– Нет, не думаю. – Бекки Ли демонстративно посмотрела на эксклюзивные золотые часики.

– Нас ждут дела, – прогремел бас Фрэнка, от которого у Наны едва не остановилось сердце.

– Жаль, – проговорил Бун, и было очевидно, что ему пришлось приложить усилия, чтобы это прозвучало искренне.

Бреддоки покинули кухню и направились к выходу. Нана едва сдержала смешок: наверняка желание насолить родителям стало для Буна главной причиной просить Сисси остаться у него, и она решила ему подыграть, чтобы дать почувствовать вкус победы. Однако Нана знала, что вкус этот очень недолго будет сладким: Сисси, со своим желанием все держать под контролем, самомнением, уверенностью в собственной правоте и практически полным отсутствием чувства юмора, вскоре доведет его до точки. Если, конечно, у нее нет намерения всерьез измениться.

«Помоги ей в этом, Бун», – подумала Нана, провожая его взглядом. Ни она, ни Декстер уж точно вмешиваться не станут.

– На ужин вас ждать? – как ни в чем не бывало спросил Бун родителей.

Ах как он жесток!

– Нет, – с негодованием выдохнула Бекки Ли, – но спасибо, что предложил.

– Дел очень много, – раздраженно повторил Фрэнк.

– Надеюсь, мои гости не изменят вашу привычку заезжать ко мне практически каждый день, – решил подлить Бун масла в огонь. – А то я определенно заскучаю.

– Боюсь, на ближайшие пару недель у нас другие планы, – отрезала Бекки Ли.

– О да, – поддержал жену Фрэнк.

– Какая жалость! – Бун театральным жестом распахнул перед родителями входную дверь.

– Что ж, приятно было увидеться с вами, – проронила Сисси.

– Пока-пока, – проворковала Нана, чем окончательно вывела из себя Бекки Ли.

Это ей за утверждение, что на выборах победит Бун?!

Проводив родителей, Бун вернулся на кухню и с улыбкой провозгласил:

– Итак, добро пожаловать в мое жилище!

Он сейчас напоминал льва, который дает понять львице, что намерен добиваться ее благосклонности.

Сисси вся светилась, ярко-голубые глаза горели, но, несмотря на охватившее ее возбуждение, постаралась сохранить максимум серьезности.

– Благодарю за гостеприимство, – объявила она торжественно, скорее всего исключительно потому, что Нана попросила ее быть вежливой.

Но в действительности сказать Сисси хотела определенно другое, что-то вроде: «Я подожду. Не благодари, что согласилась, и не торопись с выводами».

Нана едва не рассмеялась вслух: «Эх, молодость!»

– Мы ценим твою поддержку, – сказала она тоном благорасположенной пожилой леди. – Постараемся не создавать проблем, особенно это касается Сисси, ведь она теперь твой оппонент.

– Не волнуйтесь, – широко улыбнулся Бун, и Нана постаралась сделать вид, что не заметила его взгляда на грудь внучки.

– Но Нана права, – поспешила добавить Сисси, храбро пытаясь предостеречь его от каких-либо поползновений в ее сторону. – Возможно, мы иногда и будем пересекаться на кухне, но в другое время…

– И даже этого можно избежать, – перебила ее Нана. – Будем есть наверху, смотреть телевизор тоже.

– Во всем этом нет необходимости, – заверил их Бун. – Все политические дебаты можно оставлять за порогом.

Нана еще раз убедилась, что этот мужчина отчаянно желает Сисси.

Господи, эти двое вели себя как тринадцатилетние подростки после первого в жизни поцелуя.

– Пообещай во всем советоваться со мной, хорошо? Моего жизненного опыта вполне достаточно, чтобы уберечь от необдуманных поступков. – Нана редко хвасталась своим опытом, но иногда приходится делать и это. – Не мешай Буну.

– Разумеется, не стану! – В голосе Сисси прозвучало раздражение.

Подобное обещание могла бы дать невеста с тремя женихами.

Нана положила морщинистую ладонь на руку Буна.

– Дай ей хотя бы неделю на сбор подписей. Нельзя, чтобы чувство вины подкосило ее энтузиазм. А это непременно случится, если Сисси будет чувствовать себя обязанной. По возвращении пусть она сама откроет дверь, возможно, немного помечтает о твоих вафлях и кофе – «и, вероятно, мастерстве великолепного любовника», – и пройдет к себе, прежде чем ты успеешь с ней поздороваться.

– Она? – Бун кивнул в сторону Сисси. – Не могу себе представить. Когда она наконец решит…

– Она упряма, я знаю, – прервала его Нана. – Но я старше и мудрее вас обоих. Вам самим не нужны лишние ссоры. Твои родители правы: если вы с Сисси будете бороться за пост мэра – это одно, но в другое время вам лучше не пересекаться. У тебя отличный дом, места хватит для всех нас, так что это вполне осуществимо.

Слава богу, на этом разговор закончился.

Неделя для Сисси выдалась долгой и тяжелой. Множество звонков в страховую компанию. Начало восстановительных работ в доме. Бун заверил ее, что архитектор, к которому он посоветовал ей обратиться, распланирует ремонт с учетом новейших технологий и с позволения Сисси даже улучшит дизайн дома. Рабочие разложили всю одежду Сисси и Наны по коробкам и привезли в дом к Буну.

Сисси удалось собрать почти все подписи, необходимые для включения ее в список кандидатов. Нана посоветовала ей вообразить, что все это просто пьеса, в которой Сисси играет роль успешного кандидата. Восприятие предвыборной кампании всерьез может неблаготворно сказаться на психическом состоянии.

Забавно, но стратегия сработала. Сисси с легкостью направлялась к влиятельным незнакомцам и знакомым тоже и спокойно начинала разговор. Ее застенчивая сущность была заперта, поскольку в пьесе бояться нечего.

Сисси сконцентрировалась на новом районе города, где недавно было возведено несколько квартирных комплексов. К собственному удивлению, здесь дела шли гораздо лучше. Сисси чувствовала себя настоящим кандидатом, когда местные жители жаловались ей на высокие налоги на воду и недостаток парковочных мест, а также интересовались, почему у начальной школы отсутствует талисман и на переднем дворе не стоит памятник патриоту колониальной Северной Каролины. Вопросы все поступали и поступали, а Сисси неустанно записывала их в блокнот на своем телефоне.

Быть мэром оказалось нелегко. И каким-то образом Бун умудрялся совмещать эту работу с другой. Сисси восхищалась им за это, хотя что-то в городе он игнорировал, а о чем-то и вовсе не знал или не хотел знать.

Впрочем, в этом нет ничего удивительного. За последнюю неделю он почти не проводил время дома. Во-первых, начались усиленные футбольные тренировки, а во-вторых, как Сисси прочла в «Баглере», на днях мэр принимал делегацию из Германии, планировавшую открыть завод по производству шин в десяти милях от Кетл-Ноба. Завод обеспечит сразу около двух сотен рабочих мест, так что дело это серьезное.

За последние семь дней Сисси видела Буна лишь трижды. Один раз – когда ночью пошла в его кабинет, чтобы взять книгу, и обнаружила его там, в окружении кучи документов.

– Школьные дела, – сообщил он, прежде чем она успела спросить.

Даже усталость и круги под глазами не убавили его привлекательность, и ее сердце опять пустилось вскачь. Сисси яростно жалела, что не может просто сесть к нему на колени и поцелуями прогнать все его заботы.

Второй раз она наткнулась на Буна в кухне, когда захотела молока, но тогда с ней была Нана. Сисси уже успела переодеться в свою старомодную фланелевую пижаму, поэтому залилась краской стыда.

Третья встреча случилась, когда она поднималась по лестнице, а Бун как раз открывал входную дверь. Сисси остановилась, поздоровалась и от всей души пожалела, что не может найти предлог спуститься.

Нана права: ей лучше держаться от него подальше: ведь именно он заварил всю эту кашу с библиотекой! С какой стати после всего этого она будет уделять ему внимание?

Ну почему Бун не только чертовски привлекателен, но и умен, прекрасно воспитан и… жутко сексуален? Пусть бы на его месте оказался любой другой мужчина в городе… Однако он – это он, Бун.

Сисси даже просила Нану собраться и переехать куда-нибудь из этого прекрасного дома, но та отмахнулась, заявив, что у них нет времени на подобную ерунду: она играла в пьесе, а у Сисси было полно других забот.