- Когда ты в последний раз спал? Тебе нужно лечь отдохнуть.

Он покачал головой. - Я не могу. Медведь…

- Я не буду ложиться, а потом приедет лорд Иво. Мы разбудим тебя вовремя, - она взяла его за руку и потащила к изголовью кровати, и он опустился на нее со вздохом. Она села рядом с ним и заставила повернуться, чтобы получить возможность помассировать его плечи.

Бранд снова вздохнул. - Так хорошо.

Он медленно расслаблялся, и когда она почувствовала, что он начинает погружаться в забытье, то немного отодвинулась и опустила его, позволив голове воина спокойно покоиться у нее на коленях. Он постепенно засыпал, дыхание становилось ровным, а голова все так же лежала у нее на бедрах. Через некоторое время, убедившись, что он действительно крепко спит, она мягко убрала волосы с его лба, окрестила его защитным символом одним пальцем, а затем сложила свои ладони и начала молиться Матери. Во сне он накрыл ее руку своей.

Именно так и застал их Иво, вернувшись на рассвете. Мейрвин приложила палец к губам, когда он настежь распрахнул незапертую дверь. Он застыл в дверях как изваяние, смотря то на них, то на нее, а затем закрыл дверь и спокойно прошел по комнате и уселся за ее стол.

- Вы точно ведьма, если заставили его так умиротворенно спать, - его голос перекрыл песню сверчка снаружи.

- Это не чары, милорд. Рассказ совсем истощил его, - она погладила пряди волос Бранда, которые лежали у нее на бедрах. - Чем сильнее вы переживаете за все, тем сильнее становится его бремя вины.

- На все это имеются причины, - сказал Иво, снова вспомнив об Алейде и ребенке.

- Есть хорошие новости для меня?

Она покачала головой.

- Боюсь, такое темное колдовство вне моего знания, милорд. Я концентрирую свои мысли на этом, и, воможно, Мать подскажет мне что-то…

- Нужно, чтобы Бранд дал вам книгу Ари. Возможно, она подскажет вам путь.

- Возможно, - она с секунду колебалась, а затем высказала вслух вопрос, наиболее касающийся его. - Он рассказал о видениях сэра Ари.

Лютый страх начал снова подниматься, но на этот раз его можно было держать под контролем.

- Тогда вы понимаете, почему я должен оставаться здесь.

- Да. Но что, если все пойдет не так? Что, если ребенок появится днем?

«О нет. Пожалуйста, Один, только не это»

- Это не выходит у меня из головы с тех пор, как Алейда рассказала мне. Но даже если он родится ночью, мне все равно придется уйти на рассвете. Я не могу унести новорожденного в леса, если он не изменится, и я не могу оставить орленка на руках у Алейды, если это все же произойдет. Мне нужен кто-то, кто понимает, кто может остаться, когда я вынужден буду уйти, кто сможет позаботиться о них обоих несмотря ни на что. Кто-то вроде вас.

- Тогда я буду там, милорд, хотя я совсем не уверена, что вы действительно этого хотите.

- Мы будем там вместе, - он изучал ее суженными глазами. - Вы странная, Целительница. У вас что, совсем нет ко мне неприязни?

- Вы не причиняли мне вреда

- И тем не менее я не должен был быть так… - он пытался подобрать слово, но не находил его. - Примите мои извинения.

Она примирительно кивнула. - Что изменилось, милорд? Почему вы решили доверять мне?

Он кивнул в сторону Бранда. - Он. Он презирает всех ведьм, и все же спит на ваших коленях. - Он поднялся и пошел к дверям, чтобы проверить небо. Позади него Мейрвин вскрикнула от озарения.

- Я много раз видела, как Бранд делает то же самое, - объяснила она.

- И теперь вы понимаете почему.

- Да. Я буду хранить вашу тайну, милорд, - пообещала она снова.

- Я знаю, - он закрыл глаза, пряча эмоции, которые вызвали простые, полные понимания слова Мейрвин. Бранд был прав: она была хорошей женщиной. Было трудно поверить, что она была ведьмой. - Разбудите его, Мейрвин, нас не должно быть здесь, когда медведь вернется. Я позабочусь о вас.

Несколько ночей спустя Иво передвинул своего слона и произнес:

- Мат?

- Уже? - Со вздохом Алейда повертела своего короля между пальцами. - Мне кажется, что по мере того, как растет мой живот, мозг мой уменьшается.

- Да, миледи, - сказала Беата со своего места в углу комнаты, - малыш сейчас высасывает ваш разум точно так же, как позже он будет высасывать молоко из Ваших грудей, и они станут такими же плоскими, как кошелек бедного человека.

- Беата!

- Вот почему Вы должны взять кормилицу, - невозмутимо продолжила Беата, - я Вам твержу об этом уже сотни раз.

- Я, эээ, думаю, что хочу увидеться с Освальдом, - пробормотал Бренд, поднимаясь.

- И я говорила тебе, что не хочу никакой кормилицы, - проигнорировала его резкое отступление Алейда. - Для чего мне тогда грудь, если я не могу кормить ею своего ребенка?

- Я иногда могу ее использовать, - добровольно вставил Иво.

Алейда повернула к нему лицо и начала расставлять шахматы для следующей игры.

- Ваше удовольствие не рассматривается.

- А почему нет? - требовательно спросила Беата. - Вы ведь хотите, чтобы он пожелал от Вас еще одного ребенка? - Она повернулась к Иво. - Если она будет кормить грудью этого, то не скоро сможет подарить Вам следующего.

- Это правда? - Иво обратился к Алейде.

- Я не знаю. Она так говорит, но она также говорит еще много других вещей, насчет ложности которых я абсолютно уверена. И это не имеет никакого значения. - Алейда развернулась к Беате. - У меня не было кормилицы, и прекрати донимать меня этим, иначе я отошлю тебя назад и попрошу Мейрвин быть моей повитухой.

- В любом случае я хотел бы, чтобы Мейрвин присутствовала, - произнес Иво, переставляя свою фигуру на клетку, которую Алейда так беспечно ему открыла.

- Я принимаю всех младенцев в поместье, милорд, - сказала Беата.

- Этого ты тоже будешь принимать. Но все равно я хочу, чтобы Мейрвин тебе помогала.

Беата от гнева даже покраснела.

- Мне не нужна ничья помощь, я…

Алейда остановила ее взмахом руки.

- Милорд, я только поддразнивала Беату. Я не ожидала, что Вы так серьезно отнесетесь к этому.

- Ваши слова только напомнили мне мои мысли, и я высказал их. - Он постарался, чтобы его голос не звучал слишком озабоченно, иначе она опять начнет спорить с ним. - Я знаю, что Вы справитесь без нее, но побалуйте меня.

На мгновение ее брови взлетели вверх, но, к счастью, она через минуту согласилась с ним.

- О, хорошо, тогда мы примем ее помощь, не так ли, Беата?

- Как пожелаете, миледи, - голос служанки был достаточно милым, но ее взгляд, обращенный на Иво, был чистым ядом.

- Найди Бренда и скажи ему, что все в порядке, и он может возвращаться, - приказал Иво, желая избавиться от нее. - И потом проверьте, остался ли еще яблочный пирог. Я все еще голоден.

Когда она ушла, Алейда открыла игру ходом пешки.

- Есть и другие вещи, которые мы должны обсудить, милорд, например, имя.

Имя. Рука Иво зависла над шахматной доской. Он не хотел участвовать в выборе имени. Оно делало ребенка слишком реальным. Человеком.

- У нас еще есть время.

- По словам Беаты, имя даст уверенность, что он скоро появится.

- Ага. Ну, тогда подбери ему что-нибудь.

- А у тебя нет предпочтений?

- Нет.

- Возможно, имя твоего отца или деда.

Торли или Бьянлаукр.

- Они не подходят.

- Тогда имя кого-нибудь из друзей. Бренд или Ари, или кого-нибудь еще.

- Нет. - Если он не будет отвечать ей, возможно, она прекратит эту пытку.

Но на этот раз вылезла ее дотошная сторона, и она продолжила допрос.

- Я точно знаю, какое имя я не хочу, - она продолжила, пытаясь втянуть его, - Роберт, Невилл, Виталь, Юстас.

- Юстас? Какое-то оно короткое и неуверенное.

- Да, зато Виталь - обратное. Но я не хочу, чтобы у моего ребенка было одно из этих имен. Ни Вильгельм. - Добавила она. - Даже, если он твой господин.

- И твой. Нравится тебе это или нет, ты должна быть ему преданна, как королю.