– Насчет Локи... – он чуть медлит, – его наказание определено?
– Да, сегодня на совете мы вынесли решение, – кивает Всеотец. – Один из советников предложил воспользоваться людскими мифами о Локи. По преданию его приковали к камню, подвесив над лицом ядовитую змею. Думаю, это оригинально. В Мидгардском стиле.
И Тор мстительно улыбается, представляя, какое впечатление приговор произведет на Локи.
– Суда ведь не будет? – уточняет он.
– У нас военное положение, – слегка улыбается Один. – Для суда нет ни времени, ни возможности. Наказание в исполнение приведем сегодня в полночь, чтобы сразу избавиться от проблемы.
– Спасибо, отец, – кивает Тор. – Ты разрешил все мои вопросы.
– Я рад этому. И тому, что ты вернулся, Тор.
Аудиенция закончена. Бог Грома поднимается, кланяется, прижимая руку к груди, и выходит.
***
Локи приходит в себя медленно. В глазах двоится, в ушах этот шум... Маг облизывает ссохшиеся губы и морщится от неприятной тянущей боли. Странно, что все зубы целы. Если вспомнить все удары по лицу... Отчего-то Тор бил именно по лицу. Больше всего.
Ублюдок.
Маг хрипло смеется, поднося ноющие запястья к глазам. Кожа вокруг браслетов воспалилась еще сильнее. По тыльной стороне ладони расползаются странные пятна.
Плевать на это. Локи подцепляет болтающиеся на щиколотках штаны и натягивает. Безупречно выглаженные еще вчера брюки теперь выглядят, словно лохмотья нищего. Босые ноги замерзли, шрам у щиколотки тянет тупой болью. Он всегда ныл от холода. Но сейчас особенно.
За дверью вдруг слышатся шаги. Бог Безумия вздрагивает, чуть приподнимается на руках, пытаясь расслышать хоть что-нибудь важное. И тяжелая створка распахивается, пропуская в камеру Тора и небольшой отряд воинов.
И Локи снова глухо смеется, откидываясь на холодный пол.
Интересно, что ему приготовили. Казнят его вряд ли. Это было бы слишком легко. Тогда что?
– Ты читал мидгардские мифы? – Тор говорит с издевкой, абсолютно ему несвойственной. Но в его голосе маг слышит неуверенность.
Значит, мифы?
– А что тебя интересует? – Локи равнодушно разглядывает потолок. – Змея, подвешенная над моим лицом? О, да... Это достойное наказание для йотунского выродка вроде меня.
– Догадался, – Тор явно пытается быть язвительным. Но что-то мешает ему. Маг явственно чувствует, как старшему тяжело выговаривать слова.
– Ты какой-то странный, – Бог Безумия поворачивает голову, чтобы увидеть брата. – Наш с тобой предыдущий разговор произвел слишком сильное впечатление?
– А тебе хочется повторения? – тут же взвивается Тор.
– Мне уже все равно, – равнодушно роняет маг. – Ты можешь делать что хочешь.
Смешно сказать, но ему завязывают глаза. И Локи смеется, за что получает удар куда-то в район солнечного сплетения. За повязкой не видно кто ударил, но маг почти уверен, что это Тор.
Что ему дает это знание? Разве что дополнительную боль.
Лучшим сейчас было бы потерять сознание. Поэтому маг говорит:
– Может, поцелуешь напоследок? Все же после того что между нами произошло...
Но Тор, вопреки надеждам, не бьет. Он даже не говорит ничего. Просто вздергивает на плохо слушающиеся ноги и толкает вперед. Боль пронзает адская. Локи по инерции делает шаг и тут же заваливается куда-то вбок.
Его подхватывают с обеих сторон, грубо ставят на ноги и тащат вверх по лестнице.
Ноги не слушаются, цепляются, за каждую ступень. Наверное, за это маг и получает болезненный тычок под ребра. Становится по-детски обидно. Разве виноват он в том, что ноги затекли так, что едва шевелятся? Или в том, что меж ягодиц болит так, что от каждого движения хочется застонать?
Хотя, с другой стороны, он ведь преступник. Преступнику ведь должно быть больно?
***
Дорога до места приведения в исполнение приговора смазывается в сплошную боль. Локи не помнит, сколько времени его тащили. В памяти отпечатываются лишь жара и привкус пыли на губах.
Пыль, смешанная с кровью.
Повязку сдергивают с глаз, и Локи вздрагивает: это та самая пещера, где однажды они с Тором просидели, играя, почти весь день. Вот и та самая стена, на которой Тор предложил выцарапать их имена. Маг вглядывается в царапины, складывающиеся в слова, и смеется.
– Ты нашел прекрасное место, братец, – он просто не может смолчать. Что же за подонком надо быть, чтобы испоганить одно из самых лучших его воспоминаний?!
– Знаешь, я часто вспоминал его, – Локи болезненно морщится, когда его руки резко растягивают, чтобы закрепить цепи. – Помнишь, нас тогда еще мать обыскалась.
– Место определил Один, – нехотя отзывается Тор, отворачиваясь.
– Приятно слышать, что твой отец так заботится обо мне, – зло бросает Локи и закрывает глаза.
Так что первая капля яда падает совершенно неожиданно.
_____________________________________________________________________
30 seconds to mars – night of the hunter - и этим все сказано.
Chapter XVIII
Локи буквально захлебывается криком. Настолько это больно. Инстинктивное движение – закрыть лицо руками, защитить себя от этого кошмара. Но запястья пережимают широкие полосы металла, закрепленные цепями. Не пошевелиться.
По щекам катится влага. Слезы, смешанные с ядом. И магу кажется, что она прожигает кожу до кости. Вряд ли это так, но с ощущениями не поспоришь.
– Можешь попрощаться со своим молотом, – Локи не открывая глаз, растягивает губы в некрасивой улыбке и добавляет:
– Брат.
Только не застонать. Даже когда тяжелая капля падает на губы.
– Когда я вернусь, ты будешь готов отдать что угодно за секундную передышку, – судя по голосу, Бог Грома в ярости.
Плевать.
Маг только усмехается и крепче зажмуривается. Рано или поздно яд доберется и туда, но лучше позже, чем раньше. Глупый инстинкт самосохранения. Очень по-человечески. Особенно если учесть, что с этими браслетами на руках он отличается от обычного человека разве что продолжительностью жизни.
