— Ну ладно, — легко согласился Локи. — Ты прав. В конце концов, если женщины будут настолько выше, они начнут командовать мужчинами, и люди могут решить, что у богов все обстоит так же. Мне бы не хотелось, чтобы про меня думали, что мною командуют богини!

— Но Сигюн тобой командует, хотя, конечно, ростом она пониже. — Хед старался говорить серьезно, но было видно, что дается это ему с трудом. — Во на прошлой неделе она заставила тебя пробежаться голышом по Асгарду…

— Ха! Я сделал это не потому, что меня заставила жена. Мне это было и самому приятно.

— Тогда ходил бы всегда голым, раз находишь в этом такое удовольствие… — засмеялся Один.

Снорри пожалел, что у него с собой нет блокнота. Сейчас было самое время тщательно все записывать — боги говорили о каких-то никому не известных, но захватывающих событиях повседневной жизни в Асгарде. О таких вещах Снорри любил писать больше всего. Он приготовился слушать дальше очень внимательно, даже внимательней, чем раньше, но тут вдруг в глазах у него померкло, и оказалось, что он лежит в собственной кровати.

Снорри вскочил, наспех оделся и схватил перо и бумагу. И тут задумался. Конечно, написать поэму на конкурс — это замечательно, но Снорри давно уже лелеял одну скромную задумку — книгу о богах. Стихи в Городе писали все, хотелось им этого или нет, а вот своя книга… Да, шанс нельзя было упустить.

Он взял чистый лист бумаги и написал крупными буквами:

Книга о богах, Снорри Стурлусон

Вышло очень красиво. Он еще немного полюбовался на надпись, а потом перевернул страницу и снова задумался. Он тщательно обдумывал первую фразу — ведь ясно, что первое предложение — самое главное. Сравниться с ним может разве что последнее. Он размышлял над этим сложным вопросом не меньше десяти минут, когда вдруг почувствовал, что температура в комнате заметно повысилась. Спину стало припекать.

Снорри обернулся.

Посреди комнаты, в огромном цветке лолоса, стояла женщина в белом. Рук у нее было гораздо больше положенного, Снорри показалось, что никак не меньше ста, а с ладоней на него смотрели удивительно добрые и проницательные глаза. Снорри поспешно отскочил, забыв про стул. В результате и стул и он с грохотом свалились на пол.

Когда Снорри снова поднял глаза на женщину, рук у нее было только две, в одной она держала вазу с веточкой ивы, а в другой лист бумаги.

— «Книга о богах», — прочла женщина вслух и радостно улыбнулась. — Да, да, как раз то, что мне нужно!

Снорри промолчал, не поддаваясь на провокацию. Женщину это не остановило.

— Видите ли, уважаемый Снорри, — сказала она, — я, конечно, не совсем богиня. По правде говоря, я бодхисатва. Но вряд ли такие мелочи могут нам помешать! К тому же, вот даосы, например, считают меня богиней, так что, думаю, для вашей книги я вполне подойду. Так что, не будем терять времени и…

— Нет нет, вы не поняли! — поспешно сказал Снорри. — Когда я написал «Книга о богах», я хотел сказать…

Договорить он не успел. Внезапно комната пропала, а Снорри оказался перед огромной горой с пятью вершинами, на удивление напоминавшими человеческие пальцы. Светящаяся женщина, все на том же белом лотосе, величественно висела в воздухе у основания горы и смотрела на скалы чуть повыше зарослей кустарника. Снорри тоже посмотрел и вдруг с удивлением заметил, что из горы торчит обезьянья голова.

— Я пришла, чтобы сообщить тебе радостную новость, — обратилась тем временем женщина к голове. — Срок твоего наказания подошел к концу. Но, конечно, просто так я тебя освободить не могу — кто знает, что ты еще решишь натворить? Поэтому, выбраться из-под горы ты сможешь только на том условии, что пойдешь в ученики к буддийскому монаху Сюаньцзану и отправишься с ним на Запад за священными книгами.

— А что, я против, что ли? — закричала голова. — Только выпусти меня отсюда побыстрее, у меня последние сто лет жутко чешется спина, а почесать ее никак не получается!

Женщина как раз собиралась что-то ответить, но тут в глазах у Снорри померкло, и оказалось, что он спит за своим столом, положив голову на лист бумаги. На чистый лист бумаги. Снорри выпрямился и тяжело вздохнул. Из-за всех эти внезапных пробуждений он уже не был уверен, спит он или же нет. Очевидно было, что заглавие он написал во сне, а вот стоило ли его писать заново, было не ясно. Вдруг это тоже сон?

Снорри решил подождать минут десять, на всякий случай.

Как оказалось, решение было правильным. Не прошло и половины этого срока, как кто-то вздохнул рядом. Только сейчас Снорри заметил, что в комнате не один — рядом со столом стоял некто в черном цилиндре и фраке и с бутылкой рома в руке. Совершенно очевидно было, что это не обычный человек — он на человека, в общем-то, и не был похож, а скорее напоминал оживший скелет. От незнакомца ощутимо тянуло свежей кладбищенской землей еще чем-то не очень приятным.

Снорри на секунду задумался над тем, как он смог определить, что земля была именно кладбищенская, но додумать мысль ему не дали.

— Мне тут один друг рассказал, что ты решил написать книгу о богах, — с ходу заявил незнакомец.

Снорри еще раз тяжело вздохнул. Оказалось, что боги — это то еще сборище сплетников. С момента, когда к Снорри бесцеремонно заявились Один, Локи и Тор, прошло меньше суток, а весть о книге уже распространилась по всем пантеонам. С этим нужно было что-то делать. Это, в конце концов, начинало раздражать.

— Значит так, — сказал Снорри, — уважаемый бог… вы ведь бог? Ну так вот. Я еще даже не успел записать предыдущий сон… или видение…. Или что это было… Мало того, я уверен, что та милая многорукая женщина на лотосе не успела мне показать все, что хотела. Она даже имени своего назвать не успела! И как в таких условиях можно работать? Нет, я протестую! Если вы хотите, чтобы книга вышла осмысленной, то мне нужно создать надлежащие условия!

Снорри на минуту замолчал, потому что в комнате вдруг что-то ослепительно вспыхнуло несколько раз подряд, и вдруг рядом со скелетоподобным незнакомцем возникла та самая женщина, правда, уже без лотоса, и еще несколько более-менее человекоподобных существ. Того, который был с головой шакала, и того, который держал в руке копье, Снорри сразу опознал, так как видел их статуи в Храме. Личность остальных пока оставалась неустановленной.

— Надеюсь, вы все слышали, — обратился он к незваным гостям, сам поражаясь своей смелости. Впрочем, он сейчас был хозяином положения, а боги — просителями, это придало ему храбрости. — Потому что я не собираюсь это повторять каждому богу, который захочет быть включенным в мою книгу! И давайте вот что, вы там между собой договоритесь, кто за кем идет. Составьте расписание. И, прошу вас, по одному богу в день! Если я переутомлюсь, написать хорошо не смогу!

Снорри замолчал и оглядел слушателей. Кажется, их еще прибавилось — теперь в комнате было не протолкнуться. У самой двери Снорри разглядел рыжую голову Тора.

— Да, да, — наконец, нарушил затянувшуюся паузу кто-то из богов, — это верно замечено! Я и сам пишу, так что знаю — переутомление ни к чему хорошему не приведет. Так можно и вдохновения лишиться.

— Ничего он не лишится, — возразил кто-то, — я попрошу муз и…

— Все верно было сказано! — на этот раз Снорри узнал голос, хотя самого говорящего не видел за спинами, — это был Один. — По одной истории за сутки, и пусть кто-нибудь здесь составит список. Не забудьте, что мы первые!

— А я вторая, меня второй запишите, имя — Гуанинь.

— Я третий! Барон Суббота.

И тут Снорри в голову пришла одна полезная идея:

— Да, и сделайте так, чтобы я сам выбирал, какой эпизод из вашей карьеры я увижу!

— Я протестую, — заорал мужчина с копьем, — про то, как меня заточили в кувшин, он писать не будет!

— Да ладно тебе, — вклинился Локи, — так даже интереснее. Я вот совсем не против, пусть пишет, о чем хочет. В конце концов, в моей карьере не было ни одного постыдного эпизода!

В комнате раздались смешки.