Грубо высеченное лицо чурбана смотрело на него, оно самодовольно ухмылялось, словно зная что-то. Олег понимал, что оракул действительно знает. Оракул хранил тайны, он был хитрый, знал, о чем шепчутся за спинами великих правителей, этот оракул был не просто деревянный болван, а очень сметливый тип. Да что творится с Олегом? Он жевал пустым ртом, напрягая мышцы на лице и высовывая язык, из носа текло ручьем, ему ужасно хотелось пить, но он не мог пошевелиться.

Жрица была рядом с ним, женщина в волчьей шкуре сопела и скреблась поблизости. Нет, это не женщина. Это волк.

– Где я?

– В колодце.

Он огляделся по сторонам. Комната исчезла. Висельники тоже. Он стоял в просторной долине, засыпанной черным пеплом, над ним было небо цвета сверкающей стали. Долина была совершенно ровная, если не считать какого-то торчащего предмета, состоящего вроде бы из той же почвы, похожего на древесный пень, но без корней, черного и пустого внутри.

Олег подошел и заглянул внутрь. Там сверкала вода, доходя до самых краев того, что и в самом деле оказалось колодцем.

Олег посмотрел в сторону. Он увидел двух человек. Один – жуткий старик с искаженным лицом, на котором застыло зачарованное выражение; с таким выражением обычно следят за дракой собак или людей. На шее у него была странная петля, затянутая сложным узлом, и он стоял, замерев и широко раскинув руки. В одной руке он сжимал что-то, сочащееся кровью. Это оказался глаз, его собственный. Олег догадался, что человек сам вырвал его. Он стоял перед колодцем, словно предлагая глаз в жертву небесам.

На земле лежал второй человек, обезглавленный. Рядом с ним валялась грубая голова оракула, глядящая с черной земли прямо на Олега.

– Это колодец.

Олег не понял, кто это говорит.

– Какой колодец?

– Колодец Мимира, первого человека.

Олег знал легенду. Это колодец мудрости, где Один отдал свой глаз за знания. Олег зачерпнул руками воды и глотнул. Теперь он уже не был в голой долине – над ним раскинулось гигантское дерево, черный ясень протянул свои ветви через весь небосклон. В его корнях извивались и шипели змеи, они были и в ногах князя, и вокруг колодца, вокруг тела на земле, вокруг ног странного старика, который вырвал собственный глаз.

Олега посетили видения. Вставший на дыбы конь о восьми ногах сбросил его на землю, его владения были охвачены огнем, Игорь встал во главе его армии, присвоив его воинскую славу и украв его сокровища. Его погребли живьем, земля забивалась ему в рот, затыкала ноздри, не давала дышать. Он был в яме, засыпанной до краев, в могиле, выкопанной по христианской традиции, запертый, придавленный почвой.

В ушах зазвучал голос:

– О́дин придет и сбросит тебя с престола. Игорь станет князем. Тебя убьет существо с гривой и копытами, а Игорь присвоит твою славу.

– Я должен убить его.

– Ты его не убьешь. Бог приближается, и твоя смерть возвестит его приход. Прегради ему путь.

Олег давился землей, а потом все померкло и он перестал дышать.

В следующий миг князь оказался на светлой, полной воздуха рыночной площади, под прохладным и дымным вечерним небом. Вокруг были его люди, воин из дружины протягивал ему мокрое полотенце, питье и еду.

– Дурные предзнаменования, князь?

Олег сглотнул комок в горле, сплюнул и заставил себя заговорить:

– Великая удача, – сказал он, – великая.

– Свершилось! – прокричал дружинник князя толпе. – Боги дали благословение, пророчество в честь рождения дочери князя!

Жеана разбудил не ветер и не пронизывающая прохлада весеннего дня. Его разбудили голоса норманнов. Он слышал, как они кричат, повторяя много раз одну и ту же фразу: «Убийца короля, мы найдем тебя!»

Он ощущал сильную боль в глазах, резкое жжение. Жеан поднес руку к лицу и заморгал. Разорванное веко больше не болело. Это была боль иного рода. Он все моргал и моргал.

У него появилось ощущение света, текучих красок – коричневых, зеленых и золотых. Перед ним возникла широкая вертикальная линия. Что это такое? Дерево, крупный дуб. Жеан закашлялся и ощутил вкус крови. Повернулся влево. Там протянулась полоса, переливающаяся золотом. Река.

Он выдохнул, оперся на ладони и понял, что все это происходит наяву. Он может двигаться. Он видит!

Жеан встал и привалился к дереву, давным-давно отвыкший стоять. У него под ногами лежало тело Серды, шея была жестоко свернута. Жеан упал на колени, молясь.

– Господь наш всемогущий, Отец всего сущего, Ты помог мне дожить до утра сегодняшнего дня. Помоги мне прожить и день, не впадая в грех, направь мои мысли на исполнение законов Твоих и священной воли Твоей.

Жеан, сколько себя помнил, никогда не плакал, но он заплакал теперь. Господь даровал ему освобождение от немощей, а освобожденный Жеан первым делом совершил убийство. Заповедь ясно гласит: «Не убий!» Но ведь викинг был дьяволом, врагом Христа.

Жеан закрыл лицо ладонями. Он пребывал в настоящем смятении. Что с ним происходит?

– Франк!

Три викинга бежали на него – двое с копьями, один с топором. Он хотел дождаться их, хотел принять наказание Господа, однако не смог. Ноги сами пришли в движение, сначала неловко, но чем дальше, тем увереннее. Он побежал, первый раз с самого детства он бежал.

Ощущения были поразительные – лесная почва ранила нежные, лишенные мозолей голые ноги, свет мелькал между деревьями, коричневые и зеленые полосы так и мельтешили перед глазами, когда он убегал от преследователей, – он попросту не привык к такому. Жеан упал, поднялся и снова побежал. В конце концов он зацепился за корень, и преследователи нагнали его. Вот тут он сдался. Он признал, что не имеет никакого права спасать свою жизнь. Он вкушал нечистое мясо. Он обязан принять смерть и, что неизбежно, проклятие. Человеку следует принимать волю Господню, в чем бы она ни проявлялась.

Викинги уже окружили его, раскрасневшиеся и злые. Он не привык смотреть, сосредотачивать на чем-либо взгляд, и лица как будто кружились и расплывались, вовлекая его в хоровод плоти. Он должен вернуться в привычный мир. Жеан закрыл глаза.

– Это убийца короля?

– Это монах, судя по одежде, хотя и шустрый.

– Он не монах, монахи смешно стригут волосы.

– Ну, кто бы он ни был, он франк. Давайте я его убью?

– Давай.

– Погоди-ка, сынок.

Жеан снова открыл глаза и увидел толстого викинга с большой светлой бородой, который протиснулся в круг товарищей.

– Прежде чем кого-нибудь убивать, спроси, не пригодится ли кому этот человек.

Жеан узнал голос. Это Офети, тот воин, который унес его из церкви.

– Ты говоришь на нашем языке?

Жеан хотел стоять неподвижно, но понял, что кивает.

– Как ты здесь оказался? Ты из тех монахов, которые устроили засаду и напали вчера на короля?

– Да он и на куст не смог бы напасть. Посмотри на него – он слабый, как старуха. – Это произнес незнакомый голос.

Офети присел на корточки рядом с Жеаном.

– Что случилось с вашим исповедником? Это Ворон его прикончил? Ну, не молчи, вот щит короля. И стрелы эти мне тоже знакомы.

– Короля ограбили после того, как убили. Может, воры поплатились за преступление, – предположил кто-то.

– Может, короля всего истыкали стрелами, и воры просто потеряли щит, когда убегали, – высказался кто-то еще.

– Это стрелы Ворона.

– Это он убил короля?

– Скорее всего, его убил тот, кто ограбил.

– Вдруг этот монах и есть убийца.

– Ты хочешь сказать, что короля смог бы убить безоружный раб вроде этого?

– Нет конечно.

– Тогда закрой рот, чтобы не молоть чепухи.

– Следи за своим языком!

Мужчины принялись ссориться. Офети, не обращая внимания на поднявшийся галдеж, продолжал расспрашивать Жеана:

– Вон там лежит один из наших воинов со свернутой шеей. Мне кажется, ты должен был видеть, кто это сделал, если это случилось у тебя на глазах.