Люди затаили дыхание и словно окаменели. Жеан ринулся в наступление.

Викинг с ножом влетел в стену спиной, и его голова раскололась о камни с влажным чавканьем. Ближайший к Жеану воин сидел на корточках, развернувшись к нему спиной. Прежде чем викинг успел распрямиться, Жеан схватил его за рубаху и волосы и ударил его головой в лицо третьего норманна, стоявшего на коленях рядом с товарищем. Оба воина упали без сознания. И все побоище длилось каких-то три секунды.

Жеан прислушался. Никто сюда не шел. Викинги были рабами своих привычек и прежде всего повалили в церковь, чтобы найти золото. Кто-то успел зажечь факелы, в дверном проеме то и дело мелькали всполохи света.

Разум почти покинул Жеана. Исповедник внутри него превратился в далекое эхо, принесенное ветром, его слова сделались не громче шепота, мысли были непостижимы. Жеан склонился над лишившимся сознания викингом и схватил его за горло. Потом свернул ему шею и впился зубами в человеческую кожу. В рот вместе с мясом попал клок бороды. Он проглотил все. Внутри него что-то гнусаво похихикивало, громко дышало, пускало слюни и подвывало. Он убил второго викинга так же, как и первого. Вкус человеческого мяса словно наполнял его силой. Он сидел в лунном свете, и ему было плевать, заметят его или нет. Для него лунный свет был подобен дождю из серебряных монет, как в сказках, которые монахи в Сен-Жермене шепотом рассказывали друг другу, когда он был еще мал и охотно слушал подобные истории.

Он поднялся. Его тело словно скользило по воздуху, от легкости движения кружилась голова. Он вдохнул запах морской соли и водорослей, сырой травы в лесу, людей, которые, потея, бегали по монастырю вокруг него.

Жеан осторожно выбрался из скриптория, и его тело не шло, а как будто струилось. Какой-то викинг мочился в узком проходе за скрипторием. Он так и умер со спущенными штанами, со свернутой очередным ловким движением шеей. Жеан огляделся, и его личность захлебнулась в волне чувств, окатившей его. Все было таким насыщенным и ярким: топот захватчиков, булыжники под ногами, черные тени облачков, яркий свет луны, который прорывался сквозь них, и, главное, вкус, – вкус крови во рту. Он припал к самой земле. Узор из теней был для него лесом, а он в нем – волком. Жеан выронил мертвое тело и направился обратно к церкви. Теперь он убивал для того, чтобы убить. Голод пока не отступил, однако его пересиливало иное чувство – желание выжить.

За спиной звучали голоса:

– Там кто-то мертвый. Кто-то из наших. Так здесь остались защитники!

Топот бегущих ног.

– И здесь тоже покойники. Да тут была настоящая резня!

Тень стала для него покрывалом, уютным и безопасным. Несколько человек выскочили в проулок за скрипторием. Последний был совсем юный, лет пятнадцати. Жеан вцепился ему в горло, его ловкие пальцы обхватили шею, не дав мальчишке даже вскрикнуть перед смертью. Он тихонько опустил тело на землю и отступил в темноту, скользя вдоль стены, затем вышел во двор. Факелы, вопящие люди. Огни факелов исполосовали темноту яркими линиями. Жеан чувствовал, как колотится сердце, но не от страха, а от волнения – волнения лисицы, которая приближается к курятнику. Он прижался к стене, зная, что никто не замечает его. Он прекрасно понимал, что люди его не видят. У колонны он остановился едва ли не вплотную к одному викингу, который орал и сыпал проклятиями:

– Ты, трус, покажись! Ты просто тряпка, баба, прячешься в темноте!

Жеан набросился на него, схватил за волосы, а ногтями вырвал у него горло. Оттолкнул от себя, и викинг вывалился на главную площадь, хватаясь рукой за шею. Факелы ярко освещали умирающего. Впечатление было такое, будто викинг решил потанцевать на деревенском празднике, а товарищи окружили его, дожидаясь музыки. Викинг упал.

– Что это? Что такое?

– Чудовище. Тролль или волк бродит в темноте.

– Приведите Мунин. Она его найдет. Приведите Мунин!

Жеан наблюдал из тени, как викинги тщетно пытаются помочь товарищу.

Один рослый викинг распрямился и грохнул кулаком в щит.

– Давайте найдем эту болотную тварь! – прокричал он.

А в следующий миг они все как будто обезумели, словно они были мыши, а тело их товарища – кошка. Они кинулись от него врассыпную, все побежали в разные стороны, размахивая оружием. Они рубили топорами тени, как будто собираясь изничтожить саму темноту. Люди были повсюду, выскакивали из тьмы, нанося удары, вопя и размахивая руками.

– Волк, волк! Мы найдем тебя, волк!

– О́дин тебя побери, оборотень! Твой конец близок!

– Болотная тварь, людоед, покажись!

Когда топор вошел в тень, где он прятался, Жеана там не оказалось. Когда топор вернулся обратно, он снова стоял на прежнем месте.

Жеан выскользнул со двора и оказался в узком проходе между церковью и стеной монастыря. Он двинулся вперед, припадая к самой земле.

– Здесь никого нет. – Голос прозвучал буквально у него над головой. Он наткнулся на четырех викингов. Один держал зажженный факел и смотрел прямо на него, стоя в каких-то двадцати шагах.

– А что вон там?

– Монах.

Это было последнее слово в жизни викинга. Теперь тело Жеана, кажется, не подчинялось ему. Лица склонились над ним в темноте с выпученными от страха глазами, руки потянулись к нему, а затем пропали, оторванные и откушенные. Он рвал ногтями волосы, шеи, глаза и пальцы. Жеан уселся на грудь одного человека, точнее, он решил, что это человек. Кожа лица викинга была полностью содрана, начисто снята с головы. Он напоминал восковую фигуру, которую бросили таять на солнце.

Что-то медленно надвигалось на Жеана. Оно сияло в лунном свете, поблескивало, как драгоценный камень. Жеан протянул руку и схватил его, присмотрелся. Блестящая штуковина была прикреплена к длинной палке. Он знал, что это такое, что это за предмет. Разум силился подобрать верное слово, чтобы описать его. Оно причиняет боль. Вредная вещь. Слово так и вертелось на языке. Кто-то швырнул эту штуку в Жеана. Кто-то живой. Он шагнул вперед и сломал живое существо, которое кинуло в него предмет. Как же он называется?

Слово пришло к нему. Копье. Да, копье. Жеан выронил его и перешагнул через тело того существа, которое метнуло копье.

На ум пришли еще слова: «Благослови, Господи, нас и эти дары».

Рот был полон слюны. Молитва что-то значила для него. Факелы мерцали в темноте. Что это за молитва? Благодарственная. Он сел на землю, чтобы поесть, отрывая зубами и руками мясо от костей. Он наслаждался богатым вкусом: привкусом железа в мышечных волокнах, сладостью печени, пикантным острым ароматом вспоротых кишок, содержимое которых он внимательно рассмотрел.

Голоса. Грохот оружия.

– Греттир! Греттир! Он здесь. Ты можешь исполнить пророчество. Волк пришел к тебе сам.

Слова ничего не значили для Жеана, который вгрызался в мясо. Он проглотил слишком много, поэтому его вырвало, и он снова принялся за еду.

Викинги столпились в обоих концах прохода, перекрыв ему пути к отступлению. Жеана это не волновало. Он полностью сосредоточился на еде. А их было много, человек по тридцать с каждой стороны.

– Греттир!

Толпа в том конце, который выходил на море, расступилась. Через нее прошел крупный человек со щитом и с мечом в руке. На нем были длинная кольчуга, койф, закрывавший шею, и остроконечный шлем. Он держался настороженно, тыкал в темноту выставленным вперед мечом.

– Волк? – позвал воин. – Волк?..

В противоположном конце прохода послышался шорох шагов. Женщина. Плоть ее свисает вкусными лоскутами, которые пахнут солью и железом.

– Волк? – повторил крупный воин.

– Болотная тварь. Да-да, болотная тварь, – сказала женщина.

Жеан оторвался от мяса. Эта женщина сильно отличалась от остальных людей. Ее внимание было сужено до тонкого ручейка, оно обнюхивало его подобно зверьку, сосредоточенное только на нем одном и ни на ком больше. И еще женщина была напугана. От нее разило кислым запахом страха.

Воин двинулся по проходу к Жеану.