– Сядь, Полевая.

– Не хочу я садиться...

– Сядь!

– Влад заразил тебя высокомерием и сволочизмом? – огрызнулась я, но все же присела в кресло. Глеб опустился рядом, у моих ног, понурил голову. Вздохнул.

Я напряглась.

– Что случилось?

Голос выдавал волнение и страх. Как я ненавидела это ощущение! Казалось, не избавлюсь от него никогда. Мы неразлучные близнецы – срослись навеки, он впитался в кровь, как вирус. Паразитирует на мне, медленно убивая.

– Куда собралась? – Он кивнул на упакованную сумку в углу.

Ответы вопросом на вопрос – не фишка Глеба. Он взволнован. Нет, не так – напуган.

– Мы же договорились. Сегодня же поговорю с Владом, буду настаивать, требовать, если понадобится...

– Нет.

– Глеб, да что происходит? – раздраженно спросила, а потом догадалась: – Влад что-то сказал тебе?

Он кивнул.

– Что?

– Есть тайны, которые нельзя открывать. – Посмотрел серьезно и немного оценивающе. Так обычно смотрят на человека, которого видят впервые. – Я поклялся глубинным кеном перед Первозданным. Это сильная клятва, Полина.

– Ты всегда говоришь, что у меня мозгов нет, но сейчас... Верить Владу? Серьезно? После того, как он...

– Он показал мне! – почти выкрикнул Глеб, и у меня по коже поползли противные мурашки. Затылок обдало жаром и возникло ощущение неотвратимости. Беды. – У него есть способность. Такое нельзя придумать, сочинить. И знаешь... – Друг отвел взгляд. – Я уже сам начинаю верить в ваше чертово проклятие.

– Что он показал? – хрипло спросила я, не узнавая собственный голос.

Он повернулся ко мне. Бледный, осунувшийся, напуганный мальчик. Последний раз я видела его таким у очага, когда с зажатым в руке ножом он пришел выручать меня. Один на один со свихнувшимся убийцей, с которым мы вынуждены жить в одном доме.

Или нет?

Сейчас в глазах Глеба не было решимости. Ни капли.

Он взял меня за руку и выдохнул:

– Мы все умрем.

Обида расцвела ярко-красным, страх расплылся серым и мутным. Плохое сочетание, жуткое.

Я стояла в коридоре, куда меня довольно грубо выставили.

– Нужно подумать, – буркнул друг и захлопнул дверь перед моим носом.

Невероятно! У меня даже слов не нашлось, чтобы возразить. И снова земля ушла из-под ног и оказалась зыбучими песками. Ничего не изменилось: информации – ноль, одни сплошные тайны, размытые угрозы, от которых немеют конечности.

Влад вернулся, уйти я не могу, а Глеб совершенно перестал быть похожим на моего Глеба.

И что теперь делать?

Вниз я спустилась не сразу. Несколько минут решалась, еще минуту сомневалась, а потом выдохнула и нырнула в привычную для атли атмосферу.

Для меня все было иначе. Словно впервые я пришла в этот дом и впервые поняла, кто его хозяин. И снова оказалась на распутье.

Теперь все было по-другому. Я была другой. И уже не готова была вестись на рассказы полунамеками. Даже из уст Глеба.

Внизу было тихо и пусто. Только Лара стояла у окна, обнимая себя за плечи, и казалась безмерно несчастной. Красивая и загадочная, как всегда.

Обернувшись на шорох моих шагов, защитница резко выдохнула. Не знаю, кого она ждала увидеть, что творилось у нее внутри, какие мысли блуждали в черноволосой голове. По лицу было видно, что они отнюдь не радужные.

– Где Рита? – поинтересовалась я, ожидая услышать холодный и лаконичный ответ. После рождения Лара защитница возненавидела меня окончательно. Словно я хотела этого, словно планировала. Словно легко было знать, что я навсегда связана с человеком, который чуть не убил меня.

Что ж, еще один повод убраться отсюда подальше.

В племени атли у всех друг с другом натянутые отношения, единства не получилось, ну и ладно.

– На улице. Гуляет с ребенком, – ответила Лара, и ее голос дрогнул. Она посмотрела как-то по-особому тоскливо и спросила: – Как думаешь, зачем это было ему нужно?

Я пожала плечами, стараясь сохранить невозмутимый вид.

– Ты его лучше знаешь, вот и спроси.

– Иногда только кажется, что знаешь кого-то, – произнесла защитница и отвернулась.

Я вздохнула и вышла на улицу. Небо заволокло низкими тучами, воздух пропитался влагой и прохладой. Пахло осенью – жгли листья, с соседнего двора потянуло шашлычным ароматом, где-то шумели и веселились дети.

Вокруг меня бурлила жизнь, так почему казалось, что смерть ближе, чем когда-либо?

Но сдаваться течению больше не хотелось, и я решительно шагнула вперед.

Риту и Влада нашла на заднем дворе, в беседке. Он уже переоделся, умылся и совершенно не походил на человека, у которого только что была потасовка. Сестра покачивала коляску, положив голову ему на плечо, и выглядела абсолютно счастливой.

В груди кольнуло обидой, как тогда в хельзе, после разговора с Уной, но я запихнула собственный эгоизм поглубже. Не до него сейчас – у меня есть обиды посерьезнее и вопросы поинтереснее.

Влад заметил меня первым. Встретился со мной взглядом и замолчал. Рита подняла голову, а потом сжалась, словно я застала ее за чем-то постыдным и аморальным.

Могла ли я ее осуждать? Мы всегда оправдываем тех, кого любим. Осуждать очень хотелось. Надоело быть добренькой и всех прощать. Внутри ныла, нарывая, давняя рана, а снаружи приходилось сохранять невозмутимое лицо. Надоело!

Пора расставить новые приоритеты и относиться ко всему проще. И циничнее. Таков мой мир.

– Марго, подожди меня в доме, хорошо? – Влад ласково прогладил ее по голове, и Рита прильнула щекой к его ладони. Идиллия прям. И что я здесь делаю? К сожалению, уйти я пока не могла, и это бесило больше всего.

Что нашло на Глеба? Приворожили его, что ли? Мог ли Первозданный его заколдовать или загипнотизировать? Разумная мысль и очень подходит под поведение друга. Он бы ни за что просто так не выставил меня из комнаты. Пусть не сказал бы всего, но прогонять бы не стал.

А сейчас он стал похож на... Влада.

Но зачем это Владу? Вряд ли только ради того, чтобы я осталась в доме. Кира все равно атли, неважно, где будет жить. Во внезапно пробудившиеся отцовские чувства верилось с трудом, но других причин я не видела.

Рита осторожно вырулила коляской, шмыгнула мимо меня и скрылась за поворотом. Воздух тут же сгустился, стал липким и осел на горле противным комком. Влад смотрел прямо на меня, не отрываясь, и оттого было жутко. Нет, страха я не ощущала – это какое-то другое чувство. Противное ощущение безысходности.

– Присядешь?

– Не горю желанием, – резко ответила я. – Что ты наговорил Глебу?

Влад вздохнул и отвел взгляд. Меня обдало холодом, словно откуда-то потянуло сквозняком. Я получше закуталась в шерстяную кофту. Странно, ведь сентябрь в этом году особенно теплый, по-летнему. Но в тот момент я странно озябла изнутри.

– Глеб не может говорить с тобой об этом, – уклончиво ответил Влад и встал.

– Но ты можешь.

– Поверь, лучше тебе не знать.

– Это мне решать! – почти выкрикнула я, и он дернулся. Резко поднял голову и окатил ледяным взглядом, тут же рождая плохие ассоциации.

Нет, я не отступлю. Рано или поздно у каждого человека наступает момент, когда он перестает бояться. От дикого ужаса срывает крышу, адреналин впрыскивается в кровь, и ты уже не контролируешь себя.

– К сожалению, ты здесь ничего не решаешь, Полина, – бесстрастно сказал Влад и направился к выходу из беседки. Снова игнорирует. Ну, уж нет. Не в этот раз.

– Ненавижу тебя! – выдохнула я, сжимая кулаки.

– Переживу.

– Я не верю в кару богов. Боги обманывали хищных веками, обещая суперсилу за девять нали, – не унималась я. – И что в итоге? Я готова рискнуть и нарушить клятву глубинным кеном. Лучше это, чем жить с тобой в одном доме.

Я тяжело дышала, глядя ему прямо в глаза.

Черт, я действительно сказала это! И действительно готова уйти. Уже почти на выходе, полусвободна. Я смогу. Если понадобится, спрячу дочь там, где он никогда не найдет. И сама сбегу. Лишь бы не чувствовать этой пустоты, обиды. Лишь бы не видеть его лицо, не вспоминать...