— Дюмурье, ваше предложение кажется мне разумным, — заметила королева. — Те, кто доселе угрожали нам, отныне будут нас охранять.
— Но, мадам, ради этого шага нам придется жертвовать королевской гордостью! — воскликнул король.
— Мой король, небеса должны послать нам терпения, дабы пережить сие унижение — уверенно сказала Мария-Антуанетта. — Но потом… пусть чернь не ждет от нас пощады!
— Моя королева, скорая война будет вашим спасением, — добавил Дюмурье.
— Война! — королева вздрогнула.
— Ваше величество, вы изволите отказаться от предыдущего плана? — удивился он. — Все как вам угодно…
— Нам нужно время, чтобы осмыслить последние события, — ответила королева.
Мария-Антуанетта начала колебаться. Раньше она была за немедленные военные действия, а теперь ей стало страшно. А если не получится, а если их заговор раскроют! Разъяренная толпа растерзает их. А ведь с ней дети, ее дети. Она не имеет права подвергать их опасности.
Возвращение Филиппы
— Филиппа! — радостно воскликнула Софи. — Тебя выпустили! Сняли обвинение?
— Не совсем, — ответила девушка. — Судья Бюсьер выпустил меня под залог.
Софи улыбнулась.
— Бюсьер внес залог!? Это говорит о том, что он считает тебя невиновной. Такой беспристрастный судья не стал бы делать добро, будь ты убийцей.
Филиппа кивнула. На ее лице мелькнула грустная улыбка.
— Софи, Софи, умная Софи. Почему ты считаешь всех плохими?
— Прости, о чем ты?
— Я всегда чувствовала, что тебе не нравится Клод. Ты его ненавидишь. Зря, он хороший!
Софи с изумлением смотрела на Филиппу. После всего случившегося, она его защищает. Что за ребенок!
— Не стоит об этом, — ласково сказала Софи.
— Да, ты была права, нам нельзя видеться… нам не разрешат видеться… нам помешают… но Клод невиноват…
Больших трудов стоило Софи улыбнуться и кивнуть в ответ. Какая Филиппа наивная, неужели она не догадалась о подлости Клода? Неужели верит, что он хотел ей помочь?
— Я сделала тебе ванну, — сказала она. — Отдых — самое лучшее для тебя в эти минуты.
— Ты права. Хозяин хочет меня выгнать?
— Напротив, он сияет от радости. Уверен, что твое появление должно привлечь любопытных посетителей.
— Ну, хоть без работы не останусь.
Она направилась в комнатку, где стояла большая лохань, служащая девушкам ванной.
— Бедняжка, — вздохнула Софи. — Я никогда не видела ее грустной. Не дай Господь пережить такие муки!
Когда мсье Жюно позвал Филиппу, она уже успела принять ванну и выспаться.
— С тобой хочет поговорить Неподкупный. Ты согласна? Если нет, я попрошу его придти потом.
Девушка согласилась. Софи предупредила ее о вероятности этого визита, и Филиппа хотела побыстрее все уладить.
Робеспьер оглядел Филиппу. Привлекательна, глуповата, но добрая и искренняя. Таких девушек всегда жаль, когда они становятся жертвой обмана.
— Спасибо, что согласились поговорить со мной, — поблагодарил Робеспьер. — Ваша помощь бесценна… Прошу вас, расскажите о том роковом вечере.
Девушка, волнуясь, заговорила.
— Мы с Клодом гуляли по городу… Зашли в кофейню выпили по чашечке кофе… побродили по набережной Сены… Все случилось, когда Клод провожал меня домой… У меня все померкло перед глазами… Наверное, я упала… Очнувшись, я увидела полицейских, они сказали, что я арестована по обвинению в покушении… Все это время я думала о Клоде… Я была уверена, что Клод поймет, что я не хотела его убить… Ох, не так… не я хотела его убить… Клод хороший… ему просто не дали меня спасти… ему не разрешили меня видеть… он меня любит…
— Мое искренне сочувствие, мадемуазель, — сказал Макс, — Простите, сейчас я задам вам неприятный вопрос… Вы знали, что у мсье Шапареля есть невеста?
— Нет… я была уверена, что он женится на мне… Я глупая, а Софи умная… Она нашла себе простого юношу… Клод любит меня, но ему не дадут жениться на мне… Я об этом раньше не думала… Так всегда бывает… и в книгах так бывает… Клод будет страдать, что не женился на мне… ведь он меня любит…
— Как я понимаю, вы еще любите мсье Шапареля?
— Да, — грустно ответила девушка.
Робеспьеру было жаль девушку. Бедняжка она пытается заставить себя поверить, что Клод любит ее, что Клод хотел ее спасти, что Клод честный. Пытаясь убедить окружающих, она убеждает себя. Так девушка спасает свою душу от ран, от разочарований. Пусть фантазии спасут ее, зачем разбивать радужные картины, зачем терять уверенность в том, что мир прекрасен!
Версии Робеспьера
После беседы с Филиппой Робеспьер отправился на встречу с друзьями, дабы обсудить версии. По понятным причинам кафе де Фуа не подходило для этой цели, поэтому пришлось выбрать другое заведение.
Дабы скоротать ожидание Неподкупный заказал чашечку кофе и погрузился в чтение газеты.
— Привет, Макс! — воскликнул подошедший Жорж. — Давно не виделись.
Робеспьер сухо поздоровался с ним, не отрываясь от чтения.
— Холоден как лед! — хмыкнул Жорж. — Прости, ну не могу я участвовать в заведомо проигрышных делах.
— Ты так уверен, что нашел выигрышное дело? — ледяным тоном спросил Неподкупный.
— Конечно! Компания Манон Ролан и Бриссо щедры.
— Неужели. Я всегда считал тебя умнее, — пожал плечами Макс.
— Ты ошибаешься, если решил, что я им доверяю, — отметил Дантон. — За этими сволочами надо следить! А вот портфель министра…
— Жорж! Неужели ты веришь, что они дадут тебе портфель? — спокойный тон Робеспьера сменило удивление.
— Я им нужен. Они не посмеют мне отказать! Эти люди меня боятся.
Неподкупный отложил газету и произнес:
— Во-первых, ты будешь нужен им недолго, во-вторых, с министерствами в руках бояться нечего, в-третьих, им есть кому раздать портфели, а ты в этот список не входишь. В-четвертых, они ждут не дождутся, когда от тебя избавятся.
— Хватит! Хватит умничать! Нашелся предсказатель! Ты просто завидуешь! Если так, присоединяйся, они будут рады тебя видеть! Особенно Манон. Помнишь, ты даже ужинал с ней.
— Закроем эту тему, — сказал Макс. — Знай одно, когда одумаешься, я буду рад видеть тебя моим союзником.
Жорж пожал плечами. Неподкупный временами казался ему немного тронутым.
— А все-таки, что ты взъелся на Лафайета? — поинтересовался Дантон. — Я, конечно, сам этого урода терпеть не могу, но все-таки. Почему ты уверен в его предательстве?
— Почуди сам. Он человек военный и понимает, что дезорганизованная, не обмундированная, безоружная армия никогда не победит.
— Ну, понимает он… что из этого?
— Значит, победят австрийцы, восстановится абсолютная монархия. Все, за что Лафайет боролся все эти годы, исчезнет. Он неглуп и поймет, что лучше самому восстановить монархию, но не абсолютную, а конституционную и на своих условиях. Выгоднее стать союзником сильного противника, чем побежденным.
— Ха! Ты взялся предсказывать будущее!
— Жорж, это не предсказание. Только логика…
— Хватит строить из себя умника…
Подошли Светик и Антуан. Завязался разговор о расследовании.
— Опять убийство? — заинтересовался Жорж. — Любопытно. Я тоже послушаю. Подвинься, цветочек. Чего расселся! — обратился он к Антуану.
Дантон заказал еще бутылку вина и, развалившись на стуле, приготовился слушать. Сен-Жюст скорчил такую недовольную физиономию, что Светлана еле сдержала смех.
— Будем подводить итоги, — сказал Робеспьер. — Кто мог покушаться на жизнь мсье Шапареля.
— Мадемуазель Нароль — не сыскать нам более подходящей кандидатуры, — сказал Анутан. — Девушка, ослепленная любовью и ревностью, совершает покушение…
— Во закрутил, — хихикнул Жорж.
— Но возможно, она тут совершенно не при чем, — заметил Неподкупный.
— Да? — удивилась Светик.
— Убийца мог ударом оглушить девушку, а потом вложить нож ей в руку, — пояснил Макс. — Но вычеркивать из подозреваемых ее рановато. Ревность может толкнуть на убийство.
