- Возможно, Вы раньше никогда до этого не ехали верхом в таком шатком положении, мессир, - заметила Алейда. - В каких местах Вы ранены?

- Бедро и рука, но больнее всего здесь, - он прикоснулся к правому боку.

Беата задрала его рубашку и сдернула брэ настолько, чтобы открыть ужасающую рану, рассекающую его бедро практически на ширину ладони Алейды, глубиной на два пальца, присыпанную травами и паутинкой до краев вместо отсутствующей плоти

- Кто тебя перевязывал? - спросила Алейда.

- Какая-то женщина в лесу. Она сказала, ее имя - Мейрвин.

- Хорошо. Для тебя было гораздо лучше находиться с ней, чем, если бы ты вернулся сюда. В сущности, я бы с радостью доверила ей себя.

- Приятно слышать, - Бранд дернулся, когда Беата начала щупать подушечкой пальца края раны. - Понежнее с этим, старуха.

Беата еще пару раз потрогала пальцем, потом положила на рану ладонь.

- Жара нет. Судьба благоприятствовала тебе, рыцарь, направив в руки Мейрвин.

- О да, она благосклонна ко мне.

Алейда изучала рану из-за плеча Беаты и заметила: - Я удивлена, почему она не наложила швы вот здесь, где вырвано мясо.

- Было очень много крови и дело происходило ночью, - ответил Бранд, опуская рубашку, - вероятно, она не смогла различить края раны.

- Все-таки это странно, что она не забинтовала такую глубокую рану, - удивилась Алейда.

- Она забинтовала. Повязка сползла.

Алейда закатала его рукава и обнаружила, что очередная рана также открыта воздуху.

- Здесь тоже, да?

- Он сорвал повязку, - ответил Иво, - сказал, что от них все чешется, да вы сами видите, какой он упрямый.

- О да, - сочувственно согласилась Алейда, - ну, мессир, вы счастливчик. Эта рана заживает без воспалений, как и остальные. Я не знаю, какие травы использует Мейрвин, но если бы вы мне сейчас не сказали обратного, то я бы решила, что ваши раны, по крайней мере, недельной давности. Давайте прикроем эти и посмотрим ту, что на вашей ноге.

- Сначала ему нужна ванна, - сказал Иво, - от него воняет кабаньим дерьмом.

Алейда качнула головой. - Неблагоразумно принимать ванну больному человеку.

- Я не болен, - заявил Бранд.

- Так будешь, если сядешь в ванну, - отрезала Беата, - подхватишь простуду.

- Ба! Я купался в реке, когда на земле лежал снег, - возразил Бранд, - принеси мне мыло и воду. Я должен смыть с себя эту вонь.

- И откроете раны! - Алейда покачала головой. - Нет, мессир. Если вам нужно купание, вы получите его, но только с помощью более нежных рук, нежели Ваши. Затем вам перевяжут ваши раны, и Вы ляжете спать. И это мой приказ как вашей хозяйки.

- Но я…, - начал он, но Иво прочистил свое горло, и Бранд закончил, так и не начав, - как скажете, моя леди.

- Заодно вымойте ему волосы и подстригите бороду. На самом деле побрейте его, если он не будет сопротивляться, - добавила Алейда в сторону Беаты и стоящих впереди служанок с мылом и полотенцами. - И проследите, чтобы он не замерз.

- Будет сделано, миледи.

- Ему нужна чистая одежда, - сказал Иво, - его вещи не подлежат починке. Мейрвин одолжила свои.

- Мы проследим, чтобы их вернули назад и…

- Я сам отвезу их обратно, - прервал ее Бранд, - мне нужно отблагодарить ее.

- Как скажете, мессир. И как я уже сказала, займемся вашим очищением. Обоих из вас, - добавила она, впервые заметив кровь на тунике ее мужа. - Хадвиза и Идгит, помогите Беате, пока я поищу одежду для наших охотников.

Алейда взяла свечу и направилась в гардеробную, пока остальные помогали Бранду освободиться от одежды. У некоторых владельцев замка были такие широкие плечи, что, не прилагая больших усилий, она нашла шемизу и теплую тунику, которые думала подогнать по размеру. Теперь дошла очередь до брэ. Ей быстро попались одни залатанные, годные лишь для слуг в качестве ежегодного одаривания, но в шкафу не нашлось никаких других, более подходящих для доблестного рыцаря. Если бы здесь был Джеффри, он бы точно знал, где искать, но он еще не вернулся с остальными мужчинами. Возможно, брэ находятся с женской одеждой? Алейда открыла еще один сундук и начала разбирать содержимое, закапываясь все глубже и глубже в своем поиске.

- Ваша мать пугала барсуков, пока вынашивала вас? - поинтересовался Иво позади нее как раз тогда, когда она нашла брэ. Выпрямившись, Алейда обнаружила Иво прислоненным к дверному косяку. Он сбросил грязную одежду, и теперь на нем было только льняное нижнее белье и кривая ухмылка. - Каждый раз, стоит мне отвернуться, я вижу, как ты выкапываешь туннель, чтобы прорыть себе путь куда-то.

Она была не в настроении отвечать на его поддразнивание. - Тогда твоя мать должна была испугаться дураков. Это же надо - охотиться на кабана всего лишь вдвоем!

- У барсуков такой же добрый нрав, - добавил Иво, его улыбка погасла. - Мы не охотились на кабана, он охотился на нас или на Бранда, по крайней мере, с того времени, как я отбился от него. Не делай такое лицо, женщина.

- Какое лицо?

- Вот такое. - Он резко вздернул подбородок. - Такое, что говорит, что ты не веришь мне, что, если бы ты могла, то пожелала бы увидеть, как меня высекут. Да, именно такое.

Алейда фыркнула и начала закладывать назад вещи, вынутые из сундука.

- Очень хорошо. Расскажи мне остальное, мой лорд, а я попытаюсь следить за своим лицом.

- Особо нечего рассказывать. Мы разделились. Я услышал звуки борьбы, но к тому времени, как нашел, где это, кабан был мертв, а Бранд куда-то исчез, весь в крови. Я провел большую часть ночи, пытаясь найти его в темноте.

- И вы, вместо того, чтобы вернуть его домой, решили разделать кабанью тушу, - заметила Алейда, не скрывая своего отвращения.

- Ага, лицо, - проворчал он. - Ари занялся каркасом, пока Бранд набирался сил и отдыхал столько, сколько ему требовалось.

- Один из вас мог поскакать за помощью. Мы могли бы отправить за ним повозку и…

- Мне могло стоить жизни погрузить его в повозку - с уверенностью заявил Иво.

- Полагаю, что могло, - согласилась она, взвесив то, как бы Бранд отнесся к такому обхождению.

- Но ты бы мог послать сэра Ари сообщить нам, что произошло.

- Это было невозможно.

Она подождала, пока он объяснит причины, но так как он явно не собирался этого делать, она взглянула на него и увидела все тот же замкнутый взгляд, что появлялся на его лице всякий раз, когда речь заходила о странных отъездах его и его людей. Ну и черт с ним! Она встала, с громким щелчком закрыла крышку сундука и подняла одежду, которую приготовила для Бранда. Алейда начала обходить Иво, но он подвинулся таким образом, что полностью отрезал ей путь.

Рассердившись, она отступила на шаг или два назад и посмотрела ему в глаза. - Есть что-то еще, что вам нужно, монсеньер?

Веселье мелькнуло на его лице.

- Удовлетворить мое любопытство.

Он снова это делает. Она знала, что ей не следует спрашивать, но все же поинтересовалась:

- Любопытство по поводу чего?

- Тебя. Когда мы вернулись в замок, я заметил на твоем лице некое…беспокойство.

- Том сказал, что кто-то из вас ранен.

- И ты переживала, что это я?

- Я переживала бы за любого. У нас катастрофический недостаток рыцарей и мы не можем позволить себе потерять хотя бы одного из них. Даже если этот кто-то появляется только после темноты.

- Так это было беспокойство об Олнвике. - Он придвинулся ближе. - Тогда почему ты так хотела, чтобы Ари рассказал тебе, где мы были?

- Мы волновались. Две ночи подряд мы ожидали вас к ужину.

Еще один шаг.

- Но ты не беспокоилась.

- Нет.

- Ты уверена? Ты не переживала о… - Теперь он возвышался над ней, навис неясной тенью на расстоянии ладони, его глаза потемнели и таинственно блестели в тусклом свете, - о чем-то еще?

Да, - хотелось ей сказать, - да, я переживала за тебя, о том, что ты ранен, что я могу стать вдовой прежде, чем побуду настоящей женой. Она хотела, чтобы он поцеловал ее и отнес наверх, чтобы избавить от этой мучительной боли, что возникала в ней всякий раз, когда Иво появлялся поблизости. И в то же самое время она мечтала бить кулаками по его груди от разочарования и кричать на него, чтобы он никогда больше не прикасался к ней. Его голова медленно склонялась к ней, и Алейде не оставалось ничего другого, как сказать: