Ноктис с великим трудом приказал себе не двигаться, потому что действительно хотелось помочь, хотелось облегчить страдания товарища. Но нельзя. Они должны дождаться, когда обезболивающее начнет действовать.

— Принц, — хрипло позвал Гладиолус, чувствуя, что не выдержит вида мучений стрелка.

— Ничего не делай, — ледяным напряженным голосом приказал Ноктис.

Промпто уже откровенно метался, и мечнику нужно было прикладывать усилия, чтобы тот оставался на боку, и не касался спиной носилок.

— Принц! – чуть ли не заорал мужчина, нагнувшись, чтобы всем телом остановить бред Промпто.

— Срывай, — в голосе Селума звучала сталь.

Гладиолус покрепче ухватился за остатки жилета, впившиеся в спину раненного, и рванул его на себя. Уши воинов затопил нечеловеческий вопль. Не теряя времени даром, Ноктис схватил емкость с обеззараживающей жидкостью и плеснул на спину Промпто. Тот дернулся и заорал. Гладиолус приподнял голову и грудь парня над носилками, которые тут же покрыла смесь из крови и чего-то еще маслянистого. Принц метнулся к другой аптечке и достал изо льда один из баллонов. Отвинтив крышку, он тут же принялся распылять над раной белую холодную пену. Промпто вздрогнул, стиснул зубы и стерпел. Анальгетик в составе пены подействовал мгновенно: черты лица парня несколько сгладились, а глаза стали более осмысленными. Боль отступила.

Пена равномерно покрыла рану, застывая коркой. Это было временное средство, останавливающее кровь, действуя, подобно коже, защищая от внешних раздражителей, так что даже самая опасная рана временно закрывалась, чтобы можно было успеть довезти пострадавшего до госпиталя.

Гладиолус выдохнул, чувствуя, что напряжение несколько спало. Промпто чуть зашевелился в его руках, пытаясь опуститься на носилки.

— Подожди, — коротко бросил принц мечнику, демонстрируя бинты. Около пяти минут оба пытались понять, как лучше наложить повязку. Наконец, это удалось, а остатками перевязочного материала принц вытер носилки, так что Промпто уместился с умеренным комфортом. Когда его поместили, парень закрыл глаза и вырубился, предпочитая все остальное пережить во сне.

— Мы справились, — болезненно улыбаясь, заключил Гладиолус.

Селум ничего не ответил. Его легковерный товарищ вопросительно приподнял бровь.

— Посмотри на его ступни, — подсказал принц.

Гладиолус взглянул и матерно выругался.

Когда принц закончил покрывать пеной ноги, они вместе осторожно перевернули Промпто и обработали ему грудь и живот, благо, площадь ожогов была там минимальна.

— Откуда ты... Вы знали, что делать? – устало махнул Гладиолус товарищу, когда они оба, вымотанные таким стрессом, сели около раненного бойца.

— Игнис позаботился, чтобы я знал об элементарной технике безопасности. Чтобы я мог сам себе помочь, — неохотно признался Селум-младший, разглядывая упаковки от бинтов под своими ногами.

Его старший товарищ кивнул:

— Когда отправимся? — поинтересовался он у принца.

— Когда закрепим ремни безопасности, — указав на Промпто, распорядился тот.

Стелла слышала страшный рев снаружи. Однажды, что-то мягкое врезалось в бронированную машину, где она вместе с несколькими раненными смогли укрыться. Страх затопил сущность принцессы, она не знала, что делать. К тому же, голова страшно кружилась, ведь мозг голодал от нехватки кислорода. Слабая, измученная, девушка полусидела–полулежала, а золотой свет больше не появлялся. Фильтры перестали работать, ведь жужжания над головой не было. Это конец. Минут через десять она задохнется.

Два раненных бойца рядом около пяти минут назад начали слабо скрести свою шею, кашлять и заглатывать воздух, как это делают рыбы. Потом у них были судороги. Потом они умерли.

Принцесса знала, что то же будет с ней. И это было вдвойне страшно.

Она вспомнила, как впервые оказалась здесь, как ее довезли до черты города, как она взяла машину и приехала сюда, чтобы найти принца. Как долго бродила по улицам, чувствуя присутствие чего-то яркого, темного, похожего на газовое облако у зарождающейся звезды. Она подумала, и решила «прикоснуться» к ней, мысленно позвать к себе. Девушка представила себе нить Ариадны, и сама стала ею. И вот, спустя четверть часа, пришел он. Принц был обескуражен, вынужденный следовать за нитью, и совсем растерялся, когда увидел ее, Стеллу. Даже споткнулся.

Слабая улыбка коснулась губ принцессы.

Сейчас не время для гордости. И он придет. Должен прийти. Больше некому.

Собрав остатки сил, девушка стала нитью Ариадны, отчаянно яркой, пылающей так, как свет у кромки небес.

Ноктис вздрогнул, чувствуя поблизости зов.

Часть 7. Die Geburt des Hamlet (Рождение Гамлета)

Флешбэк: первый день вторжения. Первая атака. Несколько часов спустя.

Разбитые окна зловеще поблескивали остатками стекла. Взрывная волна вынесла рамы с первого по четвертый этажи, здесь же пострадали мозаики искусной работы. Внизу завалы похоронили около сотни людей, несколько десятков машин, а парадный вход был полностью заблокирован обломками здания. Сначала произошел перепад напряжения, потом что-то замкнуло, и на час весь квартал погрузился во тьму. После, была включена аварийная подача света и некоторые системы безопасности.

Ноктис без особого труда вошел в штаб, просто следуя по карнизу высотного здания. Все мониторы были включены, мигая значками опасности и сообщениями. Проигнорировав тревогу, принц направился в кабинет отца, прежде завернув в скрытую галерею. Чтобы пройти, нужно было открыть семь дверей из цельного металла, толщиной с дверцу сейфа в главном хранилище банка. Селум просто развалил их, прибегнув к силе кристалла. Это удалось ему с трудом, ведь он уже был на пределе.