— Спать здесь буду. В спальную, хоть убей, не пойду. Вдруг Людка проснется… — голова моя коснулась подушки и я тут же заснул.

Вы когда–нибудь просыпались с похмелья? Нет, по–настоящему? В этот воскресный день я действительно проснулся с похмелья.

Свеженькая, явившаяся из спортзала, Варька разбудила меня как обычно. Тем утром, она была единственным свежим человеком в нашем доме. Уставшая после бессонной ночи Шурка, злющая спросонья Людка, а я вообще не в счет…

Завтрак прошел не на высоте. Шурка все больше стеснялась, если и поела, то совсем чуть–чуть. Хмурая неразговорчивая Людка ограничилась стаканом апельсинового сока. Мне Варька налила, в медицинских целях стопку «Абсолюта» и лишь после этого я с трудом употребил несколько бананов. Нет нужды говорить, что сама Варвара поела, как обычно, с отменным аппетитом. Она же накормила и заинтересованно крутившуюся вокруг Людки Дженку.

После завтрака оставившие свои координаты гостьи поспешно удалились. Шурка — надеясь, что родители будут не слишком ругаться по поводу ее ночного отсутствия. Людка — спеша домой до тех пор, покуда мать не вернется с ночной смены. Проводив их, мы с Варькой отправились, по заведенной традиции, в тир. И стрелял я в то утро бездарнее, чем когда бы то ни было.

— Пошли, — скомандовала моя хозяйка, когда подсчитав мизерное, с ее точки зрения, количество своих попаданий, я отошел от мишени. Дженни, которая пистолетных выстрелов терпеть не могла, терпеливо дожидалась за пределами тира.

— Можно? — остановившись перед дверью моей спальной поинтересовалась Варька.

— Слушай, вообще–то весь дом твой! — возмутился я и предупредил. — Хотя, у меня несколько не убрано.

— Я потерплю, — хмыкнула Варька и приоткрыла дверь. Первой, однако, в комнату проскочила Дженка и с утробным рычанием скрылась под кроватью.

— Никогда ее такой не видел, — удивился я. — Эй, Джен!

— Вот зараза! — пришлось поспешно отдернуть руку. — Чуть не прокусила! Убью гадину не благодарную!

— Обожди! — Варька нагнулась, одним стремительным ловким движением ухватила взбунтовавшуюся Дженни за шиворот и выдворила из комнаты. — Никого убивать не надо. Лучше помоги кровать передвинуть.

— Сходи принеси пакет для образцов и чистую щеточку, — потребовала она вскоре.

— Это что? — не сразу сообразил я, когда тщательно исследовав пол, Варька набрала в небольшой пакетик из прозрачного целлофана горсть мелкого белого порошка.

— Секрет Людиной сексуальности, — хмуро ответила владелица детективного агентства «Санта — Барбара». — Вик, ты мог бы быть повнимательней. Если уж не к своим подругам, то по крайней мере по отношению к собственной собаке.

— Наркота?

— Конечно, когда читаешь в газетах, что сорок процентов местной молодежи употребляют наркотики, все это воспринимается несколько по–другому. И, тем не менее: собака сразу отреагировала на девочку необычно. При этом, Люда находится в состоянии сильнейшего возбуждения, а утром вяла, раздражительна и апатична. Должен же ты был заподозрить хоть что–то.

— Всегда говорил, что наша работа не для меня, — чувствуя себя ужасно глупо я отвел глаза в сторону. — И что теперь делать?

— Прежде всего, отправим на экспертизу, — кивнула на пакет Варька. — Узнаем, что она употребляет. Поговорим с ней самой и, возможно, с ее родителями.

— У нее только мать.

— Устроим на лечение в хорошую частную клинику. Или ты решил: с глаз долой — из сердца вон?

— Ну… — я смутился еще больше и предпочел скрыть это смущение с помощью нашей традиционной игры в цитаты. — Знаешь, я, конечно, подлец, но не настолько же.

— Эх, жиголо! — улыбнулась Варька. — Не переживай, братик, пока ты со мной, я смогу позаботиться о нас обоих.

Она достала из кармана сотовый телефон и набрала номер:

— Матвей? Приезжайте к нам… Да. Здание местного ДК, — назвала адрес и время. — И не вздумайте опаздывать.

Позаботиться о Варьке мне хочется не меньше, чем ей обо мне. А, может быть, и больше. Я ведь все–таки мужчина. К тому же, я старше. Слава Богу, судьба, хоть и изредка, предоставляет такую возможность. У подъезда Шуркиного дома, Варька неожиданно застеснялась и предложила, чтобы в квартиру ее подруги поднялся я.

— Элементарно, сестричка! — я пулей взлетел на четвертый этаж даже не воспользовавшись лифтом. — Шура, дома?

Оказалось, свободный час наша новая знакомая использовала для того чтобы отоспаться. Так что некоторое время пришлось подождать ее в машине.

— Держи, — наградив запыхавшуюся подругу нежным поцелуем, Варька вручила ей один из наших запасных сотовых телефонов. — В следующий раз, чтобы не гонять Вика, я тебе позвоню.

— Варь, ну зачем ты так? — вновь смутилась Шурка. — Это же дорого.

— Он у нас дома совсем без дела лежит, — на правах старшего Варькиного брата успокоил я. — А так, хоть польза будет.

— Мне и звонить–то некому, — делая попытку вернуть «трубу» попыталась объяснить Шура.

— Вот и отлично, — обрадовалась Варька трогая машину с места. — Будем с тобой перезваниваться на сон грядущий. О всяких глупостях болтать.

В качестве ответной любезности, вызывать из дома Люду Варька отправилась лично. Я тем временем обучал Шурку нехитрым премудростям пользования сотовым телефоном. Вернулась же моя хозяйка одна и не в самом лучшем расположении духа. А когда я увидел, что она извлекает из сумочки свой золотой портсигар, то понял, что серьезно влип.

Варька обожает хорошие дорогие вещи, но курить предпочитает из пачки, которая обычно лежит в левом кармане ее чернового джинсового пиджачка от Версачи, а прикуривать — от находящейся там же стальной «Зиппо». Золотой портсигар появляется на белый свет только в том случае, если она серьезно разозлилась на кого–то из наших собеседников. В таком случае я обязан дать ей прикурить от моей собственной, золотой, «Зиппо». Эта игра появилась у нас еще в первые дни совместной работы.

Сейчас же никаких собеседников не было. Шурка не в счет, а значит, гневается моя хозяйка только на меня. Да еще как гневается.

— Что–то случилась, Варвара Викентьевна, — щелкая зажигалкой и помимо собственной воли переходя на официальный тон спросил я.

— Люда Светловская умерла от передозировки наркотиков… — негромко сообщила моя хозяйка и, глубоко затянувшись, выпустила несколько колечек дыма.

Сзади негромко охнула побелевшая как мел Шура.

— … два месяца назад, — завершила предложение Варька и тут уж мне по–настоящему стало не по себе. Сразу вспомнились «ужастики» в которых покойники и покойницы встают из могил, чтобы… Чтобы?.. Ой, мама дорогая!

— У нее осталась сестра, которой сейчас одиннадцать лет.

— Сестра?.. Одиннадцать?.. — смысл слов доходил до меня с некоторым затруднением. Проклятое похмелье. — Не может быть! Я же не полный кретин! Ей никак не могло быть одиннадцать!

— Успокойся! — перебила меня Варька. — Сестру я видела. Это не она. Ни сестра, ни мать Люды Светловской не знают эту девочку.

Варька достала из сумочки блокнот, на последнем листе которого было наспех изображено лицо нашей ночной гостьи.

— А ты хорошо рисуешь, — робко вставила Шурка.

— Спасибо, — усмехнулась моя хозяйка. — Я не знаю, что это значит, но полковник Дрожко велел всем участникам вчерашней попойки явиться в ДК к девяти утра. То есть, через четверть часа. И что–то мне подсказывает, что единственная, кого мы там не увидим…

Хозяйка охранного агентства вновь затянулась и я использовал возникшую паузу единственным возможным образом:

— Варь, я такой кретин.

— Единственное, что тебя извиняет, братик, это то, что с тобой не соскучишься, — усмехнулась Варька. — Ну, как сказал Гагарин, поехали!

Когда наш «Лэнд — Крузер» остановился у здания ДК и Шурка выбралась из машины, я поспешно ухватил хозяйку за руку: