— Куда идем? — поинтересовался я.

— Ой… — Миа сразу проснулась, и заинтересованно осмотрела меня. Подозреваю, что в плаще Теней поверх пижамы смотрелся я весьма живописно. — А что это у тебя в руке?

Приведенный сыном мальчик мне понравился. Даже немного жаль, что я хочу свалить на него свою ношу. Но ничего не поделаешь. Благо Дома превыше всего. Конечно, девочка-грязнокровка меня несколько смущает… Хотя я ничего не имею против магглорожденных как таковых, но мысль о том, что одна из них войдет в Дом на законных основаниях… Впрочем, такое уже случалось прежде, а тот, кто согласился бы отказаться от того, что считает своим — для моих целей не годился бы даже теоретически. Блэки никогда не отдают своего. И этот же огонь я вижу в глазах юного Поттера.

Но теперь я должна поговорить с ним. Поговорить так, чтобы сын не услышал этого. Иначе с него станется больше не приглашать паренька с этот дом. А мальчику еще так многое нужно узнать…

К счастью, мне сильно повезло: дети привели с собой мать девочки. Магглу. Я сунулась к ее сознанию… и, поначалу, вынуждена была отступить: сигнальные и боевые заклятья оплетали ее охранной сетью. Я отступила… наверное, нужно сказать именно так, чтобы не описывать процесс словами «в панике бежала». Но потом, приглядевшись издалека, нашла окольный ход, который, похоже, не был предусмотрен установившим защиту… хотя как это можно исправить — я себе даже как-то не представляю. Она же не маг, способный оперативно корректировать свою оборону, подстраивая ее к изменившимся обстоятельствам. Защита была жесткой, какой она только и могла быть. Но ведь предусмотреть абсолютно все случаи — просто невозможно. И я нашла лазейку. Причинить вред матери девочки — невозможно? Но ведь мне и не надо ей вредить. И я, аккуратно, на касаниях, стала будить ее любопытство, подталкивая к желанию остаться и послушать «настоящего мага». Ведь другие волшебники, насколько я поняла из разговора за столом, не злоупотребляли возможностью пообщаться с матерью одной из самых способных учениц Хогвартса…

Действовала я мягко, аккуратно и осторожно… но даже и так мне приходилось периодически замирать и отступать, когда юный Поттер встревоженно дергался. Защита замкнута на него? Но не мог же ученик, только что перешедший на третий курс соорудить такую сложную и качественную защиту? Неужели за Поттером есть кто-то еще? Но кто? И какие цели этот неведомый «кто-то» преследует?

Тем не менее, результат оказался более чем удовлетворительный. Сириус, судя по всему, тоже утомленный одиночеством, уговорил эту женщину… (кажется — ее называли Эммой?) остаться с детьми в доме и переночевать.

Я с трудом смогла дождаться нужного времени. Нетерпение, свойственное Блэкам, и «полученное» мной в качестве «подарка» от свадебного ритуала, чуть было не подвело меня, но в последний момент я все же сообразила проверить: все ли, пребывающие в доме — спят. Сириус, видимо, взбудораженный приходом гостей, бродил по своей спальне и не мог заснуть. Впрочем, такое с ним после побега случалось частенько, так что Кричер уже давно получил от меня все необходимые указания. Так что… А вот и оно!

— Кричер! — негромко позвал блудный сын.

— Недостойный хозяин звал Кричера? — ворчливо поинтересовался старый домовик.

— Принеси мне огневиски! — потребовал Сириус.

Все было как всегда. Кричер, ворча под нос о «пьяни, позорящей древний Дом», удалился… и вскоре вернулся в бутылкой «Старого Огденского», в которой было достаточно снотворного, чтобы отправить отдохнуть мамонта. Так что уже через полчаса Сириус спокойно спал.

И тогда я отправила Зов. Честно говоря, я рассчитывала на то, что дети придут ко мне, даже не просыпаясь, возможно — сочтут нашу встречу и разговор всего лишь сном. Думаю, это было бы проще и для меня и для них.

Разумеется, я ошиблась. Если уж на маггле лежали столь сложные защитные заклятья, то уж на детей их набросить сам Мерлин велел. И без защиты дети не остались. Мне пришлось сильно напрячься, пробираясь дальними и обходными путями… И то, мальчик двинулся на Зов, скорее ведомый любопытством, чем зачарованный. С девочкой все получилось проще. Но и она проснулась, и пошла на Зов, похоже, отлично все осознавая.

— Ой, — вскрикнула девочка, когда наследник Поттер поинтересовался, куда она идет. Неужели она не увидела мальчика в прямом, освещенном полной Луной коридоре? — А что это у тебя в руке?

— Это? — похоже, юный Поттер показал это «что-то» девочке. — Помнишь, как я рассказывал о важности дистанции? При неожиданной встрече в ограниченном пространстве — удобнее вогнать кинжал, чем пытаться наколдовать что-либо путное. Быстрее будет… и шансов выжить — больше.

А ведь мальчик — прав! Я вспомнила хроники Дома… сколько хороших, подающих большие надежды молодых магов погибло, пытаясь колдовать там, где правильно было бы пустить в ход клинок! «Мы же маги, к чему нам эти детские игрушки?» Многих, очень многих такие рассуждения привели за Грань, на встречу с Вечной леди. А мальчик рассуждает гораздо разумнее… Кажется, я не ошиблась.

— Хм… — кажется, девочка рассматривает показанный ей кинжал. — А почему тогда не атейм?

Фи! Все-таки, грязнокровка. Использовать атейм как вульгарное оружие… Девочку еще многому придется учить. Впрочем, с другой стороны, учить — проще, чем переучивать. А, вспоминая первые дни Друэллы Розье Доме Блэк… Тяжело пришлось. Все-таки, наш Дом сильно отличается от других благородных Домов. Как, впрочем, и все остальные. Каждый Дом — особенный, и не похож на другие. И в этом сила древних родов…

— Понимаешь, Герми, хотя атейм и можно использовать как оружие… — и мальчик тоже во власти этого заблуждения? Ничего. Научим, как надо, — …но все-таки, это в большей степени ритуальный символ.

— Хи-хи-хи… — захихикала девочка. Что смешного она увидела? — Простой стальной клинок с рукоятью, обтянутой акульей кожей — ритуальный символ! А стеклянный кинжал с рукоятью из резной кости, почти произведение искусства — боевой оружие!

— Искажение — Хаоса суть!

Стеклянный кинжал?! Я должна это видеть! Но как можно стекло использовать как оружие?!

— Как красиво! — восхитилась девочка. — Но к чему столько чар? — Кинжал еще и зачарован?! Все любопытнее и любопытнее.

— Эти заклятья защищают не клинок от мира, но мир от клинка, — Ого! — И то, что мне достаточно снять лишь один их слой, чтобы клинок взорвался в ране, начинив ее тысячами мелких осколков, которые не вычистить ни магией ни техников — лишь наименьшая из его возможностей.

— Ой!

Кажется, девочка испугалась. И я вздрогнула вместе с ней. Иногда гоблины, желая выказать кому-либо из волшебников особенное неудовольствие, нанимали стрелка, которому выдавали стрелы с кремневыми наконечниками. При ударе в кость кремень раскалывался, начиняя рану осколками, и обеспечивая пораженному мучительную боль, или даже длительную агонию, поскольку извлечь все осколки было невероятно трудно. Но то — кремень. Я представила себе рану, в которой есть мелкие осколки стекла — и мне стало нехорошо.

— Вот именно. Но главное — не это. Когда-то это стекло было просто окном. Окном в одном из многих домов большого города. Очень большого. Но это окно разбилось, когда в одну страшную ночь мир тот рухнул в варп-шторм. Осколки, напоенные Силой гибели мириадов существ, несколько эпох пролежали в варпе. Причем не том, ближнем спокойном и почти безопасном варпе, где проходят занятия у учеников Хогвартса, но в настоящем шторме такой силы, что там даже монстрам вроде Кузнеца Преисподней выживание — не гарантировано.

Занятия? В варпе?! Неужели кто-то смог сломить сопротивление этого старого ублюдка Дамблдора, про которого ходили слухи, что причина его нежелания покидать пост директора Хогвартса и отказа от министерского поста заключалась в увлечении молодыми мальчиками, и продавил обучение детей магии Хаоса?! Я должна знать, кто этот герой! Даже жаль, что я не смогу пожать его руку, ведь я всего лишь портрет…