Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Когда аргентинская пресса предприняла новую попытку примерно в 2009 году, я был наконец готов, хотя формально еще не все для себя решил. Это произошло естественным путем. Однажды я просто согласился на интервью. Мне было чего сказать, что я давно носил в себе. А потом были многочисленные беседы с Роберто, Селией, Анной-Марией до ее смерти. С тех пор как Селия вернулась из изгнания в 1984 году, а за ней и Роберто, мы много говорили об Эрнесто и необходимости высказаться или, наоборот, молчать. Анна-Мария и Селия остались на своих позициях и сохраняли молчание. Роберто много выступал публично, в частности о своем движении MoDePA.

Селия ничего не знает об этой книге. Когда узнает, она вполне может перестать со мной разговаривать. Она не согласна со мной в этом плане. И мы обходим эту тему, чтобы не ругаться. Она более жесткая, более цельная, чем когда-либо. Роберто вновь ушел в себя и в восемьдесят три года не хочет говорить об этом. Он знает, что я очень активен, что я участвую в защите памяти Эрнесто, но он никогда не задавал мне по этому поводу никаких вопросов. Его жена, напротив, меня очень воодушевляет.

Мое желание говорить не просто родилось из каких-то личных соображений. В период между 2001 и 2003 годами Аргентина пережила ряд катаклизмов. С политической точки зрения, это был период крайней нестабильности: после двух катастрофических правлений перониста Карлоса Менема пять президентов поменялись в резиденции Касса Росада в течение четырех лет; некоторые из них продержались лишь 48 часов[88]. И в то время я вдруг обнаружил, что молодежь заново открывает для себя Че. Она жаждала знаний. Она задавала вопросы. И возникла необходимость, потребность, рожденная хаосом, катастрофическим экономическим и социальным кризисом, которого мы достигли в полную силу в 2001 году. Мы уже жили при весьма опасном спаде. А теперь нас толкали в пропасть резкие экономические меры, навязанные Международным валютным фондом (мы стали Грецией задолго до Греции). Целые слои населения перешли из среднего класса в состояние полной нищеты: их сбережения внезапно обесценились, а у кого-то и вообще полностью растаяли. Люди были вынуждены прибегать к бартеру, чтобы как-то выживать. У них не было больше наличности: банки были закрыты или наложили ограничения на снятие денег. Все начали обменивать еду на услуги. Стало ясно, что «дикий капитализм» – это вовсе не обещанная нирвана. Пришлось мобилизоваться. Нужно было найти лекарство, создать другое общество на пепелище старого. И молодые люди обратились к Че. Что он говорил о капитализме? Какие решения он предлагал? Постепенно я начал отвечать. И я увлекся. Я чувствовал ответственность перед ним, некий долг памяти, который требует, чтобы я говорил о нем. Какие шаги надо сделать, чтобы стать Че?

В то же самое время три старых друга решили открыть музеи: Хулия Перье, сестра моего сокамерника, депутата от провинции Мисьонес – в Пуэрто-Карагуатай, где Эрнесто провел свои первые два года; ответственная за туризм Карина Чуикикич – в Альта-Грасии, где Эрнесто жил в молодости; и Дарио Фуэнтес – в Сан-Мартин-де-лос-Андес, в патагонской провинции Неукен, месте удивительной красоты, которое так пленило Эрнесто, что он говорил о нем до конца своих дней. Хулия, Карина и Дарио попросили меня принять участие в этом деле. Они приложили так много усилий, чтобы почтить память моего брата, что я не мог отказаться. Мы запустили схему культурного туризма под названием «Los Caminos del Che» («Дороги Че»), связывающую три музея, и эта программа была одобрена Министерством туризма Аргентины. Наша первая публичная встреча была проведена в 2009 году. Она отметила мой дебют на национальной и международной арене. В 2013 году я основал ассоциацию «Por las huellas del Che» («По следам Че») с целью распространения его идей. Я всегда говорил, что многие хотели бы поставить крест и распять Че, причем не только его тело, но и его идеалы. Ассоциация начала с детального изучения того, как изображали Че после его высадки вместе с Фиделем на пляже Лас-Колорадас. Мы хотели понять, как это было воспринято. И что же мы обнаружили? То, что его образ многогранен: образ аргентинского врача-коммуниста, который агитировал молодых людей из хороших семей; образы героев фильмов («Че» Ричарда Флейшера с Омаром Шарифом в главной роли, а также более поздний «Че» Стивена Содерберга с Бенисио Дель Topo[89]); образ убийцы-психопата, который легко стреляет с двух рук; образ героического борца, защитника вдов и сирот и т. д. Но каким был Че на самом деле?

Я хотел бы, чтобы эта книга – и Ассоциация тоже – достигла нескольких целей. Главное – показать моего брата за пределами сложившегося мифа. Люди имеют искаженное представление о Че. Но под маской иконы или партизана, как бы это ни было привлекательно, имелось совсем другое содержание, и его нужно было распространять. Кто знает, о чем думал Че? Почти никто! Тем не менее он был одним из величайших мыслителей-марксистов своего века. И люди должны понимать, что этот человек не просто так взялся за оружие. Многим он представлялся авантюристом, но он был из тех, кто готов отдать жизнь ради того, чтобы быть в гармонии с истиной, кто способен умереть за свои идеи. Важно понимать, что Эрнесто сначала был нормальным человеком, если не сказать самым обычным, а потом он стал исключительной личностью, которой другие могут и должны подражать. Великие люди очень редки, но они существуют! И он был аргентинцем. Отсюда и моя вторая цель: чтобы аргентинцы символически переоткрыли для себя фигуру Че. Не в обиду кубинцам будет сказано, он имел привычки, культуру и юмор типичного аргентинца. Недавно я читал лекцию в крупном университете Гаваны и имел несчастье сказать об «аргентинстве» Че. Это очень плохо прошло в аудитории. Настолько, что несколько человек даже вскочили, чтобы возразить мне. Че был не просто кубинцем, заверили они меня, он был santaclareño[90], и в нем не было ничего аргентинского, даже не было акцента, который скорее походил на что-то среднее между мексиканским и кубинским. Я не настаивал, это было бесполезно, но я все же на какой-то миг потерял дар речи.

Эрнесто никогда не переставал ощущать себя аргентинцем и любить нашу страну. В Гаване он регулярно отправлялся в информационное агентство «Пренса Латина», чтобы собрать там информацию о событиях на родине – за этим он следил с огромным интересом. Он знал имена всех политиков, всех важных военных и членов профсоюзов. Ничто из того, что происходило в Буэнос-Айресе, не ускользало от его внимания. Хорхе Масетти – который долго беседовал с ним в Сьерра-Маэстре и стал потом его другом – посылал ему каждое утро последние новости об Аргентине.

Однажды журналист, имя которого я забыл, расспрашивал Эрнесто о нашей стране. В какой-то момент он воскликнул: «Хватит об Аргентине, перейдем к другой теме». – «Почему? – удивился журналист. – Вы же так любите свою страну!» – «Именно по этой причине!» – ответил Эрнесто. Истина заключается в том, что он испытывал сильную ностальгию по своей родине.

На Кубе Че был идеальным парнем, он стал почти святым, и никто не имеет права трогать его. Однако у Эрнесто были и недостатки, как и у всех остальных людей. Ему часто было трудно объяснить словесно или физически, что он чувствует по отношению к людям. Из этого делали вывод, что он далек от людей, как и моя мать. Она любила нас очень нежно, но она никогда никого не брала на руки. И все же мы знали, какую любовь она к нам испытывает. Именно поэтому долгое объятие матери и сына в аэропорту Гаваны стало таким трогательным и так впечатлило нас.

В своих письмах Эрнесто самовыражался гораздо больше. Он писал прекрасные стихи о любви к Алейде, а до этого – к Чичине. Его сердце было полно теплоты. Одним из его любимых высказываний было такое: «Затвердеть, не теряя нежности». Это был именно его случай.

вернуться

88

Фернандо де ла Руа (с 10 декабря 1999 по 21 декабря 2001 года), Рамон Пуэрта (с 21 по 23 декабря 2001 года), Адольфо Родригес Саа (с 23 по 30 декабря 2001 года), Эдуардо Каманьо (с 30 декабря 2001 по 2 января 2002 года), Эдуардо Дуальде (со 2 января 2002 до 25 мая 2003 года).

вернуться

89

В его съемках я участвовал в качестве консультанта.

вернуться

90

Из Санта-Клары.

48
{"b":"561754","o":1}