Мысль и он тоже не закончил, так как у входа возникла еще одна фигура. Но это был не Абэ Ясутика, как можно было бы предположить, а совершенно незнакомый Марсиусу человек. Незнакомец был одет во что-то блестящее — он сверкал на солнце так, что ничего больше разобрать было нельзя.
Блондинка и дракон, которые отвлеклись было на Алхимика, повернулись к новенькому.
Тот неторопливо и гордо прошествовал вглубь пещеры, ни дракон, ни артефакт Алхимика его не пугали. Блондинка тоже. В руке незнакомец сжимал большой меч, а сверкали на нем до блеска начищенные доспехи. Надо признать, что больше всего незнакомец походил в них на прекрасного рыцаря, из тех, что ходят по страшным пещерам, побеждают драконов и спасают прекрасных дев.
Марсиус надеялся, что и бывших котов рыцари не брезгуют спасать.
Рыцарь дошел до середины пещеры, до того места, где было еще достаточно светло, и его большой мужественный меч и красивые блестящие доспехи хорошо было видно. Там он приосанился и встал в эффектную позу.
— О где ты, красавица, которую я должен спасти! Весть о страшном драконе привела меня из далеких мест, я мчался, невзирая на препоны и опасности, не давая отдыха ни себе, ни коню!
Говорил он красиво. Марсиус даже заслушался, несмотря на то, что рыцарь явно врал — от города до пещер была пара часов пешком, конь бы даже не запыхался.
Никаких далеких мест вокруг не было по определению — только Город. В этом ученик убедился на личном опыте — когда он только попал в услужение к Алхимику из-за одного достаточно дурацкого и постыдного инцидента, Марсиус решил найти выход из Города. Он ночью выбрался из дома, а затем из городских ворот и долго брел по Лесу За Пределами только для того, что бы каким-то неведомым образом снова оказаться перед стеной. Это можно было бы списать на пространственный кретинизм, но у Марсиуса с ориентацией на местности всегда было впорядке. На следующую ночь он снова повторил попытку, только в этот раз пошел не в сторону района лета, а через Город Весны. Естественно, результат был тем же самым — Марсиус снова вернулся туда, откуда вышел. Будучи существом достаточно последовательным, он сходил также в Город Зимы. Там, помимо того, что он не нашел выхода, Марсиус встретил в лесу барсука, который над ним посмеялся и так заморочил голову, что ученик Алхимика блуждал кругами часа три и вернулся обратно только к рассвету. У дверей его встретил Алхимик и ледяным тоном поинтересовался, как прошла прогулка и когда Марсиус собирается посетить Город Осени. Потом он невинно спросил, все ли устраивает ученика — еда, кровать, условия работы. Марсиус клятвенно заверил хозяина, что ходил из чистого любопытства в странном приступе ностальгии и что жить у Алхимика ему безумно нравится. Он просто в восторге. И луковый суп на обед и овсяная каша на завтрак его устраивают донельзя.
Так что, рыцарь не мог появиться ни откуда, кроме как из Города или прилегающих окрестностей, и вся его речь о трудностях была пустым бахвальством, если конечно, он тоже не встретил барсука и не кружил по лесу пару дней вместо часа. В этом случае Марсиус завидовал способности рыцаря представить такую, в сущности, нелепую ситуацию так, чтобы в глазах окружающих она казалась подвигом.
Ученик Алхимика бросил взгляд на остальных участников событий: все они вели себя очень, очень странно. Алхимик смотрел на рыцаря не с презрением, чего Марсиус от него ожидал, а со странной смесью настороженности и брезгливости. Как будто тот был очень большим опасным и противным насекомым. Дракон тоже вел себя совершенно непредсказуемым образом — вместо того, чтобы накинуться на рыцаря и закусить им, он отвернулся и делал вид, что происходящее его не касается.
Единственным, кто повел себя предсказуемо, была блондинка. Она уставилась на рыцаря с томным блеском в глазах, сложив на груди руки, как для молитвы. В это мгновение она действительно напоминала невинную жертву.
Рыцарь, закончив обращение, устремил свой пламенный и полный благородства взор на женщину, куда-то в район ее низкого выреза, открывающего кусочек полной груди. Блондинка зарделась. Рыцарь лучезарно улыбнулся. Блондинка выпустила Марсиуса из цепкой хватки и сделала шаг в сторону рыцаря. Тот пошел ей на встречу. Они встретились посредине и слились в страстном поцелуе.
— О да, — с придыханием сказала блондинка, наконец оторвавшись от рыцаря, — ты тот, кого я ждала всю жизнь!
— Приятно это сознавать, — ответил рыцарь.
Марсиус горько подумал о двойных стандартах — как ученик Алхимика, так значит, какие-то нелепые наезды, а как рыцарь — ждала всю жизнь. Горькие мысли не помешали ему бочком двинуться к выходу. Помешало совсем другое — дракону, видимо, поведение блондинки тоже не понравилось, потому что он издал утробный звук, что-то среднее между кваканьем и рыком, и полыхнул в ее сторону огнем.
Струя пламени окатила две держащиеся за руки фигуры.
Марсиус зажмурился — хотя оба они ему совсем не нравились, но все равно — смотреть, как кого-то жарят у тебя на глазах, было не очень приятно. К тому же, горящие фигуры находились ближе к выходу, чем ученик, что препятствовало его плавному и незаметному продвижению к свободе.
— Ай яй-яй! — закричала блондинка, но в ее голосе не слышалась ужаса или боли, скорее возглас прозвучал так, будто она внезапно вспомнила, что забыла но огне кастрюлю с молоком.
Пламя постепенно сошло на нет, но вместо двух обгоревших трупов Марсиус увидел совершенно целых людей. У рыцаря даже одежда не обуглилась. Марсиус был очень за них рад. Вот чему он был совсем не рад, так это тому, что теперь блондинка отвернулась от рыцаря и смотрела в сторону дракона, а следовательно, и в сторону ученика Алхимика. Тот замер в нерешительности.
— Стой, где стоишь! — угрожающе сказала блондинка, заметив, что Марсиус собирается дать деру. — И не думай, что сможешь сбежать. Это и к тебе относится, — она посмотрела на Алхимика.
Тот просто задохнулся от возмущения:
— Я сбегать и не собирался, если вы не забыли, у меня в руках…
Договорить ему снова не дали.
— Да, да, эти штучки мы уже видели, — сказала женщина. — Но они действуют только на людей. Так что, единственным, кто пострадает от их применения, будешь ты!
Марсиус удивленно нахмурился — себя с рыцарем женщина не посчитала. Кто они такие, оставалось непонятно, во всяком случае ему. Марсиус оглянулся на Алхимика. Для того это тоже оказалось новостью, он смотрел на парочку очень удивленно и что-то тихо шептал, видимо, проверял, правдивы ли эти слова, или блондинка блефует.
— Ну что, убедился? — спросила та Алхимика.
Тот гордо промолчал, но было понятно, что он сел в лужу — блондинка не врала.
— Кто вы, черт возьми, такие? — прошипел Алхимик. — Ничего, кем бы вы ни были, я найду на вас управу…
— Ничего подобного, — жизнерадостно ответил рыцарь. — Никакой управы ты на нас не найдешь. Во-первых, в пещере нет ничего, что могло бы тебе помочь. Во-вторых, сейчас я собираюсь скормить вас обоих дракону, так что вы просто ничего не успеете сделать.
Рыцарь посмотрел на дракона, который внимательно наблюдал за происходящим, больше огнем не плюясь и никак в действо не вмешиваясь.
— Ты не сердись на то, что я тебя проигнорировал, я не нарочно. Прости, забылся. Скушай их и больше не обижайся, ладно? — рыцарь лучезарно улыбнулся. — Ты мне нравишься. Такой хороший дракончик!
— Ягненок, — громко прошептала блондинка, — я еще ягненка принесла.
— Да, а мамочка тебе еще ягненка принесла! Кого хочешь вначале, их или ягненка?
— Мамочка? — громко и испуганно удивился Марсиус.
— Да, конечно! — раздался вдруг голос Абэ. — Они же драконы, неужели ты не понял?
Абэ Ясутика стоял у входа, в руках он держал змею. Блондинка вскрикнула и спряталась за рыцаря:
— Убери эту гадость сейчас же! — потребовала она.
Ученик Алхимика испуганно посмотрел вначале на блондинку, затем на змею. Может быть, это была какая-то особая змея, очень страшная? Да нет, змея как змея. Кажется, вообще простой уж.
