Было так же 8 основных сюжетов, в зависимости от того, какие роли выпадали по жребию, подбирался соответствующий. Впрочем, сюжет описывал только ключевые моменты, а о деталях умалчивал, так что пьесы не наскучивали горожанам — по ходу действия актеры, в силу своих природных склонностей, могли выбирать те или иные ходы и использовать те или иные приемы, что позволяло разнообразить действо. Считалось, что участвующие в спектакле выражают волю богов, а сюжет спектакля предвещал, что горожан ждет в следующем году.

Участников о том, что они избраны, предупреждали только утром, за несколько часов до начала, чтобы они успели одеться и накраситься к представлению.

Когда в 6 утра в ворота Абэ постучали, открыла Хэй, завернутая в легкий халат.

— Что, Абэ но Ясутика участвует? — спросила она у молоденького жреца, который держал в руках стопку табличек.

Тот почтительно склонился — актеры на день спектакля считались проводниками воли высших сил, относиться к ним нужно было со всем подобающим уважением.

— Абэ но Ясутика участвует, вы тоже. Примите ваши таблички.

Ясутика как-то незаметно возник рядом с Хэй и вежливо поклонился, беря дощечку, обтянутую золотым шелком.

Хэй взяла свою.

— Как странно, мы оба участвуем! — Хэй повернулась к колдуну и улыбнулась. — Что у тебя?

— Придворные прорицатель, — прочел он. — А у тебя?

— Лиса.

— Похоже, нам не придется особенно играть.

Хусянь нахмурилась:

— Не нравится мне это! Такое впечатление, что играть мы будем самих себя. Но разве мы связаны хоть как-то с угрожающими приметами? Нет! Я уже давно не охочусь.

— Возможно, все дело во мне. Я же маг. Это просто значит, что решать проблемы придется мне. Вот я и появился в спектакле.

— А я?

Абэ усмехнулся.

— А ты — любовная линия. Зрителю же хочется посмотреть на что-нибудь романтическое и сентиментальное. Будем на сцене пить вино на природе и читать друг-другу стихи. А в перерывах я буду бороться с оборотнями.

— Слишком хорошо, чтобы быть правдой! — Хэй все еще хмурилась.

— Могу погадать, только нужно это сделать быстро, нам уже пора идти.

— Да ладно, обойдемся. Пошли. Только я переоденусь.

— Ты пойдешь туда как женщина? Или сменишь пол? Роль у тебя, конечно, женская, но мне кажется, что мужчины играют лучше.

— Во-первых, у меня роль не женская, а лисья. А во-вторых, я и в женском теле прекрасно играю — годы тренировок!

— Ты пожалуй права, — согласился Абэ. — Иди переодевайся, я тебя жду.

Когда они пришли на место, их проводили в маленькую комнатушку. До спектакля актеров старались держать по отдельности, чтобы они видели как можно меньше и не знали, кто именно играет. Боялись, наверное, что отношение к реальным людям повлияет на игру.

Абэ переоделся в костюм, слегка напоминающий тот, в котором он попал в Город. Белое широкое одеяние и высокая жесткая шапка. В руках он держал веер, на лице у него была маска.

Хэй Хусянь маска не полагалась, ей просто сделали очень сильный макияж — алые губы и красные тени вокруг глаз, а ближе к вискам — золотая краска. На ней были золотые жилетка и штаны, а сзади прицепили девять золотых хвостов.

— Ну что, увидимся на сцене? — кивнула она Абэ перед началом.

— Надеюсь на это, — голос колдуна был очень серьезным. — Увидимся и удачи!

Их развели в разные углы.

Актеры по одному уходили за алый занавес. В этом была определенная странность. На сцене редко появлялось больше двух-трех человек, как рассказывали те, кто это действо уже видел раньше, а выходили на нее с утра все актеры почти одновременно. Хусянь рассматривала тех, кто стоял впереди. Первым в глаза бросился неряшливо одетый молодой человек, у которого за спиной были огромные черные крылья, будто у гигантской летучей мыши. В руках он держал книгу. Хусянь прочла имя автора — какой-то Мильтон.

Затем шли два бога — наверное, жрецы из храма. У одного в руках было копье, у второго — ярко раскрашенная бумажная фигурка птицы.

Следом стояли три девушки: в бежевом, черном и красно-зеленом. Видимо, какие-то небесные посланники, так как макияж у них тоже был золотой.

На противоположной стороне лиса заметила Абэ, держащего в руке плеть — значит, ему предстояло изобразить всадника на лошади. Затем Ясутика скрылся за занавесом, и на его месте теперь был пират с саблей в руке. К этому моменту подошла очередь Хэй. Она набрала побольше воздуха и сделала шаг.

Звучала музыка. В другое время Хэй Хусянь удивилась бы — откуда музыка в горном лесу? Но мелодия так гармонично вписывалась в окружающий пейзаж, что Хэй совершенно не обратила на нее внимания. Она шла по тропинке наверх, к вершине. Где-то там, как она знала, была хижина дровосеков. Однажды она уже была в этих местах, когда только появилась на острове. Перед тем как направиться в восточную столицу, она хотела все разнюхать и привести себя в порядок — за время плавания она порядочно устала.

Недаром, видимо, там, откуда она прибыла, считали, что все демоны живут на юго-востоке, а на островах думали, что на северо-западе. По всему выходило, что они стаями плавают в морях, разделяющих материк и острова, с юга на север, с севера на юг, и так пока не надоест. Их кораблю не повезло, они нарвались именно на такую стаю. Штормы не прекращались всю дорогу, так что в какой-то момент Хэй даже решила, что погибнет здесь. Еще страшнее стало, когда из бушующих волн прямо им навстречу выплыл гигантский корабль, будто покрытый белесой чешуей. За штурвалом стоял странный демон или дух с ярко рыжими волосами, а команда вся сплошь была из мертвецов. Корабль прошел так близко, что Хэй до последнего не была уверена, что им удастся разминуться, и даже смогла рассмотреть, что на самом деле никакой чешуи нет — корабль был сделан из человеческих ногтей. Возможно, конечно, что дело было не в демонах и не в призрачном корабле, а в тех заклятиях, которые посылал им вслед даос, когда они отплывали. Даос преследовал ее очень долго, Хэй еле смогла убежать.

Бродя по горам острова, она наткнулась на хижину, где и провела две недели в тишине и спокойствии, только делая редкие вылазки в близлежащие деревни, чтобы посмотреть, что за люди там живут.

Местным языком она овладела без труда. Одежда сама на ней изменилась, симулируя местные фасоны. Получилось, на ее вкус, несколько странно и неудобно, но в чужой монастырь со своими порядками не ходят. Особенно лисы. Также она узнала про столицу и императора. И про местных колдунов. Ее прошлое похождение чуть не закончилось катастрофой из-за одного из них, так что теперь она решила быть предельно осторожной.

Оказалось, что при дворе есть только одни человек, которого ей надлежало опасаться — Абэ но Ясутика. Онмёдзи, так их здесь называли. Про него говорили, что в детстве его ударила молния, и это обеспечило ему поразительные магические способности в зрелом возрасте. К тому же один из его не очень отдаленных предков был прославленным магом. Хэй решила, что вот ему точно на глаза попадаться не будет. К счастью, когда она прибыла на место, маг отсутствовал.

В городе все прошло великолепно. Получить доступ в спальню императора оказалось совсем не сложно, даже легче, чем в прошлый раз.

Никто ничего не заподозрил, несмотря на то, что Хэй беззастенчиво пользовалась энергией императора. Говорили, что тот происходит от богов, но лиса этого совершенно не чувствовала — энергии было не больше, чем у обычного человека. Да и власть его была ограничена, так что Хусянь даже начала сомневаться, стоит ли оно того.

К тому же, халява очень быстро закончилась. У императора стало плохо со здоровьем, обратились к прорицателю, к сожалению, к тому самому Абэ Ясутике, и он, конечно же, догадался, в чем тут дело. На этот раз Хэй, наученная горьким опытом, не стала дожидаться, когда за ней придут с бумажками, исписанными заклинаниями. Она благополучно сбежала. Вначале она направилась в ту самую горную хижину, по пути раздумывая, куда двинуться дальше. Можно было отправиться на острова на западе, там существовало несколько царств, где можно было неплохо поразвлечься. Возвращаться на материк пока не следовало, там ее еще помнили. А затеряться в какой-нибудь глуши она не желала — лисе было скучно, и она развлекалась тем, что соблазняла власть имущих.