Литмир - Электронная Библиотека
A
A
* * *

Одна из целей ассоциации «Por las huellas del Che» состоит в том, чтобы присутствовать во всех местах, где Че существует как мыслитель, как социальный новатор. Это нужно делать. Она не будет ничего революционизировать, и это не ее цель. Она должна быть в состоянии распространять духовное наследие Че, которое распространилось во всем мире. Марксистом-флагманом XXI века будет Че. Он определил и указал на события, которые произошли, на имеющиеся нерешенные бедствия. Че – футуристический мыслитель, несмотря на то что его не стало в 1967 году. Оглядываясь назад, мы видим, что у него было поразительное видение будущего. Например, он предсказал распад СССР. Кто в 1965 году был способен на такое? Почему именно он? Потому что он произвел тщательный анализ советского общества, которое, по его словам, боролось против капитализма при помощи капиталистического же оружия, что привело фактически к укреплению либеральной системы. Советские люди потерялись после своей революции. Они допустили новую экономическую политику (НЭП), запущенную в 1921 году Лениным, чтобы оживить страну в ее экономической отсталости[93], привели ее к законченному виду вместо того, чтобы использовать ее как временную меру. Материальные стимулы заняли фундаментальное место в советском обществе в ущерб человеческим ценностям. Люди становились все более одержимыми материальной выгодой и денежными компенсациями. Че назвал это явление законом стоимости и противопоставил его морали, которая, по его словам, имела принципиальное значение. Люди должны быть стимулированы желанием делать добро, быть честными, сохранить чистую совесть, выполнить свой долг. А миссия правительства должна ограничиваться, в первую очередь, вопросами образования. Но это не означает, что материальные проблемы могут быть полностью устранены.

Че не вдавался в анализ советских репрессий, в понятие свободы выражения мнений. Он пришел к власти на Кубе в хрущевские годы, и именно этот период он тогда анализировал. Он выразил сожаление по поводу догматизма, советского тоталитаризма и противоречивости. По его словам, СССР предал марксистские принципы, превратив их в догму. Что он писал в 1965 году в Танзании, когда готовил там свой отъезд в Боливию? «В этот период длительных каникул я сунул нос в философию, что я давно уже думал сделать. Первая трудность, с которой я столкнулся: на Кубе ничего не опубликовано, если исключить советские кирпичи, слабость которых состоит в том, что они не дают тебе думать: ибо партия уже сделала это за тебя. И твое дело – переваривать это. Не говоря уже о том, что подобная методология полностью противоречит марксизму, книги эти к тому же попросту очень плохи»[94].

В XX веке возможным ответом на многие вопросы были вооруженная борьба, революция, восстание, бунт. Сегодня мы можем, скорее всего, утверждать, что подобные методы не слишком хороши. С другой стороны, нет никаких сомнений в том, что капитализм и не думает совершать самоубийство. Он не скажет: «Ладно, хватит, я хочу сделать мир лучше. Basta, я останавливаюсь, я готов сложить оружие». Так что это еще очень большой вопрос, как найти путь, ведущий к справедливости.

Че выступал за вооруженную борьбу, потому что был убежден, что это единственный способ раз и навсегда покончить с империализмом. Должны ли мы ждать палача, который отрубит нам голову, или Дракулу, который высосет у нас всю кровь, или нам все же следует взяться за оружие, чтобы защитить самих себя?

В последние годы мы стали свидетелями прямой агрессии против народа, что выражается, например, в ипотечном кризисе и в наложении ареста на имущество. Тем не менее не было никаких крупных возмущений. Очевидно, зная о вреде, который все это наносит, сильные мира сего произвели и производят дезинформацию, некие отвлекающие маневры, необходимые для отупления масс. Люди очень политизированы, причем не только в Соединенных Штатах. Яростная защита частной собственности, индивидуализм и эгоизм настолько укоренились в обществе, что стало чрезвычайно сложно организовать народ. А он убежден, что нет никакого решения, что все должно быть так и никак не иначе. Народ стал фаталистом.

* * *

Итак, почему же я наконец решился заговорить? Для чего эта книга и эта ассоциация?

Ответ на первый вопрос заключается в том, что я постоянно сталкиваюсь с очевидностью: необходимостью преобразовать общество. Я разделяю идеалы моего брата. Я говорю от его имени. Для того чтобы мы могли изучать великих мыслителей, необходимо, чтобы кто-то посвятил себя тому, чтобы разыскать их тексты, отредактировать их и задокументировать. Это то, чем я и занимаюсь вместе с ассоциацией.

Ответ на второй вопрос состоит в том, что, если бы я осуществлял свою миссию в одиночку, можно было бы ставить мне палки в колеса – это не говоря о том, что мне все-таки уже шестьдесят два года. Враги народа ничего не могут сделать против книги, тем более, если она опубликована во Франции. Было время, когда «подрывные» книги подвергались цензуре в Аргентине. Сейчас это уже не так. Нынешний подход состоит в том, чтобы попытаться помешать нам читать, толкая нас смотреть телевизор, путешествовать по просторам Интернета. Вот почему я всегда выступал против этих средств массовой информации. Их быстродействие меня не устраивает. Понятно, что теперь все должно происходить мгновенно, но мы должны оставить себе время, чтобы подумать, поразмышлять. Современные технологии нам этого больше не позволяют.

Но я настроен оптимистически и не думаю, что человечество желает своей собственной смерти. Мы должны что-то делать, и я чувствую, что действительность сейчас способствует распространению философии Эрнесто. У него было много мыслей, но он не успел проверить свои фундаментальные принципы на практике, и теперь я должен, по крайней мере, попытаться сделать их более известными.

Че обладал потрясающим даром мотивации. Поэтому мы должны вывести его на передний план.

Че продолжает жить

«Почести меня бесят!» – воскликнул мой брат в один прекрасный день в 1960 году, после операции в заливе Кочинос. Он говорил это по-французски, чтобы не оскорбить сотрудников министерства промышленности, которые пришли сказать ему о своем желании публично воздать ему должное «за великолепную подготовку членов «ejercito rebelde».

Эрнесто не любил похвалы. Он посмотрел на своих сотрудников и сказал: «Мне кажется, вы не понимаете, что я уже устал повторять в своих книгах и лекциях. Здесь нужны не почести, а работа. Вы считаете себя революционерами? Тогда я поищу для вас боевой пост… на заводе».

Мой брат не искал славы и ненавидел любую фривольность. Что бы он подумал о рекламной кампании «Мерседес-Бенц» 2012 года? Это очень спорная кампания, которая имела смелость заменить звезду с его берета на логотип немецкого производителя автомобилей… Когда это было представлено на Всемирном салоне электроники в Лас-Вегасе, репортер захотел узнать мое мнение. Я вижу тут две вещи, – сказал я. – Первая: «Мерседес-Бенц» производит фантастические автомобили. Второе: если Германия станет коммунистической завтра, «Мерседес-Бенц» окажется на переднем крае! А если серьезно, что здесь важно понять, почему «Мерседес-Бенц» выбрал из всех образов именно образ Че. Креативщик, которому пришла в голову эта идея, – гений. Он затронул две противоположные цели: антикастристов из Майами (которые, кстати, аж задохнулись, увидев «Мерседес-Бенц», связавший свой имидж с имиджем «серийного убийцы и садиста»); других возмутило то, что «Мерседес-Бенц» использовал образ чистого человека в вульгарных коммерческих целях, как дополнение к продвижению автомобилей класса «люкс»! В любом случае, кампания вызвала некий сейсмический шок. В день ее запуска в Лас-Вегасе руководитель компании «Даймлер» Дитер Цетше ходил по сцене под огромным портретом Че. Это было совершенно невероятное шоу. До такой степени, что, столкнувшись с общественным резонансом, Цетше вынужден был свернуть кампанию и извиниться.

вернуться

93

Это «стратегическое отступление» в строительстве социализма: «Нам тоже не хватает цивилизации для того, чтобы перейти непосредственно к социализму, хотя мы и имеем для этого политические предпосылки», – сказал тогда Ленин, чтобы оправдать НЭП.

вернуться

94

Письмо, адресованное кубинскому министру образования Армандо Харту.

51
{"b":"561754","o":1}