Фиса. И он… да как… ручьем. Молчите.
Появляются Вавочка и Томаз. Идут порознь. Головы опущены. Остановились. Пауза.
Укропов. Скажите, долго будет продолжаться эта мультипликация?
Тогда Вавочка приближается к Томазу и роняет голову ему на грудь.
Вавочка. Томаз, я никогда больше не назову тебя ничтожным.
Томаз. Вавочка, дорогая, неправда, назовешь… но все равно… все равно… Мы проживем вместе до семидесяти лет, как мой незабвенный дядя Самсония. Зина, ты смотришь на нас с симпатией. Скажи, почему ты смотришь на нас с симпатией?
Зина. А потому, Томаз, что жизнь все же рапсодия… и, как утверждают некоторые оптимисты, — голубая.
Занавес
Альберт Эйнштейн
Трагедия в девяти эпизодах, с прологом и эпилогом
Пьеса завершена Алексеем Волгарем
Действующие лица
Эйнштейн Альберт
Меллинген Дизи — финансист
Фей Роз-Мари — молодая богатая американка
Притчард Антуан — физик
Анхилита — мексиканка, его возлюбленная
ЧЕТА СРЕДНИХ АМЕРИКАНЦЕВ
Адамс Элла
Адамс Чарльз
Гордон Гарри — физик
Сенатор
Издатель
Байрон Дик
Эпштейн Чезаре — музыкант
Мисс Джойс — секретарь Меллингена
Джюли — лаборантка
Врач
Король шляп
Великосветский репортер
Дама средних лет
Дама в красном
Студент
Садовник
Гости, прислуга
Пролог
В Принстоне ночью возле коттеджа, где поселились Эйнштейны. В окнах нет света. Меллинген.
Меллинген (в раздумье). Мерсер-стрит… Абсолютно точно, Мерсер-стрит, сто двенадцать… Но эти милые сооружения невыносимо похожи друг на друга… И хоть бы где-нибудь светилось окно… И ни одной живой фигуры… Неужели в этом Принстоне[50] живут, как в раю, и ложатся спать с курами?.. Печально… Что же делать?.. Нечего делать… Надо поворачивать оглобли… В конечном счете, во всем виноват один идиот. Я не буду называть его имени… Это просто позор — не разыскать в Принстоне Альберта Эйнштейна… О-о! Судьба начинает сдаваться… Сюда движется живой человек.
Входит студент.
Сэр…
Студент. Да.
Меллинген. Простите за беспокойство…
Студент. Пожалуйста, я не занят…
Меллинген. Не знаете ли вы, в каком из этих коттеджей поселился приехавший из Европы Альберт Эйнштейн?
Студент. Эйнштейн… А кто он такой?
Меллинген. Как вам сказать… Вы не видели последних номеров газет?
Студент. Я газет не читаю… У меня много других занятий.
Меллинген. Но тогда мне просто интересно, с кем я имею удовольствие беседовать?
Студент. Я студент богословского факультета.
Меллинген. И вы ничего не слыхали о таком ученом, как Альберт Эйнштейн?
Студент. Может быть, и слыхал, но забыл…
Меллинген. Плохо, сударь… Я, конечно, не имею права делать вам замечаний, но думаю, что сам господь бог будет вами недоволен.
Студент. Чтобы говорить о господе боге, надо иметь элементарное представление о нем.
Меллинген. Виноват, сэр.
Студент. Так-то… (Уходит.)
Меллинген. Нет, это был не человек… Это мистика.
Входит Чезаре.
Чезаре. Друг, чего вы хотите от этих святых?.. Может быть, он неделю не ел мяса. Вы хотите увидеть Эйнштейна. Я тоже.
Меллинген. И вы тоже не можете найти его дом?
Чезаре. Это проще всего. Вот этот дом и есть его дом.
Меллинген. Дорогой мой, вы же меня выручили.
Чезаре. Выручил… но что из этого? Я обошел дом вокруг ровно пятьдесят раз. Обойти его можно за минуту. Значит, я здесь хожу около часу. Там, с южной стороны, на втором этаже есть окно от потолка до пола, точнее сказать, сплошное стекло… И там дубы или что-то в этом роде вокруг газона… Я плохо разбираюсь в зелени. Но не в этом дело… Я спускался вниз по лужайке и мог видеть его за этой стеклянной стеной и понял, что там его кабинет… Он сидел откинувшись в старом кресле и дымил трубкой… И можете себе представить такую странную вещь… У него нет письменного стола, какой должен быть у профессора.
Меллинген. А что же там есть?
Чезаре. Понятия не имею… Какая-то старинная вещь на точеных ножках, которые стоят не прямо, а вот так… (Показал.) Иногда он с крышки этого стола брал какие-то бумажки, смотрел на них и клал обратно. Лампа светила справа, и мне хорошо было видно, как он вопросительно поднимает брови и зачем-то накручивает волосы на виске на указательный палец правой руки.
Меллинген. Я чувствую, что вы поэт, но все-таки подсматривать…
Чезаре. Не мог! Вы слышите… не мог… Из Нью-Йорка в третий раз я езжу в этот город. У меня нет машины… Хотя я и умею править. Я не поэт…
Меллинген. Это дела не меняет.
Чезаре. И каждый раз — провал.
Меллинген. У вас есть причина видеть Альберта Эйнштейна?
Чезаре. Никакой…
Меллинген. Понятно… Значит, больше чем причина.
Чезаре. А у вас?
Меллинген. Я хотел доставить себе удовольствие лично пригласить его к себе на прием… но без карты запутался на этих дорогах, заехал черт знает куда и, как видите, опоздал.
Чезаре. Вам хорошо, вы можете пригласить его на прием, а я не могу. Я что?.. Скрипач из джаза… Чезаре… А вы… простите… С кем имею счастье познакомиться?
Меллинген. Меллинген…
Чезаре. Как?.. Меллинген… Тот?
Меллинген. Если вы имеете в виду меня, то тот.
Чезаре. Ого… С вами шутить нельзя.
Меллинген. Наоборот. Я люблю шутку.
Чезаре. Я же в том смысле, что вы не шуточная личность.
Меллинген. Оставим мою личность… И решим, что же нам делать. Теперь все-таки нас двое, это уже как-никак почти корпорация. Скажите, он продолжает пребывать в своем кабинете?
Чезаре. Нет… Вдруг свет погас… потом чуть осветилось окно в углу справа от нас… Там, надо думать, его спальня.
Меллинген. Да… плохо. Скоро двенадцать… Ну что ж. Пожелаем доброй ночи мистеру Эйнштейну. Я оставлю в ящике для писем свою визитную карточку, и поедем в Нью-Йорк. По дороге завернем в мой клуб и немного выпьем с горя. Вы не возражаете, мистер Чезаре?
Дверь в коттедже медленно открылась. Кто-то в дверях.
Чезаре (в порыве). Мистер Эйнштейн!..
Кто-то. Не он, не он… Он давно спит.
Чезаре. Извините…
Кто-то. Я слышу голоса. Подумал, снова репортеры.
Чезаре. Нет-нет, мы не репортеры.
Кто-то. Послушайте, ребята, никто из вас не курит трубки?
Чезаре. Нет… А что случилось?
Кто-то. Несчастье… кончился табак.
Чезаре. У мистера Эйнштейна?
Кто-то. Да. У него.
Чезаре. Но он же спит.
Кто-то. У него бессонница… и, как назло, вышел табак.
Меллинген удаляется. Зашуршала машина.
