– Ты уверен? – В голосе девушки явно доминировал испуг.

– Абсолютно. И я ушел, представляешь!

– Лёня, мне кажется, нам лучше пока не выходить в город. Ты говорил с Алексеем Степановичем об этом? Что он сказал?

– Да брось, Танька! – немного резко ответил этот самый Лёня. – Он слабенький, наверное, был. Уже два дня прошло, а не выследил.

От их перепалки отвлекло прикосновение – Влад нашел мою руку и переплел наши пальцы. Такой интимный жест, что я невольно вздрогнула, но возразить не успела – через секунду он уже тянул меня туда, внутрь беседки, к этим двоим.

– Танька, ты такая красивая! – Казалось, Лёня уже не думал о том, о чем они говорили только что. – Хочу тебя давно!

– Совсем сдурел! Холодно, – рассмеялась девушка. Страх из голоса ушел, испарился, уступив место жеманному кокетству.

– Действительно, постыдился бы, что ли, – громко сказал Влад, входя внутрь. – А то еще простудится подружка.

Оба они – Таня и Лёня, жавшиеся друг к дружке на пестрой сине-желтой лавочке – застыли на месте. Девушка – молоденькая совсем, моя ровесница, с огромными темными глазами, в черной шапке набекрень – резко побледнела, это было заметно даже в слабом свете парковых фонарей, а Лёня смотрел прямо на Влада, не отрываясь, и показалось, это была не первая их встреча.

– Ты говорил, слабенький... – пропищала Таня и умолкла, уставившись теперь уже на меня.

А меня накрыло.

Жила заныла, ладони зачесались, голова закружилась, как от нескольких бокалов шампанского, выпитых залпом. Я смотрела на Таню и тонула в ее глазах. Хотелось прикоснуться, безумно, неконтролируемо. Сейчас же. Не медлить, иначе просто сойду с ума!

– Хочешь ее? – Горячее дыхание обожгло ухо, и, прежде чем я успела осмыслить ответ, выдохнула:

– Да!

Бог мой, что я делаю? Что тут вообще происходит? Не могу... хочу подойти ближе, коснуться ее...

Я шагнула вперед, навстречу девушке, уже не удивляясь, отбросив сомнения. Желание – все, что я ощущала. Жажда. Превосходство. Она не уйдет, а даже если попытается, я найду ее. Ощущение собственной силы пьянило, дурманило, отдавалось в висках почти болезненной пульсацией. Подойти к ней... ближе... еще...

Таня всхлипнула и вжалась в спинку лавочки. По фарфорово-бледной щеке неестественно медленно скатилась слезинка, оставляя мокрый след на коже.

Слезы... Она... она, что, плачет?

Я тряхнула головой. Огляделась. Лёня стоял рядом с Владом, и тот улыбался, как старому приятелю, даже за руку держал. Пару секунд. Может, три, а потом Лёня повернулся к нам с Таней и блаженно выдохнул:

– А я говорил, она есть!

– Кто – она? – машинально спросила я, не понимая, что привело молодого человека в такой восторг.

– Радуга.

– Нет! – громко, на грани крика воскликнула Таня. – Нет, прошу, я не хочу...

Что-то было не так, но я ничего не могла понять. Мир вокруг туманился, отдавал абсурдом или неудачным сном.

– Твоя очередь, – словно сквозь тяжелое ватное одеяло услышала голос Влада. Повернулась – глаза безумные, улыбается. Такой... красивый, аж дух захватывает!

Нет, надо определенно на что-то другое смотреть. Точно, Таня! Почему она плакала? И о какой радуге говорил Лёня?

Встретившись со мной глазами, девушка отпрянула и почти влезла на скамейку с ногами.

– Не надо, – повторила, – прошу.

– Я не... – Оглянулась на Влада – он словно ждал, но чего? Что бы это ни было, мне уже перестало нравиться. Лёня присел на краешек лавочки в углу и начал ногтями ковырять краску. – Я не обижу тебя.

– Черт, Полина! Ну же.

В секунду Влад был около нас, резко схватил руку Тани, мою руку, соединил.

Искушение стало почти нестерпимым. Я чувствовала, как бьется ее сердце – часто, как у испуганного животного. Как струится из жилы кен – сладкий, желаемый.

И тут я поняла. Отшатнулась, отбросила ее ладонь и чуть не упала, но чудом удержалась на ногах.

Прийти в себя! Срочно! Надо просто думать о чем-то отстраненном, не о пьянящем кене ясновидца. Разозлиться.

Тут мне даже стараться не пришлось.

– Что ты делаешь? – закричала, глядя Владу в лицо, стараясь унять истерическую дрожь и панику.

Он отреагировал спокойно. Подошел, заглянул в глаза. Доверительно, словно хотел в чем-то убедить.

– Не смей! – предупредила я, пресекая попытки давить ментально.

– Это наша природа, – сказал он очень спокойно. – Таковы мы – хищные. Чтобы жить, нужно питаться.

– Нет! Я прекрасно жила и без этого. Это... неправильно, они не виноваты.

Я выглянула из-за его плеча на все еще всхлипывающую, удивленную Таню.

– Уходи, – скомандовала резко. – Забирай Лёню и уходи.

– Поля... – Влад закатил глаза, словно я сказала самую большую в мире глупость. – Не будь ребенком.

– Она моя? – упрямо спросила я. – Девушка предназначалась мне, верно?

Он неохотно кивнул.

– Так вот, я отпускаю ее. Точка.

Таня сомневалась секунд десять, затем вскочила, подбежала к Лёне.

– Идем, Лёнечка, прошу тебя.

– Ммм... нет. Не могу, мне надо ее забрать, – запротестовал молодой человек.

– Я тебе новую куплю, – ласково, но твердо, с родительской интонацией сказала Таня. Лёня несколько секунд помедлил, а потом подчинился. В беседке остались только мы с Владом. Причем он был явно на грани бешенства.

– Какого черта?! – спросил тихо и вкрадчиво, что подтвердило опасения – стоит одной искре появиться, и он взорвется. – Ты знаешь, как тяжело выследить ясновидца?

– А ты знаешь, сколько времени моя психика будет отходить от таких вот... экспериментов? – неожиданно смело парировала я. – Впрочем, тебя никогда это не волновало. Только не надо говорить, что все это ради меня – мне это совершенно не нужно!

Влад закрыл глаза, словно пытался сдержаться, но получалось плохо, отошел в сторону, к выходу из беседки, и у меня возникла паническая мысль, что он сможет высмотреть в парке Таню, поймать и притащить обратно.

Меня все еще лихорадило, лоб покрылся испариной, и я вытерла ее рукавом.

– Рано или поздно тебе придется это сделать, – спокойно сказал Влад. – Лучше – рано, но это только мое мнение, и я, конечно же, не могу тебя принуждать.

Я присела на лавочку и облегченно выдохнула. Все еще не могла поверить в то, что произошло: одно прикосновение Влада к Лёне, и тот стал совершенно безумным. Неужели... неужели он таким и останется?

– Лёня поправится? – спросила я.

– Что? – Влад развернулся и выглядел растерянным, словно я вытянула его из каких-то очень важных размышлений.

– Лёня, – повторила я, – ясновидец. Он поправится?

– А, этот... Нет, он будет таким всегда.

Я вздохнула, покачала головой. Затем спрятала лицо в ладонях. На глаза навернулись слезы. Ну, зачем, зачем я пошла с Владом? Я же знаю, что все его приключения заканчиваются плохо!

В горле комом стала обида.

Кто я? Неужели, он прав, и мне правда придется...

Почувствовала, как он присел рядом. Погладил по спине.

– Ну, все... перестань.

Прозвучало ласково и немного растеряно. Я замотала головой, глотая обжигающие слезы.

Приключения, игры, семья... Какая к черту семья?! Кто я? Что за... существо? Вспомнилось дикое желание дотронуться до Тани, и меня передернуло.

– Мы – зло?

Снова захотелось забыть, спрятаться, но я отругала себя. Куда прятаться, бежать? Это ведь я хотела осушить ее, меня тянуло взять ее кен. Это во мне. Природа хищного.

– Глупости, – твердо ответил Влад. – Мы не зло. Мы хищные, и это часть нашей жизни. Так сложилось. Нельзя винить себя за то, кто ты есть.

– Если не буду питаться – умру?

– Ослабнешь. Мы не генерируем кен – нам надо его откуда-то брать.

– Пускай! Я не буду этого делать. Не смогу.

Он вздохнул, посмотрел перед собой. С грустью. Или показалось? Я вообще сомневалась уже, что могу видеть его настоящие эмоции.

– Иногда нам не приходится выбирать...

Домой мы ехали в полном молчании. Навалилась дикая усталость, и я клевала носом, постоянно одергивая себя, чтобы не уснуть в машине. Плохие ассоциации, особенно если учесть неоднозначное знакомство с ясновидцами.