Волшебный ветер бил Эдуана в спину, словно нож, врезался в его кожу и кожу девушки. Плащ защищал его, а он защищал ее.

Эдуан ускорил бег, подталкивая Ноэль.

– Направо! – проревел он, и она свернула в новый проход.

Дождь усилился. Резко. Это могла быть только магия Ведуна воды. Кровожадный визг поднялся над улицами. Несколько голосов – даже десятки.

Многие из аспидов оказались Разрушенными, а многие вообще не были аспидами – скорее, Ведунами прилива и ветра. Возможно, служащие императорского флота. Возможно, даже те, которых он учуял на корабле Ванессы.

– Налево! – крикнул Эдуан на следующем темном перекрестке. Он понятия не имел, куда они бегут, и знал только, что им нужно как можно больше оторваться от противников. Он должен спрятать девушку номаци до тех пор, пока все это не закончится.

Да, Эдуану было необходимо оплатить свой долг Ноэль, и тогда ему бы никогда не пришлось снова думать о ней. Она не была Кар-Авеном, и ему не надо было заботиться о ней.

Эдуан заметил в конце улицы дверной проем в нише. Дверь болталась на петлях.

– Вперед! – крикнул он. – Внутрь!

Ведьма Нитей притормозила. Она бросила взгляд назад, широко раскрыв глаза.

– Давай. – Он схватил ее за руку, сильно сжал и пустил свою магию ей в кровь. Его скорость увеличилась вдвое, переулок стал размытым, и девушка вскрикнула. Она не могла бежать так же быстро, и он не мог заставить ее кровь ускориться.

Но они были уже в дверях, и он втолкнул ее, дернул в сторону задней части дома, проталкивая через кухню. Они дышали так громко, почти так же громко, как выл ветер и хлестала вода снаружи.

Кладовая. Эдуан увидел высокий шкаф в дальнем углу комнаты, в опасной близости от разбитого окна… но это было единственное укрытие, которое он нашел. Он толкнул девушку к нему.

– Залезай внутрь.

– Нет! – Она резко развернулась к нему. – Что ты пытаешься сделать?

– Оплатить свой долг. Ты спасла жизнь мне, теперь я спасу тебя. – Хрустнув запястьем, он расстегнул саламандровый плащ. – Спрячься под это. Он не пахнет тобой. – Он протянул плащ.

– Нет.

– Ты оглохла или просто дура? – зарычал он. – Разрушенные будут здесь через считаные секунды. Доверься мне.

– Нет.

Она часто заморгала, но не от страха. В глазах был упрямый отказ.

– Доверься. Мне, – сказал Эдуан мягче. Магия напряглась от приближения Разрушенных. Они вот-вот ворвутся сюда, а эта номаци не двинулась с места.

И если не двинется, Эдуан не сможет оплатить свой долг.

Поэтому он произнес единственные слова, которые могли заставить ее спрятаться.

– Ме-верушта, – сказал он. – Ме-верушта.

Она высоко подняла брови, от чего ожог на щеке растянулся.

– Откуда… откуда ты знаешь эти слова?

– Оттуда же, что и ты. Теперь полезай внутрь. – Эдуан с усилием пихнул ее в сторону шкафа. Терпение было на пределе. К тому же он почувствовал приближение Разрушенных, по запаху. Кровавые секреты и грязный обман.

Девушка наконец повиновалась. Она шагнула в кладовую, странно глядя на Эдуана. Он бросил ей плащ, который она легко поймала.

– И как долго ждать? – спросила она. Затем она перевела взгляд на его торс и отпрянула. – У тебя кровь.

Эдуан посмотрел вниз. Его рубашка вся была в крови – пятна от старых ран и новых, нанесенных Ивреной.

– Это ничего, – пробормотал он, прежде чем закрыть дверь. Лицо девушки скрыла тень, и Эдуан замешкался, прежде чем полностью выкинуть это из головы.

– Мой долг оплачен, Ведьма Нитей. Если наши пути вновь пересекутся, запомни: я убью тебя.

– Нет, ты не… – успела шепнуть она, когда щелкнула, закрываясь, дверь.

Эдуан заставил себя молчать. Она заслуживала остаться без ответа – это будет ее ошибка, если она подумает, что он снова пощадит ее. Иврена ошибалась насчет Ноэль и Ведьмы истины. Они не были особенными.

Так, задрав нос и приведя магию в боевую готовность, Эдуан шагнул в мир дождя, ветра и смерти.

Оставив Сафи, Мерик ощутил слепой, туманящий голову страх ее потерять. Но он может постоять за себя, а легкие Куллена – нет. В этот момент в душе вспыхнул жгучий страх потерять Куллена.

Мерик перепрыгивал с одного столбика разрушенного причала на другой. Шторм накрыл первый причал и пробирался в глубь суши. Магия Мерика пульсировала и скреблась под кожей.

Такое впечатление, будто враги были совсем рядом, будто с минуты на минуту начнется бой.

Мерику было все равно. Его не волновало то, как бушует ветер внутри. Только бы успеть добраться до Куллена и заставить его дышать.

Станет еще хуже, прежде чем станет лучше. Так сказала Райбра, и, видимо, ее слова сбывались.

От этих мыслей Мерик еще больше злился. Райбра могла остановить Куллена, помешать ему призвать ураган и предотвратить воплощение своих видений.

Мерик заставил себя двигаться быстрее, прыгнув на следующий столбик. И на следующий. Но каждый раз, когда он достигал очередного столба, ветер вырывался из него сильнее. Он мог упасть в опасно пенящиеся волны. Ему пришлось сконцентрировать магию в руках, он размахивал ими, чтобы удержать себя в вертикальном положении… а потом спружинивал к следующему столбу.

Вдоль грозового фронта трещали молнии. И тут Мерик увидел Куллена.

Он стоял на коленях в начале переулка, и грубые, слепые электрические токи проходили через него. Затем молния угасла, и Куллен скрылся в порывах ветра и шквалах морской воды, водорослях и песке.

Мерик добрался до улицы. Он полетел головой вперед в крутящуюся стену молний и ветра.

Нет, ураган только усилился. Стекло и щепки. Куллен валил теперь целые здания.

Мерик с криком врезался в вихрь света, звука и электричества. Потом стихия поглотила его. Ветер гнул его. Вода била по нему. Магия его захватила.

А Мерик не мог с ней бороться. Он даже наполовину не был таким сильным ведуном, как Куллен, и собственная магия, казалось, могла в любую секунду разорвать его на части. Мерику не оставалось ничего, кроме как заставить себя продвигаться вперед.

Ураган швырнул его вверх, так быстро, что заныло в животе. Он несся все выше и выше. Глаза были плотно закрыты. В лицо летел мусор. Стекло вонзалось в оголенную кожу.

Но так же быстро ураган его и отпустил. Воронки перестали закручиваться, ветер отступил. Пока бушевал шторм, Мерик слышал его, чувствовал его…

Внизу.

Он заставил себя открыть глаза, заставил свое колдовство удерживать его до тех пор, пока он не сможет оценить, что произошло.

Мерик был в облаках над бурей Куллена. Ураган набирал высоту, затягивал в себя облака вокруг Мерика, и скоро затянет и его тоже.

Но там, в сотне футах ниже, темнело пятнышко посреди шторма. Куллен.

Мерик без раздумий бросился вперед в отчаянном порыве собственного ветра. Затем он отпустил свою власть над магией. И понесся вниз, быстрее, чем пробирался через этот шторм. И пока летел через адский мир колдовского шторма, он ни на секунду не позволял себе выпустить из виду брата по Нити.

Куллен видел его. Припав к мостовой возле разрушенных… нет, все еще рушащихся зданий, Куллен схватился за грудь, задрав голову, и Мерик знал, что Куллен видит его.

Куллен протянул руки вверх. Порыв ветра налетел на Мерика, поймав его в падении. Опустил на улицу, где бушевала буря Куллена.

Как только сапоги Мерика коснулись земли, он обернулся к брату. Куллен стоял на коленях, склонив голову.

– Куллен, – заорал Мерик, срывая глотку, чтобы перекричать бесконечный шум шторма, раскаты грома, треск крыш и бьющихся окон. Он тоже упал на колени. Несколько осколков стекла впились в ноги. – Куллен! Останови бурю! Тебе нужно расслабиться и остановить бурю!

Ответом стала дрожь, прошедшая по спине Куллена – слишком хорошо знакомая Мерику. Он видел ее слишком много раз.

– Дыши! – завопил Мерик. – Дыши!

Куллен обернулся к Мерику; его губы беззвучно шевелились, лицо было серым…

А глаза – черными, как воды ада.