– Точно! – подхватил Адам. – А вот обо мне никто не заплачет.

– Вы шутите, да? Разыгрываете меня? – Бо обвел взглядом людей, сидевших за столом. А кто играет Ксандера?

– Я, – заявил Адам.

Бо указал на него пальцем и повернулся к режиссеру.

– Он – Ксандер?

– Да. – Майк помешивал сахар в чашке с кофе. Звяканье ложки действовало Бо на нервы.

– Но как же так?.. Каллум же говорил…

– Каллум здесь не командует, – перебил Майк. Он сжал кулак и опустил его на стол. – Адам играет Ксандера. Ясно?

Бо невольно нахмурился. Выходит, Монро, этот кусок дерьма, получит девушку, а, он, Бо, умрет медленной мучительной смертью, поскольку слишком туп и не поймет, что его отравили… Но ведь он уже выучил реплики Ксандера из первой половины сценария!

Бо вскочил на ноги и сбросил на пол пончик Симоны, который она положила на край стола.

– Ничего не выйдет! – заявил он.

– Успокойся, Бо… – Борода Майка колыхнулась, потому что дверь открылась и в помещение ворвались потоки морского воздуха.

Когда же в магазинчик вошли Лейси и Генри, Бо внезапно все понял. Это она принесла ему несчастье! Достаточно было того, что он одну ночь провел с ней под одной крышей. Результат, как говорится, налицо. Да-да, именно она во всем виновата.

– Генри, подожди! – крикнула Лейси. – Мистер Уайлдер занят.

Но мальчик ее не слышал и бежал прямиком к Бо. И малыш был так взбудоражен, что не заметил, как его темные очки съехали на самый кончик носа. Он схватил актера за руку и заявил:

– Мистер Уайлдер, теперь я знаю, что ты – не собака!

Бо тихо вздохнул. Он должен был проявить терпение и дружелюбие, хотя ужасно злился на Майка. И на Лейси – тоже. Пусть даже он не верил в рассказы о людях, приносящих несчастье.

Опустившись на стул, Бо заставил себя улыбнуться малышу и сказал:

– Что ж, я очень рад.

Еще хорошо, что Генри не упомянул про мультфильм, иначе на него, на Бо, был бы навсегда навешен ярлык мультяшного пса. Хотя роль Эвана – неудачливого любовника и клинического идиота – едва ли лучше. Судя по всему, эта роль станет неизгладимым пятном в его карьере. Следовало срочно связаться с Оливером.

Тут Генри дернул его за руку и спросил:

– Ты съел пончик?

– Целых два, – ответил Бо, одновременно набирая текстовое сообщение для Оливера: «Все пошло к черту. Готовься к длительной кампании по сокращению негативных последствий». – Тут очень хорошие пончики. Особенно те, что со шпинатом.

Малыш радостно заулыбался.

– Ты шутишь, да?

Бо пожал плечами.

– Возможно.

– Я хочу, чтобы мама здесь работала, – сообщил Генри.

Бо взглянул на Лейси. Она выглядела юной и невинной. Совершенно невинной. А ведь, может быть, именно из-за нее «Инопланетяне» остались на плаву. По правде говоря, Бо нравился этот фильм. Плохой сценарий, плохой актерский состав, плохой оператор, плохой режиссер. Но именно ее присутствие придавало посредственной продукции некий шарм и даже намек на достоверность. Примерно то же происходит и в диснеевском «Маленьком мире»: ты веришь, что действительно попал в тихий мир цвета, движения и музыки, хотя точно знаешь, что на самом деле сидишь в разболтанной старой машине, которая описывает круги вокруг компании бумажных кукол. Но, к сожалению, он не видел Лейси в других фильмах.

– Генри, нам пора идти. Мистер Уайлдер занят.

Ему показалось или в ее голосе действительно прозвучал упрек?

– Нам нужно найти менеджера, – добавила она.

И тут Бо твердо решил, что не верит в людей, приносящих несчастье. Более того, слухи о подвергнутой остракизму в Голливуде Лейси Кларк даже придали ей дополнительную привлекательность, взывали его к мужским инстинктам. Ведь всем известно, что настоящие мужчины должны защищать слабых и уязвимых. Если женщина на рельсах и приближается поезд, мужчина должен спрыгнуть к ней и спасти. Однако сейчас…

Чем быстрее она вернется к поискам работы и скроется с глаз, тем лучше. А он должен немедленно сказать своим коллегам по киноискусству, чтобы катились ко всем чертям, что никто не заставит его играть эту грусную роль…

– Извини, мне надо было дописать сообщение, – сказал он мальчику.

– Ничего, все в порядке, – ответил Генри.

Разумный парень. Хотя ему всего пять лет. Бо достал бумажник, нашел пятидесятидолларовую купюру и передал малышу.

– Вот. Купи себе пончик. Сдачу оставь себе.

– Ух ты!.. Спасибо!

Но Лейси тут же взяла деньги из рук сына и протянула Бо.

– Пончик стоит намного меньше пятидесяти долларов. Но все равно спасибо. Поверьте, мы сами справимся.

Бо окинул ее пристальным взглядом и убрал купюру обратно в бумажник. Она явно не считала его себе подобным. Для нее он был представителем голливудской элиты. Увы, он не имел практики общения с покупателями в магазине пончиков или в «Макдоналдсе» и ничего не знал о принципах взаимоотношений с пятилетним ребенком.

– Сдача предназначалась для оплаты его обучения в колледже, – попытался отшутиться Бо. К сожалению, не удалось.

– Спасибо, не надо. Я обо всем позабочусь, – заявила Лейси. – А когда Генри подрастет, то сам сможет зарабатывать деньги на свое образование.

Ну-ну. Бо совершенно определенно знал, что не намерен наслаждаться ею в роли внимательной мамы. Иначе ему пришлось бы вспомнить, как неловко себя чувствовала его собственная мать в этой роли.

– Кто эти люди, Бо? – неожиданно громко спросила Симона. – Кажется, мне говорили, что ты здесь вырос. Так и есть?

– Да, – ответил Бо. Он вырос в Чарлстоне, но вовсе не собирался афишировать этот факт. К счастью, в Википедии о его детстве и юности рассказывалось без подробностей.

– Вы его старая подруга? – спросил Адам.

Некорректный вопрос. Но он был задан, так что придется отвечать. Бо и Лейси обменялись взглядами. Наверное, им следовало заранее согласовать возможные варианты, но теперь уже слишком поздно.

– О, подождите… – Адам щелкнул пальцами. – Я вас узнал!

– Я не она, – поспешно ответила Лейси. – Я всего лишь на нее похожа. – Она достала из кошелька доллар и две монеты по двадцать пять центов, отдала деньги Генри и предложила выбрать на прилавке пончик.

Мальчик резво побежал к прилавку.

– Нет, вы – это она! – Адам оказался удивительно настойчив.

Бо едва сдерживался. Он чувствовал, как его раздражение рвалось наружу.

– Ваши волосы говорят сами за себя, – добавил Адам.

– Честно говоря, я не…

– Вы – та самая девушка, которая изображена на стене ресторана в деловом центре Чарлстона, – не унимался Адам. – «Хомини-гриль», кажется.

Морщинки на лбу Лейси разгладились.

– Это точно вы, – продолжал Адам. – У вас там такой… классический облик в униформе официантки 50-х годов прошлого века. Не понимаю, с какой стати вы это отрицаете.

Симона пожала плечами.

– Кто же захочет, чтобы тебя знали как «девушку со стены»? Она ведь там ростом… футов в пятнадцать. Один только нос – шесть с половиной дюймов в ширину.

– Добросовестная работа, – заметил Майк.

– У вас прекрасный носик, – сказал Адам. – Задорный…

– А что «девушка на стене» несет в миске? – спросила Симона у Лейси.

– Кукурузную кашу, – ответил Бо. Он много раз бывал в «Хомини-гриль».

– Никогда не пробовал кукурузную кашу, – сообщил Адам.

Бо невольно поморщился, а Лейси проговорила:

– Попробуйте при случае. Это довольно вкусно.

«Странно, но, судя по выражению ее лица, у нее даже не возникло желания придушить наглеца, – подумал Бо. – Неужели он ей понравился? Быть того не может! Или может?.. При мысли об этом Бо разозлился еще больше, и ему вдруг ужасно захотелось схватить первый попавший стул, швырнуть его в окно, а затем выскочить на улицу и надрать кому-нибудь задницу. Хорошо бы сейчас случилось фальшивое ограбление на заправке или инсценированное похищение на пирсе… Тогда он смог бы разобраться с плохими парнями несколькими хорошо поставленными зрелищными ударами или холостыми выстрелами. Был бы уместен еще фон в виде взрыва. Неплохая вышла бы сцена. Лучше всего, конечно, дополненная гонораром в пятнадцать миллионов долларов.