— А с мсье Ришем и с кузеном Кори Жобером вы были хорошо знакомы?

— Риш тогда был неуравновешенным мальчишкой! Однажды мы его раздразнили, и он гонялся за нами с ножом для бумаги! Как мы тогда перепугались! В порыве гнева он мог убить кого угодно, хотя он был очень добрым, безвредным, никогда не держал злобу. Все его чувства выплескивались мгновенно, но он очень быстро остывал.

С Жобером я была мало знакома… Он обрадовался богатому родственнику, надеялся не его покровительство. Кори был добр и обещал помогать Жоберу. Не знаю, смог бы он убить мсье Кори. Жобер был, как говорят, дитя улиц и подворотен. Богу одному известно, что было у него на уме.

— Благодарю за подробный рассказ, мадам. Но меня интересует еще одна личность. Это Неккер. Только мсье Лотнер упомянул его среди подозреваемых. Он объяснил свои подозрения тем, что Неккер был тайным воздыхателем мадам Кори.

— Я совсем про него забыла! — воскликнула Шалабр. — Ей богу, при расследовании он не был зачислен в список подозреваемых. Неужели, Лотнер сам выдумал эту чушь!

— Возможно, а проявлял ли мсье Неккер какие-нибудь знаки внимания по отношению к мадам Кори? — спросил Макс.

— Никаких абсолютно! Их отношения нельзя было назвать даже дружескими! Они говорили друг другу только «здравствуйте» и «до свидания»!

— Что ж, мне остается только поговорить об этом лично с Неккером. Сомневаюсь, что он будет откровенен.

— Наверное, интересно расследовать убийства! — произнесла Шалабр с восхищением.

— Согласен, мадам, но это очень опасно! Особенно если это убийство прошлых лет. Убийце удалось уйти от наказания, он уже похоронил прошлое. И вдруг оно, как проснувшейся вулкан, вырывается наружу! Перепуганный убийца может убрать любого, кто, по его мнению, знает слишком много или может вспомнить что-то не то. Действия перепуганного убийцы почти невозможно предугадать. Сыщику надо быть осторожнее, никогда не показывать вида, что он о чем-то догадывается.

Шалабр с улыбкой, кивая, слушала его. Самолюбие Робеспьера было опять удовлетворено. Максимильен обожал вести подобные рассказы, раскрывающие слушателю грани его таланта.

В особняке Неккера Робеспьер имел честь увидеться с мадам де Сталь. Ее облик соответствовал облику умной просвещенной женщины того времени. Жермена подчеркивала именно свой ум! Давала понять, что она женщина умная, просвещенная, не чета глупым куклам. Такие дамы не отреагируют на нелестный отзыв об их внешности, но сотрут в порошок любого, кто осмелится бросить тень на их умственные способности.

Жермена же Сталь сидела в удобном кресле и читала толстую старую книгу. Лицо было напряжено, сосредоточенно. Робеспьер так и не смог понять, то ли она действительно увлеклась чтением, то ли решила разыграть перед ним спектакль.

— С какой целью вы пожаловали? — спросила она, отрываясь от книги.

— Мне нужно поговорить с вашим отцом, мадам. Могу заверить, речь пойдет не о политике… А что вы читаете?

— Я продолжаю изучение философских трудов, — сказала она не без важности. — Опираясь на них, я разработала свою политическую программу. Планирую написать книгу.

— Восхищаюсь вами, мадам, вы поставили себе трудную цель.

— Для меня это не трудно, мсье.

— Я ни минуты в этом не сомневался, — вежливо произнес Макс, однако, ответ и самомнение мадам ему не понравились.

Их разговор прервал мсье Неккер.

— Любопытно узнать, о чем Неподкупный хочет поговорить со мной, — сказал он приветливо.

— Речь пойдет об одном деле… об убийстве, которое произошло двадцать пять лет назад.

Бывший министр помрачнел, на него нахлынули воспоминания.

— Какое убийство? — спросила де Сталь.

По тону дамы и ее решительному взгляду Робеспьер понял — дочь имеет на отца сильное влияние. Наверняка, пользуясь его связями, она добивается своих интересов. Благодаря отцу она устроила своего любовника Нарбонна на должность военного министра.

— Это давняя история, я даже не знаю с чего начать, — сказал Неккер.

— Хорошо, я вам помогу. Вы любили Оливию Кори, не так ли?

— Мсье Робеспьер, вы должны понимать, что не принято задавать подобные вопросы! — сказала Жермена де Сталь. — Ваше желание узнать, кого мой отец любил двадцать пять лет назад, недостойно благовоспитанного человека!?

— Речь идет об убийстве, мадам, — повторил Робеспьер.

— Это не служит вам оправданием!

Максимильен почувствовал, что мадам де Сталь скоро выпроводит его вон. Она была молода и слишком эмоциональна. Контролировать себя ей удавалось с трудом.

— Жермена, не беспокойся, — ласково попросил ее отец. — Двадцать пять лет назад произошла одна трагедия, свидетелем которой я оказался.

Неккер коротко пересказал события прошлого. Мадам де Сталь окинула Робеспьера недовольным взглядом, но ничего не сказала.

— Буду честен с вами, — сказал Неккер. — Я действительно любил мадам Кори. Но я был ее тайным поклонником, я бы никогда не осмелился претендовать на взаимность. Однако от глаз сплетников не укрылось ничего… Помню, меня даже подозревали в убийстве…

— Чета Кори были счастливой парой? — спросил Неподкупный.

— Да, очень. Их отношения были построены на редком доверии — ни скандалов, ни сцен ревности.

— Где вы были в день убийства мадам Кори?

— Я был среди гостей, среди толпы, алиби у меня не было. Точно так же дело обстояло и с убийством мсье Кори, на этот случай у меня тоже отсутствовало алиби.

Мадам де Сталь больше не могла сдерживать себя:

— Какая подлость! Отец, думаю, ты догадался. Этот тип подозревает тебя в убийстве! В убийстве двадцатипятилетней давности!!! Он хочет бросить тень на твою репутацию! А значит, на твоих друзей, многие из которых его политические противники!

— Мадам, я даже не смел так думать… Мсье, если что-нибудь вспомните, прошу вас, напишите мне. Это очень важно, — попросил Робеспьер.

— Да, конечно, — ответил Неккер.

— Благодарю за любезность. Особенно вас, мадам, вы были очень учтивы.

Неподкупный раскланялся и покинул их.

Могло показаться странным, но Бриссо был частым гостем в салоне мадам де Сталь, где встречались Лафайет и Нарбонн. Жермена, как обычно, блистала эрудицией, ловко переходя от античных философов к современной политике. Она поражала своей осведомленностью во всех вопросах.

— Кстати, а Манон Ролан знает, что вы у меня? — смеясь, спросила она Бриссо. — Или мадам запретила вам посещать мой салон?

— Ну, запрета мадам Ролан не накладывала, она знает о моих визитах… Муж посоветовал ей сблизиться с вашим лагерем. Ведь у нас цели одни.

— Манон Ролан! — театральным голосом произнесла Жермена. — Эта плебейка считает себя птицей, вырвавшейся из клетки! Что за птица? Может, павлин? Эта птичка тоже считает себя самой красивой, громко кричит, имеет важную походку. Нет, мадам Ролан не просто красива, она очень умна, почти как птичка колибри. Манон поет мужу песенки, а он дает ей зернышки.

Умный Бриссо оставил этот отзыв без ответа, он подозревал, что Нарбонн при любой удобной возможности донесет все его нелестные отзывы до мадам Ролан.

Среди этой компании была Мадлен Ренар. Она с легкой улыбкой слушала колкие замечания Жермены де Сталь в адрес Манон. Мадлен очень хотелось стравить этих дамочек друг с другом. Однако сейчас были другие проблемы.

— И какие у нас планы кроме немедленной войны? — поинтересовалась Мадлен, глядя на Лафайета.

— Действительно, — согласился Нарбонн, — какие?

— Контролировать двор! — сказал маркиз. — Мсье, вам удалось выяснить, что они замышляют?

— Ничего особенного, ведут переписку с королем Леопольдом. Умоляют начать наступление. Он что-то не очень торопится, — презрительно ответил Нарбонн.

— Значит, нам придется самим напасть на него! — сказал маркиз Лафайет. — Мсье Бриссо, это по вашей части. Мы ждем плодов вашей агитации.