Иван. Зина, на тебя плохо действует господин Ремарк с его вымышленными героями.

Зина. Господин Ремарк заставляет звучать любовь, как музыку. Ты понимаешь музыку… в особенности новую. Иван, неужели любовь проще, скуднее?

Иван. Зина, все это идет по моему адресу?

Зина. Ничуть. Этого некому адресовать.

Иван. Зина, не ной.

Зина. Не буду.

Молчание.

Иван. А между прочим, ты права. Мне сейчас пришла в голову поразительная мысль. Мы с тобой господствующий класс, а многие наши привычки, понятия остаются такими же, как у наших отцов и матерей в старые времена. В семье по крайней мере. Это уже факт.

Зина. Мне тоже пришла в голову поразительная мысль. Мне казалось, что ты меня подымешь… дашь стойкость, силу, великолепное какое-то достоинство. Кто-то из двоих непременно должен обогащать другого, говоря попросту — воспитывать. Иначе зачем же жить вместе. В этом огромный смысл совместной жизни. Но так у нас случилось, что ни ты меня, ни я тебя ни в чем не возвысили. И спать пора, мой милый. Ты оставайся на тахте и не поджигай себя. Я попытаюсь дочитать Ремарка. Послушай, ты прятал бы куда-нибудь от жены письма твоих поклонниц.

Иван. А что такое?

Зина. Да вот, в Ремарке письмо Вавочки. Мне хочется прочесть.

Иван. Читай.

Зина. Я хочу вслух.

Иван. Очень хорошо.

Зина. Может случиться, что ты и не прочел?

Иван. Прочел не полностью… вызвали к академику Лаврентьеву[36] на совещание.

Зина (читает). «Иван, ты моя песня, но неспетая…». Ишь как… Что ж это вы ее не спели? Голосу не хватило?

Иван. Зиночка, читай без издевательств. Вавочка — чудесное и трогательное создание.

Зина. С чего ты взял, что издевательство? Мне просто жаль, что у вас не вышла песня. Излияния я пропущу, поскольку они как-никак адресованы моему супругу. А вот здесь начинается деловая информация. (Читает.) «Томаз надеялся во мне увидеть свой идеал жены. Его устраивало покорное ничтожество. Иван, Иван, не о такой жизни я мечтала. Ах, если бы ты был моим мужем, я пошла бы на любые уступки». Опять начинается серия излияний. (Продолжает читать.) «Я твою Зиночку люблю и преклоняюсь перед ней, но». Пропустим, чтобы не портить дружбы. Вот главное. (Читает.) «Я теперь ищу выхода. Теперь мне самой ясно, что меня зря учили физическим наукам, но все же наш Московский университет вдохнул в меня что-то большое, гордое. Теперь мне начинает всерьез казаться, что я могу владеть искусством перевоплощения…». Вавка неизменна. Подряд три раза «теперь». (Читает дальше). «Он не знает, где я пропадаю по вечерам, и устраивает мне бурные сцены ревности. Короче говоря, Саня нашу жизнь называет пародией на кинокомедию. А я не плачу. Нет. Я борюсь и, как всегда, смеюсь…». А Вавка… что ты скажешь! Как живая… «Борюсь», «смеюсь»… Она… она…

Затемнение

На самодеятельной сцене. Декорация «Виндзорских проказниц». Вавочка в роли Пейдж, молодой человек в роли Фальстафа и кинорежиссер.

Вавочка (продолжает).

Ах он, Ирод Иудейский![38] О порочный, порочный свет! Старая развалина, которая, того и гляди, рассыплется… Да как он посмел, наглец, так писать ко мне! Разве я подала этому фламандскому пьянчуге какой-нибудь повод? Кажется, я не была при нем ни слишком веселой, ни слишком развязной, прости меня бог! Положительно, я внесу билль в парламент об истреблении мужского пола!»

Кинорежиссер (жестом давая понять исполнительнице, что достаточно). В общем — да. (Молодому человеку.) Как вы находите, молодой человек?

Молодой человек (у него очень юный голос для Фальстафа). Я тоже считаю, в общем, да.

Вавочка (смеется). Смеюсь… может быть, как дура. Но не могу. Я киноактриса?! Я?!

Кинорежиссер. Никто не говорит, что вы уже киноактриса. Пока лишь речь идет о том, что ваши данные вполне подходят к образу главной героини кинокартины.

Вавочка. Все равно — потрясена! И вы, вы кинорежиссер? Настоящий?

Кинорежиссер. Прикажете предъявить удостоверение?

Молодой человек. Миссис Пейдж, с вами разговаривают всерьез.

Вавочка. А вы, сэр Джон Фальстаф, не суйте свой нос, куда не просят. (Вне образа). Витька, поправь свой живот. (Кинорежиссеру.) А вы не смотрите, что я такая. Я не хилая. У меня столько энергии, что я могу покрыть асфальтом весь Арбат. Одна. Серьезно… потому что у меня есть это… советское воспитание…

Появляется миссис Форд. Она взволнована.

Миссис Форд. Вавочка, по всему клубу бегает твой муж… С ним делается что-то невероятное.

Вавочка. Откуда ты знаешь, что он — мой муж?

Миссис Форд. А он об этом всем говорит!

Вавочка. Поводи его по комнатам… Пусть поостынет. Ищи меня и не находи. Бесись, играй.

Миссис Форд. Ты, Вавочка, ведешь себя, как в пьесе.

Кинорежиссер. Муж не будет возражать?

Миссис Форд. Будет… с ним и сейчас делаются судороги…

Вавочка (в образе). Миссис Форд, поводите его. Пусть поостынет. Он отходчивый.

Миссис Форд. Делаю это только для вас, миссис Пейдж! (Уходит.)

Кинорежиссер. Вы давно работаете в самодеятельности?

Вавочка. Всю жизнь… Но как же… Еще в университете подвизалась.

Кинорежиссер. Вы окончили университет?

Молодой человек. Она считает, что случайно.

Вавочка (непроизвольно, в образе). Спасибо… Лучше бы молчал. Я тоже могу сказать, что ты случайно окончил институт… случайный инженер. Тебе понравится? (Вне образа). Что с твоим животом! Вынь его и выбрось.

Молодой человек. Не сердись, Вавочка.

Кинорежиссер. Встретимся завтра, на студии. Всего вам лучшего, ребята. (Уходит.)

Молодой человек. Вава, поздравляю. Тебе везет. Не успела влиться в коллектив — дали играть главные роли. Завидую нахально.

Вавочка. Витька, а он — настоящий режиссер? Какой-то несолидный… молодой.

Молодой человек. Теперь всюду молодые. (Вынул из-под камзола искусственное пузо и выбросил.)

Входят миссис Форд и Томаз.

Томаз. Я желаю видеть мою дорогую жену!

Вавочка (в образе). А как ее зовут, простите?

Томаз. Ее зовут Вавочка.

Вавочка (окружающим). Никто не видел его жену?

Молодой человек. Сейчас была здесь. Говорила с нами. Она такая… не успеешь моргнуть — ее уже нет.

Томаз (миссис Форд). Вы же сказали, что она на сцене.

Миссис Форд. Вы лучше оглядитесь.

Томаз. Оглядываюсь… никого не вижу.

Вавочка (смелее, резче). Тогда нечего здесь разоряться. Привыкли, видно, разоряться у себя дома.