– Идем домой, – он берет младшего за руку и тянет за собой. – Тебе нужно...

– Отдохнуть? – Локи смеется, впрочем, не сопротивляется. – А я думал, нам весело.

– Было весело, пока ты не начал нести чушь, – Тор подбирает с песка одежду, отряхивает и подталкивает брата к крыльцу. – Выспишься, потом поговорим.

– И куда делась твоя ненависть? – в голосе мага издевка. – Ты желал мне долгой и мучительной смерти, а потом избавил от справедливого, с твоей же точки зрения, наказания, жертвуя всем. Что с тобой произошло?

– Пальцы прикладывай, – Тор подносит руку младшего к считывателю отпечатков.

Он не знает, что ответить брату. Более того, у него нет ответов даже для себя. Поэтому он просто захлопывает дверь и ведет брата к ванной.

***

А потом он садится у постели Локи с книгой и долго читает. И ему кажется, что от младшего пахнет мятой.

_______________________________________________________________

Л. В. Бетховен – Лунная соната

Chapter XXIII

Тор и не думал, что может так хотеть кого-то. До дрожи, до темных кругов перед глазами. До боли.

А началось все это с того, что Локи неудачно упал с лестницы, серьезно разодрав внутреннюю сторону бедра. И, обрабатывая пораненное место, Тор едва не кончил. Руки тряслись, а Локи недовольно шипел от слишком резких прикосновений громовержца.

Но то, как младший лежал перед ним... Раздвинутые ноги, пальцы, комкающие простынь. И хриплое от боли дыхание.

Все это заставляло сжимать зубы и зажмуриваться, пытаясь успокоиться.

И вот, нога у младшего зажила, Локи уже, похоже, даже забыл о неприятном инциденте, а Бог Грома так и не мог нормально дотронуться до брата.

И Локи, кажется, это замечал. Испуганно отшатывался от громовержца, избегая контакта, напрягался от любого, даже мимолетного прикосновения. Но однажды...

Тор по обыкновению читал младшему очередную мидгардскую книгу. На этот раз это был какой-то заумный учебник. Богу Грома было невыносимо скучно, но Локи настоял.

И вот, вчитываясь в очередной непонятный абзац, Тор едва не вскрикивает, почувствовав, как на бедро ложится прохладная ладонь.

– Ты что? – голос хрипит, не слушается.

– Что? – Локи не двигается. Просто чуть сильнее сжимает пальцы на бедре громовержца.

– Ты руку положил, – неловко выговаривает Бог Грома, сжимая кулаки. Тело уже реагирует: в паху становится тяжело и жарко, в висках стучит.

– И что? – маг спрашивает это с издевательским удивлением. – Тебе не нравится?

– Я не... – сглотнув, тяжело начинает Тор.

– Не понимаешь? – маг хихикает. – А я думал, тут все очевидно.

И его ладонь медленно скользит дальше, пока не накрывает пах.

– Локи, ты... – не своим голосом выдавливает Тор, – ты же... Я ведь изнасиловал тебя!

– Да, – соглашается тот. – Сначала избил, а потом изнасиловал. Мне было больно, знаешь?

– Тогда я не понимаю, – Бог Грома с трудом втягивает в себя воздух, наблюдая, как младший осторожно гладит его член через штаны.

– У тебя стоит, – равнодушно замечает Локи. – Хотеть мужчину мерзко, Тор. Ты сам мне так сказал. А теперь ты сам хочешь. И я хочу. Хочу ощутить твое падение. Трахнешь своего слепого брата?

Связно ответить Тор не может. Он занят тем, что ловит ртом ставший почему-то раскаленным воздух, пытаясь не задохнуться, потому что пальцы младшего нервно дергают пуговицу на поясе его штанов.

А Локи шепчет:

– Ты поступаешь отвратительно, брат. Ты должен оттолкнуть меня, дать мне пощечину. Сказать, что я безумен. Давай, Тор! Поступи правильно, как ты всегда делаешь!

– Ты безумен, – тяжело повторяет Бог Грома, оборачиваясь к магу. И осторожно касается пальцами его впалой щеки. Мягко ведет подушечками по прикрытым векам, по неровным шрамам под глазами брата.

– Я... хочу поцеловать, – слова срываются с губ бесконтрольно. Тор уже ждет насмешки в ответ, но маг только бросает без выражения:

– Целуй.

И Бог Грома прижимается губами сначала к уголку рта младшего, а потом, осмелев, не встречая сопротивления, целует уже по-настоящему.

А Локи вдруг отстраняет его:

– Не так, – он говорит все так же, почти равнодушно. – Поцелуй мои глаза.

Тор замирает, не зная как поступить. Просьба брата отчего-то вгоняет в ступор. Локи, похоже, понимает его промедление по-своему.

– Противно, да? – в голосе мага все та же пустота. – Предпочитаешь не замечать моего уродства.

В ответ Тор просто притягивает младшего к себе и неуверенно целует тонкую кожу под левым глазом. Целует веко, облизывает уголок глаза, гладя языком еще не до конца заживший розоватый шрам.

И маг вздрагивает, отшатывается от Тора, выставляя руки, словно защищаясь. Потом прижимает ладони к лицу, ощупывает глаза, губы.

– Ты что? – на большее Тора просто не хватает. Ему безумно хочется продолжить касаться губами, просто касаться... Обнимать.

– Ты и правда хочешь?! – Локи выкрикивает это почти истерично. – Но почему?!

– Хочу, чтобы ты забыл свою боль, – неуклюже пытается выразить Тор свои мысли. – Я же люблю тебя, брат. Локи, позволь мне!

– Позволить тебе что? – маг отодвигается еще дальше. – Трахнуть меня? Зачем, интересно, мне это? Ты и так можешь взять меня. Я не смогу остановить тебя, я же не вижу.

– Я не... – Тор запинается, подбирая слова. – Я не стану насиловать тебя.

– Тогда что? Отсосешь мне? – грубо спрашивает Локи, выпрямляясь.

– Да, если хочешь, – коротко отвечает Бог Грома, жадным взглядом скользя по фигуре брата.

– Я хочу, – маг быстро облизывает губы.

Похоже, он удивлен тем, что Тор согласился. Бог Грома и сам не знает, но в этот момент ему плевать.

Он опускается перед младшим на колени, раздвигает его ноги, заставляет приподнять бедра, стягивает штаны и касается губами сначала просто низа живота; целует, облизывает языком.

И чувствует, как по телу младшего прокатывается судорога. Локи вцепляется в его плечи, тяжело дышит.