Бранд направился вниз в ущелье, задержался, чтобы ополоснуть руки в ручье, который бежал по дну, в то время как Ивар стреножил лошадей и принес вино и хлеб к огню. Они устроились перед полуразвалившейся хижиной, и Бранд ткнул белок кончиком своего скрамасакса [8]. - Еще не готовы.

- Хорошее местечко, - проговорил Ивар, озираясь. - Я не смог увидеть твой огонь, пока не оказался прямо над тобой.

- Когда холодно, я иногда приезжаю сюда. Стены защищают от ветра, а неподалеку есть пещера, где может спать медведь.

Ивар фыркнул.

- Ты разжился берлогой, пока я отмораживаю свои яйца на верхушках деревьев.

- Fylgjur выбирают, кого они выбирают, - сказал Бранд. - Во всяком случае, сегодня вечером тебе будет достаточно тепло. Передай вино.

Они немного выпили, поели, еще немного выпили, и Бранд, в конце концов, откинулся назад.

- Почему ты приехал?

- Ты знаешь, что я служил нормандским королям?

Бранд кивнул.

- Нынешний не очень любим теми немногими, с которыми я разговариваю. Особенно монахами.

- Его никто не любит, но он хорошо платит.

- Мужчина может простить многое за достаточное количество золота.

Иво сделал глоток вина из меха и передал его Бранду.

- В этот раз он не давал мне золота. Он дал мне землю. Поместье на севере, Олнвик.

Глаза Бранда расширились от удивления:

- И ты принял его?

- Хуже. Я попросил его. Потом я узнал, что он хочет, чтобы я построил ему замок. - Он слышал, как через листья удирают мыши, пока Бранд молчал. - Я знаю. Это безумие.

- Нет. Но это глупо. Ты знаешь, что это плохо кончится.

- Всегда кончается плохо, неважно, что мы делаем или как стараемся спрятаться. Сколько раз тебя гнали из леса? Я хочу пожить в своем собственном замке еще раз, даже если и недолго.

- Тогда ты так и должен сделать, - сказал Бранд. - Ты даже можешь продлить это немного. Ты передвигаешься среди них легче, чем остальные из нас.

- Не достаточно хорошо, чтобы делать это в одиночку. Поедем со мной, - ответил Ивар. - Твой французский теперь, несомненно, достаточно хорош. Ты брал уроки у того отшельника.

- Сносный, но я не могу поехать. Я еще не нашел ее.

Ивар тряхнул головой.

- Пришло время остановить охоту, мой друг. Квен давно мертва.

- Нет. Она заколдовала себя, когда закончила с нами. Ари видел это. Она жива.

- Ари ошибся. Она мертва, - тверже сказал Ивар. - Я нуждаюсь в вас обоих, чтобы помочь мне удержать Олнвик. Прежний лорд противостоял Вильгельму. Я не могу войти в замок один. И я нуждаюсь в Ари, который будет моим голосом в течение дня.

Снова тишина. Лицо Бранда стало напряженным в свете костра, и Ивар знал, что его друг также тосковал по старым временам и шумным залам Вэсса.

- Поедем со мной, - снова убеждал Ивар. - Сражайся со мной, если понадобится. А когда все станет плохо, как и должно быть, и нам снова придется исчезнуть в лесах, я приду охотиться на Квен с тобой. Тем временем будут теплые костры, хорошая еда и компания людей.

Ворон тихо ухнул, когда Бранд тяжело вздохнул.

- Как это было давно. Ты соблазняешь меня.

- Если ты не задержишься, тогда, по крайней мере, приезжай поддержать меня на моей свадьбе, - сказал Ивар. - Вильгельм также дал мне жену.

- Дал? - У Бранда взлетели брови. - Она тир?

- Нет, никаких крепостных. Она благородного происхождения.

- Однако же король отдал ее, словно, она движимое имущество?

- По нормандским законам так и есть. Вильгельм конфисковал земли ее деда, и теперь он отдает мне девицу, чтобы закрепить на них право.

- Что если она не захочет выйти за тебя?

- У нее нет выбора. У меня тоже. Приказ короля.

Бранд пробормотал что-то мрачное и неприятное о происхождении мужчин, которые будут обращаться так со своими женщинами. Рабы и пленники это одно, но свободные женщины - совсем другое. Согласно закону и обычаю, норвежских женщин не заставляли выходить замуж против их воли.

- Не удивительно, что ты хочешь видеть нас там, - сказал Бранд. - Если люди старого лорда не вонзят нож тебе в спину, это, безусловно, сделает твоя жена. Как зовут девицу?

- Алейда.

В первый раз Ивар произнес ее имя вслух, и как только он сделал это, его тело напряглось от желания. Его собственная женщина, больше, чем для быстрого перепиха.

- Она хорошенькая? - спросил Бранд.

- Я не знаю. - Это не имело значения. Она была его. Он мог провести долгие зимние ночи, узнавая ее аромат и смех, и впитывая ее крики удовольствия. - Любая женщина достаточно хорошенькая, когда она под тобой.

- Так ты поедешь со мной? - спросил он еще раз Бранда, неожиданно сильно желая добраться до Олнвика.

- Да. Мы поедем. Но у тебя должен быть хороший эль, и много.

- Это я тебе обещаю. Кстати, норманны знают меня как Иво де Вэсси. Вам двоим придется звать меня так, пока мы там.

- Иво де Вэсси, - произнес Бранд, проверяя на звук. - Я полагаю, нам так же придется время от времени звать тебя «милорд».

- Ты мой предводитель и капитан. Я бы не просил тебя об этом.

- Я давно освободил тебя от тех клятв. Кроме того, в этом ты - командир. Мы сделаем, что должны, чтобы помочь тебе. - Бранд поднял глаза на участок неба над ними, определяя время по звездам. - Осталось недолго до рассвета, лорд Иво де Вэсси.

- Тогда мы начнем завтра, как только снова станем людьми.

О, Один [9]. Замок, жена и добрые друзья, думал Ивар, отрывая кусок хлеба.

Сейчас он просто думал об этом, а не о том, что случится, когда Алейда из Олнвика обнаружит, что вышла замуж за мужчину, который становится орлом с каждым рассветом.

Январь 1096 года

Свечи в соларе мерцали на сильном сквозняке, который прорывался в комнату сквозь ставни и занавеси. Алейда дрожала от холода и пыталась сконцентрироваться на вышивке, лежащей у нее на коленях. Она вышивала ткань для покрытия алтаря в часовне, но изображения паломников смотрелись слишком яркими на простой ткани.

- Может быть, шеврон [10] из синей шерсти, - подумала она вслух.

- Это было бы идеально, миледи, - отозвалась старая нянька Алейды, Беата поднимая крышку ближайшего сундука. - Да и зеленый тоже неплох.

Алейда изучила моток каждого цвета, но так и не смогла выбрать. Нужно будет снова на них посмотреть при утреннем свете.

Было уже поздно, и ее дамы начинали готовить свои спальные места. Они все спали рядом с ней, на соломенных тюфяках, лежащих вокруг огромной кровати, которую занимали Алейда и ее нянька. Их присутствие в ее спальне было надежной защитой от посягательств холостяков, спавших внизу.

Едва новость о том, что ее дед был схвачен, распространилась по Нортумберленду, множество безземельных рыцарей и мелких лордов со всей Англии отправились к ее владениям в надежде заполучить ее руку и земли, которыми она владела, будучи его наследницей. И даже новость о том, что Вильгельм конфисковал Олнвик в пользу короны, не прогнала всех, некоторые воины остались, надеясь, что король подарит земли тому, кто заполучит внучку Гилберта Тайсона, хотя Алейда и не понимала, почему они на это надеялись, если она и раньше всех их отвергала. Большинство рыцарей уже уехали, но трое самых упорных все еще были внизу, поглощая вино.

Она презирала этих людей. Стервятники, вот кем они были, стервятники, накинувшиеся на имущество деда, хотя он и был еще жив. Со дня на день, Вильгельм был готов простить ее деда, также как и де Моубрея с его сподвижниками, так же как восемь лет назад он простил Нортумберленда, когда тот восстал, поддерживая Роберта Куртгеза. Тогда Grand-père [11] вернется, займет подобающее место и выкинет этих галдящих дуралеев за уши.