Что же касается Индии, то там в результате нашествий мусульманских народов буддизм практически иссяк к концу XI–XII веков н. э. Небольшая группа верующих, примерно 250 тысяч человек, сохранилась в Непале и прилегающих к нему областях. Остальные обитатели огромного Индийского полуострова или насильно обращены в мусульманство (около 100 миллионов; теперь почти все они сосредоточены в новом государстве — Пакистане), или вернулись к древнейшим исконным формам религиозности местного населения (индуизм, или необрахманизм, охватывающий почти 300 миллионов верующих).

История религии воздает должное личности Конфуция, скромного государственного деятеля, жившего приблизительно за 600 лет до возникновения христианства, не преуменьшая значения этого, как принято считать, первого и самого прославленного китайского философа.

Господствующие классы старого феодального Китая поддерживали легенду о Конфуции, в которой он выглядит своего рода святым, полубожественным основателем одной из самых распространенных в огромной стране религий. Они создали ему сложный культ, официально существовавший до 1914 года, но сохранившийся и поныне в широких массах. В действительности же Конфуций, которого даже Мао Цзэ-дун почтительно называет в своих поэмах (учителем», не был основателем религии.

Больше всего интересовался Конфуций сбором и распространением через школу учений китайских классиков — а они входят в число древнейших известных истории человечества — и не занимался загробными и сверхъестественными фантазиями. Мораль человека привлекала его, а не метафизические и теологические измышления. Все это, естественно, не означает, как иногда утверждают, что Конфуций не верил в веками почитавшиеся народами Китая божества, связанные с одной из древнейших форм религиозности — культом предков, как в семье, так и в государстве.

В сочинениях Конфуция, которые почти наверняка изданы не им самим, а собраны его учениками и продолжателями через много лет после его смерти, постоянно проявляется вера в «небо». Это, конечно, олицетворение природы, такое же, впрочем, как мифологические построения, встречающиеся в определенные фазы общественного и религиозного развития в Азии, в Африке и в Европе (у персов, индийцев, греков, евреев, римлян, арабов и многих других). В самом деле, древнейшая китайская идеограмма, означающая «небо», рисуется в виде человечка — очевидное изображение божества в образе человека, характерного для переходного периода от первобытного общества к личной власти племенного вождя и рабовладельцев. Даже сам термин «шанди», то есть «небо», означает «человек выше земли, над землей» или «господин там, вверху» — четкое выражение религиозного представления о «господе нашем, который пребывает на небесах».

Может быть, не случайно сам Конфуций никогда не употребляет этого термина, явно считавшегося слишком близким к народным верованиям, и пользуется более абстрактным и идеализированным словом «тянь», близким к понятию «провидения», в иудейско-христианских и исламских вероучениях. Ошибается, однако, тот, кто захочет сделать из Конфуция атеиста и мыслителя-рационалиста, так как религия заключается не только в вере в сверхъестественные существа в образе человека, но и в верованиях в чуждые нам силы, в предрассудках, которые видоизменяющееся общество прививает человеку, чтобы удержать его в путах определенных отношений подавления.

При всем этом остается примечательным тот факт, что мысль Конфуция, освобожденная от примесей других, более поздних учений и религий, особенно буддизма, направлена в основном к земному и лишена того мистицизма, который носил культ дао, или «предначертания», основанный другим философом, его современником — Лао Цзы, положившим начало новой религии — даосизму. Даосизм долгое время соперничал с конфуцианским учением и даже иногда прямо вытеснял его[284].

Лао Цзы — легендарная фигура, отчасти напоминающая Будду и Христа, и в его историческом существовании позволительно сомневаться (в жизнеописание Лао Цзы входят непорочное зачатие, жизнь, полная чудес, необычная смерть и т. п.). В то же время личность Конфуция исторически достаточно реально обрисована на фоне характерных для начала китайского средневековья социальных условий: бесчисленные феодалы, попытки сосредоточить власть в руках одного властелина, который позже станет императором и будет царить до революции 1911 года, доступ к культуре исключительно для детей знати и чиновничества и необходимость отыскать какую-то линию поведения, которая бы навсегда закрепила все эти отношения и придала бы им видимость справедливости и моральности[285].

Точная транскрипция имени Конфуция — Кун Фу-цзе, то есть «Учитель Кун», по имени клана, к которому он принадлежал. Латинизированной форме Конфуций мы обязаны иезуиту Маттео Риччи, который около 1600 года побывал в Китае и одним из первых познакомил Запад с именем мудреца. Считают, что Конфуций родился в 551 году до н. э., годом его смерти принято считать 479, однако дата эта неточна. Он был сыном мелкого чиновника, бывшего солдата, и с молодости посвятил себя преподаванию, чтобы этим ремеслом поддержать семью. Его карьера увенчалась некоторыми общественными званиями: смотрителя общественных работ, губернатора города и министра юстиции на службе у местных правителей.

В двадцать два года Конфуций сумел создать частную школу, в которой, по преданию, обучались 3 тысячи учеников; 72 из них, особенно отличившиеся, позже стали «святыми» конфуцианства.

В сопровождении своих учеников Конфуций путешествовал из одного города в другой, проповедуя в первую очередь свои принципы правильного поведения и хорошего правления. Обучение было небесплатным. До сих пор китайский иероглиф, означающий «вознаграждение», изображается в виде десяти кусков солонины, которыми учащиеся платили Конфуцию за его лекции. Те, кто не мог это сделать или был еще слишком несведущим, собирались в глубине внутреннего двора, где учитель вел занятия с ними, почему их и называли «ученики при дверях» (они напоминают обращенных язычников, которые присутствуют на отшибе при службе в еврейской синагоге, или послушников древней христианской общины).

Обескураженный сопротивлением со стороны враждовавших друг с другом феодалов и неудачей своего выступления в качестве политического реформатора, Конфуций удалился на склоне жизни в местечко Лю, в провинции Шаньдун, где он родился, и целиком посвятил себя пересмотру китайских классиков. Он не оставил рукописей, однако существует ряд текстов, написанных его учениками и некоторыми членами семьи. Наиболее известны из них «Беседы и суждения», которые иезуит Риччи назвал «Аналекта», «Книги истории» («Хроники»), охватывающие период с 722 по 481 год до н. э. и «Книги стихов» — ценное собрание старых народных китайских песен с комментарием к ним[286].

Центральным в учении Конфуция является исследование законов, которые должны упорядочить отношения между людьми, в семье и обществе, основанные на уважении к старшим и почитании руководителей государства. Управлять же, учил Конфуций, означает найти каждому соответствующее место в обществе, в соответствии с его рождением и достоинствами. Каждый человек обязан морально совершенствоваться, поскольку это в его силах; глава государства должен руководить подданными в соответствии с определенными нормами справедливости и истины руководствуясь, впрочем, велениями Неба.

В эпоху бесконтрольной эксплуатации и варварского феодального крепостничества подобные принципы конечно, были прогрессивны. Но не менее верно и то что его учение использовалось правящими классами Китая в их эгоистических интересах, с тем чтобы удержать народ в состоянии подчинения и с помощью тщательно разработайной обрядовой системы увековечить феодальную структуру страны с ее застывшей иерархией и суровой регламентацией общественных отношений. В этих условиях конфуцианство весьма скоро превратилось в религию, а тем самым оно оказалось орудием правящих классов, и вплоть до последних десятилетий использовалось для экономического и духовного давления на сотни миллионов мужчин и женщин огромного Китая.