсь?

— Вы меня не так поняли, — ответила смущенно девушка.

— Как только закончится война, а возможно, и раньше обязательно сбрею.

— Ой! Когда эта война закончится?! Конца и края не видно.

— Если что-то началось, оно обязательно когда-нибудь закончится. Галечка, а ты на рынке чем занимаешься?

— А как вас зовут? — спросила девушка.

— Сергей Ланцов. Можно попроще — Сережа. Я не обижусь.

— На рынке я ничего не делаю. Просто хожу и смотрю на все интересное.

— Возьми меня с собою. Вдвоем смотреть веселее.

Она согласно кивнула головой.

Двоякое чувство испытывал Сергей рядом с Галей. Понимал абсурдность ситуации, но руку «Зины» отпускать не хотелось. «Наваждение какое-то», — упрекал он себя. Вновь воскресли приглушенные временем воспоминания о Батурино, расставание в клубном садике. Теперь вроде бы все опять перед глазами. Реальная Зина из памяти не выходила. Подтверждалось известное: если женщина вселилась в душу, ее оттуда никакие силы не вытянут. Но Галя была лишь похожа на Зину.

Ночью Сергей не мог заснуть долго, чего с ним давно не случалось. В окно смотрела луна, освещая спящих на полу разведчиков. Гальчичек, как он в мыслях назвал Галину, была рядом. Виделось ее лицо, когда он рассказывал ей о войне и мирном времени, косы на плечах, сдвинутая на затылок розовая вязаная шапочка. Вспомнился недавний разговор с товарищами о судьбе и счастье, и он с приятной улыбкой пришел к выводу: сегодня судьба подарила ему счастливые мгновенья встречи с образом любимого человека. Подумалось: «На самом деле счастливые минут не наблюдают. Казалось, только что встретились, а уже вечер, надо расставаться».

Утро для Сергея началось, как говорят казаки, с места в карьер. Он пришел на рынок спустя полчаса после появления там подчиненных. Как всегда, в первую очередь командир оперативной группы посмотрел на заветный столбик над прилавком Кирпича. На гвоздике уже висела веревка с узелком. Краснолицый хозяин объекта сообщил для 567-го информацию Ивана: «Объект появился». Имелась в виду Лизка.

Пробираясь в людском потоке ближе к продовольственным рядам, Сергей неожиданно нос к носу столкнулся с Галей.

— Ты чего в такую рань пришла? Спала бы себе на здоровье.

— Хотела вам помочь купить легкий пиджак для весны. Вы вчера говорили, будто собираетесь заняться сегодня этим делом.

Глаза юной девушки доверчиво смотрели на парня, отражая искренние намерения оказать ему помощь.

Приятной теплотой накатились на душу слова Гальчички. Вспомнилось где-то прочитанное: ничего так не размягчает мужское сердце, как женская забота, ласковые слова.

Выбора не было. Надо брать с собою подружку и вместе следовать к Лизкиному прилавку, чтобы понаблюдать за женщиной и ее окружением.

Вдоль продовольственных рядов толпились покупатели. В этой толчее увидеть нужное лицо затруднительно. Под предлогом побеседовать с милой девушкой наедине Сергей отошел несколько в сторону, но так, чтобы стало удобнее наблюдать за передвижением людей вдоль прилавка, особенно в сторону общественных туалетов и свалки металлолома.

Галя щебетала своим нежным голоском, рассказывала, как вдвоем с матерью живут в дедушкином доме, как ютились на чердаке, когда в комнатах жили немецкие солдаты.

Сергей слушал молодую собеседницу рассеянно, стараясь не обойти вниманием человека, более или менее похожего по рассказам на Желтозубого. Пока взгляд ничего определенного не фиксировал.

Растирая по щекам слезы, Галя рассказывала, как еще в 41-м году получили похоронку на папу, как потом с горя умер дедушка.

На Сергея угнетающе действовали женские мокрые глаза. Он терялся, не знал, о чем в этих случаях говорить. Вот и теперь командир оперативной группы неловко топтался возле расстроенной девушки, пытался неумело успокоить, поглаживая по спине.

— Ну, не надо, Гальчичек, успокойся ради бога, — говорил он, стараясь придать голосу сочувствующие нотки. — Война принесла столько горя людям, что его хватит еще на сто лет.

Девичьи слезы — майская роса: выглянуло солнце, и нет ее. Вот и Галя мило улыбнулась. Просветлело на душе парня.

И тут Сергей заметил, прямо-таки почувствовал Желтозубого, хотя видеть до этого не приходилось. Несомненно, мужчина был тем человеком, которого он высматривал. Выше среднего роста, сильный телом, с упитанной шеей и узким лицом. В низко надвинутой на глаза шапке-ушанке военного образца, какие носит на рынке большинство мужчин, он не торопясь прошел в нескольких шагах, глянул на молодых людей, задержал взгляд на миловидном лице девушки. В руках узколицый держал холщовую сумку, в которой угадывались тяжелые предметы, выпиравшие острыми гранями.