Аарон тоже не расспрашивал ее, не уточнял, соответствуют ли действительности слухи о том, что Ольга Мак-Кензи была когда-то куртизанкой. Для Аарона она была сеньорой Мак-Кензи, очень порядочной клиенткой. Более того, она стала ему хорошим другом.

За состоятельного Эухенио Мак-Кензи Ольга вышла замуж поздно. Брак оказался бездетным, но пара жила счастливо. Муж и жена были довольны друг другом. Никто не слышал, чтобы в доме Мак-Кензи происходили какие-либо ссоры. После свадьбы Ольга стала вхожа в высшее общество города Росарио. Ее часто и охотно приглашали на светские мероприятия, что также способствовало привлечению клиентов Аарона.

Несмотря на то что Аарон, будучи успешным фотографом, был постоянно занят, он любил посидеть и поболтать с Ольгой. Она всегда пребывала в хорошем настроении, поэтому беседа шла легко и непринужденно. Лишь изредка, на какой-то миг в ее облике появлялось нечто печальное, отчего Аарон понимал, что далеко не все о ней знает, что у Ольги на душе тоже есть тяжкий камень.

Голос Ольги вновь отвлек Церту от мыслей.

– Она красивая молодая женщина, – неожиданно произнесла Мак-Кензи, – но всегда очень грустная.

Аарон кивнул. Да, ему это тоже бросилось в глаза, но он не знал, что сказать на это.

Он попросил Ольгу Мак-Кензи еще раз поправить юбки. Она выполнила просьбу. Когда он встал за камеру и улыбнулся ей, женщина улыбнулась в ответ. А потом Ольга так тяжело вздохнула, что у Аарона сложилось впечатление, что она так же печальна, как и Кларисса Крамер.

Через два месяца сеньорита Крамер была приглашена в дом Мак-Кензи на прием. Это приглащение на первое для нее светское мероприятие в Росарио было для Клариссы неожиданным. И вот теперь она стояла посреди шумного праздника и напрасно пыталась сориентироваться, словно никогда не бывала на таких приемах. Конечно, сначала она наотрез отказывалась сопровождать Роберта, но потом сообразила, что отказом только привлечет к себе ненужное внимание. Была еще одна причина принять это приглашение: с того дня как она сбежала из ателье Церты, Кларисса очень тяжело переживала часы одиночества. Такое время наступало, когда Роберт отправлялся с визитами к больным. Любой шум, стук повергали ее в ужас.

– А что скажут люди? – такой вопрос мучил ее сегодня перед отъездом к Мак-Кензи.

– Пусть люди думают и говорят, что хотят, – сказал ей Роберт, поправляя бабочку перед зеркалом. – Мы же не можем ничего с этим поделать. Твое появление станет темой для разговоров, пока не появится что-то новое и неожиданное.

При этих словах Кларисса лишь потупила глаза. Роберт был прав, но его увещевания не успокоили ее. Он даже купил ей новое платье для этого праздника и просто не принимал нерешительных отговорок Клариссы.

– Мы идем на прием, Кларисса. Я не собираюсь держать тебя взаперти на кухне.

Когда Кларисса надела платье в первый раз, то некоторое время не могла отвести от себя глаз. Серебристо-голубой оттенок материала прекрасно гармонировал с тоном ее кожи и подчеркивал цвет волос. Лицо сделалось яснее, глаза заблестели. В зеркале в ателье Кларисса увидела женщину, которую когда-то знала, но думала, что потеряла ее навсегда. На какой-то миг девушку охватило чувство радости и предвкушения праздника.

«Раньше я с удовольствием посещала такие мероприятия, – вспомнила она. – Вместе с Ксавьером… Я любила пройтись вместе с ним по залу. Любила, когда все гости смотрели на нас, когда мы танцевали. Мы были самой красивой парой на каждом празднике… Потому что мы любили друг друга. Я думала, мы всё вместе сможем пережить. Как же я ошибалась!»

От мысли о любимом муже Кларисса разрыдалась прямо в ателье. Роберт испуганно смотрел на нее. Она пыталась подавить всхлипывания и успокоить Роберта.

– Все… Все хорошо, – запинаясь, говорила девушка. – Платье… оно просто такое красивое.

Кларисса не хотела, чтобы Роберт задавал ненужные вопросы, не хотела снова вызывать в нем лишних подозрений, как уже было когда-то. Ее пугало это. Ее опасения и страхи постоянно подпитывала мысль, что и эта жизнь, с Робертом, однажды закончится.

Девушка с трудом успокоилась и сказала:

– Я благодарна вам, сеньор Метцлер. Платье в самом деле восхитительно.

– Роберт, – поправил он ее.

На людях они всегда называли друг друга «сеньорита Крамер» и «сеньор Метцлер».

– Роберт, – повторила Кларисса и почувствовала на себе взгляд швеи.

Кларисса знала, что сплетни об этом быстро распространятся по городу: у Роберта Метцлера романчик со своей экономкой. Они называют друг друга по имени. Уже давно поговаривали, что холостяку Роберту недолго осталось вести одинокую жизнь, с такой-то красивой женщиной в доме. Наверняка эта дамочка помимо уборки в доме доставляет ему еще кое-какие удовольствия.

Теперь же все поутихнет… Доктор Метцлер наконец-то выпал из обоймы завидных женихов, при этом несколько одиноких дам из высшего общества Росарио в этот момент в отчаянии застонали.

Кларисса глубоко вздохнула. Она снова погрузилась в мысли. Сколько же времени прошло? Неужели она привлекла к себе ненужное внимание, хотя старалась вести себя очень осмотрительно? Когда девушка мысленно корила себя, вдруг послышался знакомый голос:

– Добрый день, сеньорита Крамер, вот так неожиданность!

Аарон Церта… Кларисса почувствовала, что краска заливает ей щеки. Что ему здесь понадобилось? Она все еще с досадой вспоминала их последнюю встречу.

«Что я себе думала, когда вела себя, как безмозглая курица, и просто бросилась убегать сломя голову?!»

Кларисса неискренне улыбнулась, как было принято в обществе, и только потом обратилась к Церте:

– Сеньор Церта, рада вас видеть. Какими судьбами вы здесь оказались?

– Меня пригласили сюда как фотографа, сеньорита Крамер. Я просто выполняю свою работу. Как насчет моего предложения? Может быть, сегодня вы позволите себя сфотографировать?

Кларисса только открыла рот, чтобы вежливо отказаться, как вдруг ее взгляд упал на двух дам, стоявших позади Церты. В тот же момент девушка ощутила, что покраснела еще сильнее. Дамы заметили это, отвернулись и принялись хихикать. Толстый слой косметики на их лицах грозил обвалиться при малейшем изменении мимики, как старая штукатурка. Они снова взглянули на Клариссу и направились к ним.

– Сеньор Церта, сеньорита Крамер, – произнесла одна из них – та, что поплотнее. Другая дама серьезно и торжественно кивнула.

– Сеньора Кларк, сеньора Сальдана, – представил их Аарон. Кларисса поприветствовала их, слегка поклонившись.

– Мы с нетерпением ждем новой встречи с вами и готовы посетить ваше ателье, – сказала сеньора Сальдана – та, что постарше, кокетливо взглянув на молодого Церту.

Кларисса узнала ее. Сеньора Сальдана была одной из пациенток Роберта, она всегда добродушно флиртовала с ним.

– Прошло уже почти два месяца с тех пор, как вы удостоили меня своим вниманием, – добавила сеньора Кларк, ее вид почему-то взволновал Клариссу.

Ныне еще можно было распознать, что сеньора Кларк была когда-то вполне симпатичной девушкой, хотя и тогда уже имела несколько лишних килограммов. Она тоже флиртовала, но ее кокетство воспринималось не так естественно, как у ее подруги. Казалось, она ожидала ответной реакции. Сеньору Кларк Роберт тоже лечил. Кларисса вспоминала, как та уже неоднократно бросала на нее ревнивые взгляды.

– Кстати, – продолжала Кларк, – мне снова срочно нужна фотография. А вы такой мастер своего дела, сеньор Церта! Я вам уже говорила об этом? Я обожаю ваши снимки. – Она так громко произнесла звуки «а» в слове «обожаю», что Клариссе это неприятно резануло по ушам.

Аарон улыбнулся.

– А я обожаю видеть в объективе моей камеры таких женщин, как вы, – похвалил он сеньору Сальдану и сеньору Кларк, а потом произнес то, что заставило Клариссу вздрогнуть: – К сожалению, здесь присутствуют дамы, которые не ценят мое мастерство, не так ли, сеньорита Крамер? Но, может быть, вы позволите, чтобы эти благосклонные клиентки убедили вас?