Пришел Урдубихишт и день Хурдада.

Стал дивен мир, как пригород Багдада.

Поля от счастья - словно сад всемирный,

Цветник из-за красавиц стал кумирней!

С деревьев серебро струится в воду,

Весна душистой сделала природу.

Луга казались праздничным собраньем,

Где соловьи звенели утром ранним.

Как кравчие - нарциссы на пиру,

Как бражники - фиалки поутру.

В плодах деревья, как цари земли,

Сады прекрасны, как лицо Лейли.

От маков горы - как топаз, и всюду

В степи трава подобна изумруду.

Как пери, маки украшают нивы,

Фиалки, словно локоны, красивы.

Земля, как рай, ликует с небом вместе,

Весь мир подобен радостной невесте.

Чудесный день горит над ярким садом,

Царица лун - с главою шахов рядом,

А слева - богатырь Виру, а справа -

Шахру, как солнце мира, величава.

Рамин - напротив, брат владыки стран,

А перед ним сидит певец Кусан.

О сладостной любви поет он строки,

И радуется песням двор высокий.

Вельмож обходит чаша круговая,

Сердца и лица счастьем украшая.

В тех звуках, что Кусан из струн извлек,

На Вис и на Рамина был намек.

Кто вдумается в этих слов теченье,

Откроет их сокрытое значенье.

Притча певца Кусана:

"Я дерево увидел на вершине.

Взглянув на ствол, забыл я о кручине!

Оно касалось неба головой

И тенью осеняло мир земной,

Сияло ярче солнца и звезды,

Даруя миру листья и плоды.

Под ним бежал родник, прозрачный, чистый,

И были травы вкруг него душисты,

И расцветали розы и тюльпаны,

Жасмин и гиацинт благоуханный.

У родника, где так трава сладка,

Увидел я гилянского бычка...

Пусть вечно это дерево цветет!

Да будет сень его - как небосвод!

Пусть вечно льется чистый родничок,

И пусть пасется рядом с ним бычок!"

-----

От притчи гнев проснулся властелина.

Вскочил, за горло он схватил Рамина,

Другой рукою вынул меч из ножен,

Сказал: "Ты грешен, грязен и ничтожен!

Мне солнцем и луною поклянись,

Что больше ты не прикоснешься к Вис,

Иначе мной ты будешь обезглавлен

За то, что я тобою обесславлен!"

Но встал Рамин с обличьем вдохновенным,

Поклялся богом и огнем священным:

"Пока душа во мне живет, - клянусь,

Что от возлюбленной не отвернусь.

Вы солнцу молитесь, его сиянью,

А я молюсь подруги обаянью!

Она душой мне стала для того ли,

Чтоб душу я убил по доброй воле?"

Смотрели злобно друг на друга братья,

И на Рамина шах низверг проклятья.

Снять голову его хотел он с плеч,

Орудие любви ему отсечь!

Но ринулся Рамин, рассвирепев,

На шаха, будто на лисицу - лев,

И повалил его на землю вдруг,

И меч у шаха выхватил из рук.

Любовью, возлиянием обильным

Сраженный, сделался Мубад бессильным,

Не понял даже, что с ним сделал брат,

Лежал, тоскою горькою объят...

Нам виден человек со всех сторон

Тогда, когда он пьян или влюблен.

Будь шаху чужды эти два порока,

Он жил бы, голову держа высоко...

Как только утром засиял рассвет,

Узнали все, как мир земной одет:

Любовь, как меч, красна от свежих ран,

А степи золотятся, как шафран.

Жил звездочет великий в Хорасане,

Исполненный и чистоты и знаний.

Бехгуем прозванный за красноречье,

Являл он светлый ум, добросердечье.

Рамина в час урочный, неурочный

Поил он мудрости водой проточной.

Предсказывал ему: "С судьбою сладишь,

Венец наденешь, на престол воссядешь,

Твоих желаний древо расцветет,

Ты станешь господином всех господ!"

Рамин к нему явился утром рано.

Глаза в слезах, в душе - живая рана.

Спросил Бехгуй: "О чем грустишь и тужишь?

Ты почему с веселостью не дружишь?

В грядущем - царь, ты молод и здоров.

Каких еще желаешь ты даров?

Не омрачай себя печальной страстью,

Не поддавайся горю и злосчастью.

Из-за твоих бессмысленных тревог

С тобой немилостивым станет бог.

И жизнь и время длятся для тебя.

Зачем же плачешь, молодость губя?

Пока на то приказа нет господня,

Не вправе мы печалиться сегодня.

Зачем грустить и плакать из-за бед,

Которых-то на самом деле нет?"

Сказал Рамин: "Ты взором ясновидца

Взгляни, - поймешь: звезда моя затмится!

Твое красноречиво изреченье,

Но страшно мне судьбы круговращенье.

Ведь сердце не из камня, не из стали,

Избавиться не может от печали.

Доколе телу моему терпеть?

Доколе сердцу моему скорбеть?

Уродство мира в том и состоит,

Что мы слабеем от его обид.

Дождь всех замочит рано или поздно,

Но лишь меня поток уносит грозно.

Ни одного не протекает дня,

Чтоб не страдало сердце у меня.

Судьба на миг любовь ко мне проявит,

Но тут же гибели силки расставит,

А если розы мне подарит сад,

То сразу же шипы меня пронзят.

Мне стоит кубок осушить с вином, -

Отраву обнаруживаю в нем!

Подумай, при такой злосчастной доле

Мне веселиться радостно дано ли?

Царем я так унижен был вчера,

Увы, настолько боль моя остра,

Что трудно мне внимать твоим советам,

Умру от горя, - выход только в этом!"

Затем рассказ поведал он подробный

О том, как в гнев пришел властитель злобный,

Как оскорбил Рамина царь царей

Пред ликом Вис, что всех светил светлей:

"Меня в глаза унизил царь державы, -

Зачем их не застлал туман кровавый?

Мне лучше умереть, зачахнуть в горе,

Чем яд позора пить и жить в позоре.

Привыкнуть я готов к любым скорбям,

Любой недуг стерплю я, но не срам".

Когда Рамин поведал звездочету

Свою печаль, тревогу и заботу,

Смотри же, что сказал ему Бехгуй, -

Такой ответ и ты друзьям даруй!

Сказал он: "Откажись от жалоб грустных!

Ты лев, так не страшись шакалов гнусных!

При помощи стенаний ты не думай

Добыть победу над судьбой угрюмой.

Пока у страсти будешь ты во власти,

Останешься магнитом для несчастий.

Всего себя не отдавай любимой,

Ты не тоскуй о ней как одержимый, -

В душе посеял ты любовь, считая,

Что семя превратится в деву рая,

Но ты не знаешь, видно, что всегда

Растет на этой ниве лишь беда.

Когда срываешь розы в час веселый,

Ты помни, каковы шипов уколы.

В своей любви ты, как торговец прыткий,

Подсчитываешь прибыль и убытки,

Но, если так, - ты к проторям готов ли?

Ведь не бывает без потерь торговли!

Кто сеет, пашню потом орошая,

С надеждой ждет большого урожая,

Но, прежде чем дойдет до молотьбы,

Немало бед он примет от судьбы.

Без отдыха трудись, терпи невзгоды, -

Тогда покажутся на поле всходы!

Любовь безумна, словно в бурю море:

Тому, кто бросится в пучину, - горе!

Пока к царице будешь ты влеком,

Пребудет царь царей твоим врагом.

Стань терпелив на долгие года

Для неудач, для боли, для стыда.

Всем сердцем устрашись, узнав любовь,

А тело для беды приуготовь.

Противник ты свирепого слона, -

Кто знает, чем закончится война?

Вступил ты с грозным львом в единоборство,

Кто знает, чье отважнее упорство?

Ты хочешь по морю пройти без судна,

Ты царский жемчуг ищешь безрассудно.

Кто знает, чем закончишь ты, бедняга,

Зло обретешь или достигнешь блага.