Шло время; свет сменялся тьмой, снаружи по-прежнему доносились голоса людей. Пятница урывками спал в течение долгих холодных ночей, а также всегда ложился, стоило возобновиться привычному движению. Температура снаружи то значительно повышалась, то резко падала, и кот часто задыхался в своем прицепе.

Однажды, когда внутри прицепа все еще было очень жарко и душно, движение вдруг прекратилось, послышался громкий скрежет, дверцу отперли, и внутрь проникли яркий свет и раскаленный, точно из духовки, воздух. Кот молнией вылетел наружу, прыгнув прямо на горячий песок, и мгновенно спрятался под автоприцепом, не решаясь пока выйти и осмотреть окрестности. Ему страшно хотелось напиться, однако, пока суета вокруг не прекратилась и не смолкли пронзительные голоса людей и лязг каких-то предметов внутри прицепа, он на открытое пространство не выходил.

Когда же наконец шум почти смолк и Пятница несколько пришел в себя, то с достоинством вышел из своего убежища, твердо намереваясь направиться домой, к Анне, где ждал его ужин и, самое главное, вода. Никогда еще в жизни ему так не хотелось пить!

Воздух постепенно становился прохладнее; спустились голубые сумерки; вокруг мелькали знакомые силуэты, огни, запахи — все это принадлежало людям, однако чуткими своими ушами Пятница улавливал и новые, очень странные звуки, а потом ветерок стал доносить незнакомые запахи дикой природы, и главное, впервые в жизни он почувствовал царственный, мускусный и очень опасный запах льва.

И не было здесь, на севере, дома Анны за деревьями, не вела к нему короткая тропинка в знакомых зарослях кустарника; их с Анной дом был далеко отсюда, на юге Капской провинции, а этот совсем чужой кемпинг находился в самом сердце пустыни. Место это называлось Носсоб, а вокруг расстилались просторы Национального парка Калахари, и до Анны было полторы тысячи километров.

Глава четвертая

В ПУСТЫНЕ КАЛАХАРИ

Анна вернулась домой и села с матерью завтракать; за столом они обменивались краткими, ничего не значащими фразами, а потом Анна — по предложению матери — прилегла и крепко уснула. Проснулась она только к двум часам, но до самого вечера, то есть до «кошачьего ужина», и не подумала искать Пятницу. Она долго звала его, стоя на освещенном крыльце, что прежде приходилось делать крайне редко, и через час окончательно встревожилась. Ночью она спала плохо, а утром чуть свет побежала в кемпинг. Там уже никого не было: красный «рейнджровер» с прицепом так и не вернулся.

Мэри чуть позже тоже начала поиски: для начала она позвонила управляющему кемпингом и проверила у него список постояльцев. Наконец им удалось установить номер красной машины: эта семья была из города Ситрусдал, что на западе Капской провинции. Мэри позвонила в полицию Ситрусдала, и там нашелся отзывчивый полицейский, который позже перезвонил ей и сообщил, что владельцы автомобиля в настоящее время путешествуют и никакой возможности связаться с ними не будет еще по крайней мере дней десять.

На следующий день, с раннего утра, Анна начала трехдневный марафон поисков, который был прерван лишь по настоянию матери: к концу третьего дня девушка была совершенно измучена.

Мэри все-таки сомневалась, что кот уехал именно на красной машине, тогда как Анна была абсолютно в этом уверена.

Позже Мэри предприняла ряд поездок на несколько десятков километров в ту и в другую сторону от фермы, время от времени останавливаясь и осматривая подозрительного вида предметы на обочине.

Один раз она уже решила, внутренне содрогнувшись, что отыскала пропажу, однако недавно погибший под колесами серо-черный зверек оказался генеттой с полосатым хвостом, почти такого же окраса, как и Пятница. Мэри даже не поняла, испытала ли она облегчение или, напротив, разочарование.

Если бы Пятница погиб, это, возможно, было бы даже лучше. По крайней мере, вся история обрела хоть какой-то конец. Она поехала назад, убежденная, что вряд ли сумеет сделать что-то еще для Анны, для Пятницы и для себя самой.

В отчаянии она даже позвонила Джеймсу Уиндему, которого на месте не оказалось, однако он через час перезвонил ей и сообщил, что вскоре выезжает и будет у них сегодня к вечеру.

Заглянув в комнату Анны, она заметила разметавшиеся по белой подушке черные блестящие волосы и тут же вышла на цыпочках в коридор, сходила за очками и книгой и уселась возле постели дочери в кресло, решив, что не спустит с нее глаз, пока не приедет Джеймс Уиндем.

Пятницу разбудили знакомые звуки, доносившиеся из домика, возле которого стояла машина, и во-первых, звук текущей воды, который сопровождался запахом рыбы. Пятница уже установил, что люди внутри домика — двое взрослых и двое детей — неразрывно связаны с автомобилем, а сам автомобиль и прицеп — с тем кемпингом, куда он ходил с Анной и где ловил среди бела дня крыс. Кот вошел в открытую дверь, надеясь обнаружить там Анну, прыгнул в раковину на кухне и стал принюхиваться. В раковине, у самого стока, собралась небольшая лужица воды — в лучшем случае, несколько раз лизнуть; он выпил ее и уселся, терпеливо поджидая, пока капли, набухавшие в кране, упадут в раковину.

— Эй, посмотри-ка, — раздался голос мальчика, — а в раковине кот сидит!

Сестра была на два года старше и слегка надулась — ведь не она первой заметила кота; она очень гордилась своими вечными победами в спортивных играх и, чтобы восстановить прежний авторитет, тут же подошла к коту, который поднял голову и, глядя на нее, тихо, придушенно мяукнул.

— Эта кошечка хочет пить! — уверенно заявила девочка и, налив в блюдце воды, поставила его в раковину.

Пятница вылакал все до капли.

— Дай ей молока, — сказал мальчик.

— Нет, нельзя, у нас его и так мало. Мама заругается.

Дети рассматривали кота, пока тот пил. Потом в дверь сунула голову мать:

— Чем это вы заняты?

— Тут такая хорошенькая кошечка! — сообщил мальчик — И очень пить хочет, мы ей водички дали.

Мать вошла в кухню и, склонив голову набок, стала смотреть, как Пятница пьет; ей было приятно, что дети проявили такую заботу о бедном животном.

— И все-таки я бы на вашем месте эту кошку не трогала, — сказала мать. — Вдруг поцарапает.

В дверь заглянул отец:

— Эй, что у вас тут такое? О, да это кот! Откуда он взялся?

— Мы его прямо тут нашли, папочка, — заторопился мальчик. — Он ужасно пить хотел, и мы его напоили.

— Ее, — поправила брата девочка.

Отец внимательно посмотрел коту под задранный хвост, улыбнулся и сказал:

— Это — «он».

Мальчик показал сестрице язык.

— Только он кастрирован, — продолжал отец. — Возможно, он принадлежит кому-то из сотрудников. Так или иначе, не стоит его приваживать и уж тем более брать в руки.

— Почему?

— Ну хотя бы потому, что он, скорее всего, станет царапаться. А кроме того, может оказаться разносчиком бешенства или еще какой-нибудь болезни.

— Вот и я так считаю, — подхватила мать.

— Очень упитанный котик, — заметил отец. — Он, наверное, рыбу почуял. Хотя в этих местах с рыбой-то не очень.

Ну все, дети, хватит, пошли костер разжигать! — Он хлопнул в ладоши. — Завтра чуть свет мы уезжаем — постараемся добраться до границы с Ботсваной и Намибией.

— Эй, пошли скорей! — Девочка потянула брата за рукав. — У меня и спички есть.

— А что, если это дикий кот? — спросила женщина, когда дети выбежали на улицу.

Пятница не мигая смотрел на нее. Муж в ответ только насмешливо хмыкнул, и она торопливо пояснила:

— А если он болен бешенством… и просто притворяется домашним?

— Ты это серьезно?

— Но он ведь в точности такой, как в книжке!

Пятница утолил жажду, понял, что Анны в домике нет, и начал ощущать несколько агрессивное настроение взрослых, тем более что дети уже ушли. Он стремительно выпрыгнул из раковины и сердито зашипел, поскольку мужчина хлопнул в ладоши, подгоняя его.