Саймон заказал напитки официанту, к счастью, оказавшемуся поблизости, так как зал уже заполнялся посетителями. Но свободных мест оставалось еще много, и внимание вновь пришедших сразу привлекал хриплый голос мистера Вея, триумфально возвещавший собравшимся.

— Октябрь! Вот и еще один парень, родившийся в этом месяце! А это пока еще номер пять. Кто теперь сможет доказать, что моя точка зрения ошибочна?

— Из-за чего весь этот шум? — поинтересовался Джорж Мейсон.

Саймон описал ему ситуацию, снабдив ее собственными комментариями, и Мейсон покачал головой в ответ.

— Этот человек явно не в себе, или у него завелись лишние деньги, с которыми ему не терпится расстаться.

Публика постепенно начала концентрироваться вокруг источника возмущения, испытывая вполне безобидное желание поддержать победителя и освистать побежденного. Тем более их не смутила потеря нескольких долларов в первом раунде.

— Даже дуракам иногда везет, — проворчал любитель бриджа, который, сам того не замечая, стал выразителем мнения оппозиции. — Но это не доказывает его правоты. Если меня хотят убедить, что вероятность рождения в одном месяце шести игроков, случайно оказавшихся за одним столом, действительно такова, вам нужно выиграть по крайней мере дважды из трех, причем люди должны быть совершенно случайные.

— Можно подумать, все вы сговорились встретиться сегодня в баре, — протестовал мистер Вей. — Или вам кажется, что здесь есть подставные лица? Мне отвратительна сама мысль об этом. Хотите попробовать еще раз? Даже если мы повторим раз двести, результат будет тем же, шансы на выигрыш не изменятся.

— Но здесь пока не так много людей…

— Давайте выйдем на улицу и спросим шестерых прохожих по вашему выбору. Или, если захотите, пошлем кого-нибудь в контору за книгой «Кто есть кто» — что-то подобное у них должно быть под рукой. Вы назовете шесть имен или выберете их наугад, вслепую.

Спор продолжался без малейших намеков на то, что накал страстей утихнет или тема себя исчерпает.

— А я не знала, что в баре может быть так интересно, — заметила Хильда. — Мне следовало бы скрыть свой возраст, чтобы начать посещать их пораньше.

— Что ты, наверно, и делала, — спокойно заметил ее отец, — только боялась заходить в модные и дорогие. Ведь там не любят, когда их дурачат.

— Откуда ты знаешь?

Святой ухмыльнулся.

— Об этом мне хотелось бы узнать подробнее, — пробормотал он. — Но как-нибудь в другой раз, без свидетелей. Сейчас у меня нет особого желания покинуть это уютное местечко и тащиться на другой конец города, но я связан обещанием доставить эту юную леди в небольшой ресторанчик «У Джо», где она отведает несравненных каменных крабов. После чего последует еще один марш-бросок на шоу с Корал Гейбл, которое не терпится увидеть. К сожалению, еще не наступило то счастливое время, когда озарение свыше просветит театральных продюсеров, что позднее окончание представления — самый верный способ обеспечить ему враждебный прием у той части публики, которая любит плотно и со вкусом поужинать…

— Не беспокойтесь обо мне, — добродушно напутствовал его мистер Мейсон. — Я побуду здесь еще немного и заодно продолжу свое образование в области математики.

— Постарайтесь только, чтобы плата за обучение не оказалась чрезмерной, — фамильярно напутствовал его Темплер.

И только потягивая белое испанское вино в ожидании, когда подадут крабов с бутылочкой «Вимема Гевюрцт-раминера», Саймон понял, как легкомысленно он поступил.

— Надеюсь, папа будет вести себя разумно, — сказала Хильда.

— А есть какие-нибудь сомнения? — спросил Святой. — До старческого маразма ему еще довольно далеко.

— Он человек азартный, увлекающийся. И не забыл, что тридцать лет занимался статистикой в страховой компании. Конечно, это всего лишь приукрашенная форма счетоводства, но мой отец считает, что это дает ему право высказывать свое мнение по любому вопросу, связанному с математикой, и ему будет трудно удержаться в стороне от спора в баре.

— Думаю, большого вреда это не принесет… Надо признать, ничего подобного мне в голову не приходило. Похоже было на обычный спор у стойки, все несли какую-то чушь по поводу вероятности… Кстати, а не посчитать ли нам действительную вероятность для такого случая.

Перевернув меню, он стал что-то писать шариковой ручкой.

— Вы в самом деле можете оценить их шансы? — удивилась Хильда.

— Не секрет, что я получил старомодное образование — сплошная отвратительная зубрежка и никаких скидок на футбол или музыку. Мне кажется, я мог бы разобраться в этом деле.

— Тогда все объясните мне. Ведь я даже экзамен по домоводству завалила.

— Посмотрим. Первый игрок может, как уже говорилось, родиться в любом из двенадцати месяцев. В каком месяце вы появились на свет?

— В апреле.

— У следующего парня остается только одиннадцать месяцев, что явно не учитывал тот горлопан в баре.

— Похоже на правду.

— У третьего всего десять и так далее.

— Ну, пока даже мне все ясно. Для четвертого останется только девять месяцев, а для шестого — семь. Но…

— В соответствии с теорией вероятности, только не надо спрашивать меня почему, чтобы найти вероятность совершения события, надо не складывать отдельные вероятности, а перемножать их. Вот так.

И он написал на обратной стороне меню:

11 10 9 8 7

12 * 12 * 12 * 12 * 12

— Не забудьте, мы еще собирались на шоу, — заметила она.

— Ну, это не отнимет много времени.

После несложных вычислений у него получилось:

385

1728

— Прекрасно, — задумчиво протянула Хильда. — Но каковы же теперь шансы?

— Теоретически это означает, что из тысячи семисот двадцати восьми шестерок игроков только в трехстах восьмидесяти пяти комбинациях все игроки родились в разных месяцах, то есть в этом случае мистер Горлопан проиграет пари. Если из тысячи семисот двадцати восьми вычесть триста восемьдесят пять, получится одна тысяча триста сорок три. — Святой округлил в уме цифры и присвистнул. — Выходит, шансы, что по крайней мере два игрока родились в одном месяце в три с половиной раза выше. А все считали его дураком, когда давал два к одному! Да, этот парень далеко пойдет!

На ее лице на мгновение появилось обеспокоенное выражение, но Хильда тут же овладела собой.

— Надеюсь, эти рассуждения не слишком отличаются от занятий статистиков в страховых компаниях. Папе, вероятно, такие вещи знакомы, не так ли?

— Надеюсь, — отозвался Темплер, но остаток вечера прошел без той беззаботности, которая отметила его начало. И даже его очаровательная спутница ничем помочь не могла. Святой чувствовал, что спорщик из бара отеля «Интер» принадлежит к древнейшему и изобретательному племени мошенников. Подобный тип, который строит всю интригу на математике, Темплеру еще не встречался.

Подозрения усилились, когда он встретил этого дельца на следующий день. После пары часов, проведенных на пляже, он отправился на поиски чего-нибудь освежающего и сразу заметил его за одним из столиков у бассейна, выставившего на показ свою грушеобразную фигуру в цветастых гавайских шортах. Он разглагольствовал в компании прыщавого молодого человека и двух пожилых дам довольно чопорного вида.

Столик, как и все остальные на террасе, был накрыт пестрой скатертью с синими, красными и белыми полосками трехдюймовой ширины. Мистер Вей щелчком подбрасывал сигареты на пару футов над столом, а затем они в беспорядке падали на полосатую скатерть.

— В Пакистане в нее играют повсеместно, и это практически национальная игра, ее называют Бросок Тигра из-за игровой доски, которая раскрашена на желтые и черные полоски. Игра ведется разными палочками из слоновой кости, но масштаб приблизительно совпадает — ширина полоски равна длине палочки, совсем как сигареты и скатерть. Надеюсь, вам понятно?

И он наглядно продемонстрировал это.

— Затем вы бросаете палочку или сигарету на доску или скатерть и смотрите, как она упадет. Во время броска палочка должна вращаться вокруг своей оси, и переворачиваться в воздухе, чтобы было невозможно контролировать точность броска. Если она не выходит за пределы одной полосы — вы выиграли, а если касается границы между полосками, то проиграли. Вот так… Надо только дождаться полной остановки.