На третью ночь стало ясно, что больше так продолжаться не может. «Оригинальные» Спасатели утром все вместе должны были отправиться на пикник — им предстояли веселые и слегка опасные приключения, поскольку год назад, именно в этот день Гайка проверяла у фонтана свое новое изобретение, и попадала в плен к отвратительной жирной кошке Киссмет. И хотя все помнили, что история закончится хорошо, Чип весь вечер пытался предупредить своего двойника об опасности. Бессилие хоть что-то изменить, приводило его в бешенство.

— Все, — сказал капитан, когда «второй» Чип в очередной раз прошел прямо сквозь него, направляясь спать. — Мне надоело. Утром полечу в дом Косгроува и суну Киссмет в кухонный агрегат ее хозяина! Они-то меня заметят…

Уставшая после целого дня в лаборатории, Гайка лежала в кресле перед телевизором и медленно тянула апельсиновый сок сквозь трубочку.

— Ты просто получишь копию кухонного агрегата с копией кошки внутри, — заметила она мрачно. — Мы ничего не можем изменить в реальном мире, Чип.

— И долго это продлится? — раздраженно спросил бурундук, с размаха плюхнувшись на диван и угрюмо скрестив на груди лапки. Гайка устало пожала плечами.

— Я работаю с утра до вечера, но пока не знаю даже, в какую сторону копать. Теория времени у людей почти не развита.

— А у зверей? — поинтересовался Чип. Гаечка фыркнула.

— У зверей в этом мире и без физики забот хватает… Капитан опустил голову.

— Может, все же поискать Кургана? — заикнулся он. Прекрасная мышка тяжело вздохнула.

— Чиппи, я сто раз объясняла: Курган для нас больше не существует. Его «оригинальная» версия из этого времени нас никогда не увидит, а «альтернативная» вернулась в прошлое, пока мы летели обратно к городу. Тогда-то все и началось…

— Нет, — мрачно ответил Чип. — Все началось, когда я нашел ту проклятую индейскую карту и решил устроить экспедицию к подземной реке! Гайка застыла, но бурундук этого не заметил.

— И мы сегодня были бы в порядке! — в сердцах продолжил Чип. — Курган и его атланты нашли бы других выживших, отменили бы катастрофу, и мы даже не узнали бы про… — он запнулся и уставился на Гаечку. Сглотнул: — Любимая? В чем дело?

— Подземная река… — прошептала Гайка. — Чип! Ты умница! Растерянный капитан снял шляпу и почесал за ухом.

— Да?

— О, да! — мышка вскочила, в волнении размахивая хвостиком. — Помнишь, после взрыва мы плыли около трех дней, а на поверхности Фокси ждала нас месяц?! Чип нахмурился.

— Да, были кое-какие непонятки, но ведь Рокки…

— Я просто не успела тебе сказать, — отмахнулась Гайка. — Часы из вездехода показывали девятое октября, а застывшие в момент взрыва часы в машинах — четвертое! Мы действительно провели в подземелье всего несколько дней, Чип! Капитан с сомнением бросил взгляд на стену, где висели часы мирового времени.

— И что это значит?

— Не понимаешь?! — удивилась Гаечка. — Что-то повлияло на наш отряд, «скомкало» время, и проделало это с нами самими, то есть с материей! — она запнулась и задумчиво подняла глаза. — Вообще-то, конечно, такой эффект мог оказать и сам ядерный взрыв, если мы оказались достаточно близко к его эпицентру, но искажение гравитации не наблюдалось, а, согласно общей теории поля, подобные флюктуации… Чип закрыл глаза и тяжело вздохнул.

— …искажение пространственно-временного континуума вокруг сверхмассивных объектов вроде нейтронных звезд уже давно не теория, а факт, однако…

— Гайка, — не раскрывая глаз, сказал Чип. — Я очень, очень, очень устал. Я не могу ни спать, ни есть. Мысль, что вся планета балансирует на грани гибели, и мы тому виной, грызет меня, словно десять триллионов голодных бурундуков. За все, что с нами случилось, ответ держу я, понимаешь? Он обернулся и с любовью взглянул на мышку.

— Гаечка, родная… — Чип сглотнул. — Мы вместе немало лет. Ты знаешь, не можешь не знать, что я люблю тебя больше жизни.

— Я… — Гайка растерянно смотрела на капитана. — Чиппи, я…

— Знаешь, — ласково, но твердо, повторил Чип. — Я так давно хотел тебе сказать, столько раз порывался, что… Как-то незаметно… Нам… — он вздохнул, — Я надеюсь, уже давно не нужны слова. Но сейчас, сегодня, я хочу сказать: Гаечка, любимая, возьми мою жизнь, только не дай всему закончиться… Так… Неожиданно даже для самого себя, Чип всхлипнул и поспешно утер слезу рукавом.

— Когда я… То есть, мы с Дэйлом… Когда мы создавали команду спасателей, я не думал… Не ожидал, что вместо спасения… — он дрожал. — Гаечка… Твои слова, знания… Я слушаю, мечтаю понять! Но я слеп, глух и беспомощен! — капитан со страшной силой ударил кулаком по ладони. — Это сводит с ума! Я хочу помогать! Хочу быть рядом с тобой, облегчить твой труд! Я… — бурундучок задохнулся от силы эмоций и молча опустил голову. Гайка смотрела на него со странной, немного грустной улыбкой.

— Чип, — мышка встала из кресла и присела на диван рядом с капитаном. — Глупый ты грызун, — она ласково поцеловала друга в нос. — Совсем недавно, посреди сгоревшего мира, когда надежды просто не осталось — кто-то обнял меня и сказал, что любит. Сказал, что даже в самые черные и жуткие часы, я должна помнить лишь о любви, и тогда смерть отступит.

— Раньше мы рисковали только своими жизнями, — тихо ответил Чип. — Сейчас рискуем планетой…

— Стоп! — Гайка прижала палец к губам капитана. — Ошибка. Если б там, в будущем, я думала о мириадах оборванных жизней, об отравленной Земле, о гибели надежды — знаешь, что было бы?

— Что? — грустно спросил Чип. Гайка пожала плечами.

— Ничего. Мы, наверно, даже из подземелья бы не выбрались. И я уж точно не сумела бы построить самолет за полтора дня! Она положила руки на плечи друга и заглянула ему в глаза.

— Чиппи, — нежно сказала Гаечка. — Ты сам не понимаешь, насколько хороший ты командир. Я могу хоть сто лет изучать квантовую физику и космологию, могу сыпать научными терминами, которые никто вокруг не понимает, но в трудную минуту, когда надежда готова угаснуть — именно ты окажешься рядом, Чип. И кому нужны мои знания, если погаснет надежда? Бурундук молчал. Гайка склонила голову на бок.

— Знаешь, что? — сказала она твердо. — Завтра едем на пикник. Все вместе. В центральный парк. Чип вздрогнул, а затем, к изумлению мышки, нерешительно кивнул.

— Может, ты и права, — вздохнул он. — Отдых не повредит. Только как быть с…

Закончить капитан не успел — пространство странно содрогнулось, исказилось, будто воздух над раскаленным металлом, и Чип вместе с Гаечкой беззвучно испарился на месте.

Уставшая Фокси отдыхала на фонарном столбе в полумиле от штаба, когда неуловимая черная молния сорвалась с соседнего дерева и, промчавшись в воздухе почти двадцать ярдов, беззвучно и мягко приземлилась на лапы, держа в зубах летучую мышь. Нападение было таким стремительным, а боль в прокушенном крыле — столь неожиданной и острой, что бедная Фокси успела лишь пискнуть, прежде, чем хищница бросила ее в траву перед собой и сильно прижала лапой. Во второй раз за последнюю неделю, летучая мышка в ужасе зажмурилась, не в силах видеть горящие желтые глаза и жаркую пасть ночной охотницы.

— Говори и останешься жить, — глухо сказала Мгла. — Где ваш штаб? Фокси судорожно дышала, дергая здоровым крылом.

— Говори! — резко повторила кошка. Летучая мышь страшным усилием воли одолела шок и отчаянно замотала головой. Мгла с угрозой приоткрыла пасть.

— Не скажешь? — спросила она свирепо.

— Не скажу! Черная кошка зло усмехнулась.

— В этот раз щадить не стану, — предупредила она. — Перекушу пополам. А часом позже все равно найду штаб. Он где-то рядом, знаю…

— Не найдешь! — пискнула Фокси. Мгла яростно зашипела прямо ей в мордочку, и летучая мышь сжалась, обреченно закрыв глаза. Но кошка, как и в прошлый раз, медлила.

— Черт бы тебя побрал! — прорычала она наконец, в бешенстве хлеща себя хвостом. Фокси, дрожа всем телом, приоткрыла глазки.