— Клара, — нерешительно протянул портье. Святой взъерошил его роскошную шевелюру и оставил наедине с его сомнениями.

Дэвид Кина уже поджидал их возле дома.

— В конце концов, и в Тенерифе что-то есть, — сказал он, пока Святой вылезал из такси.

— Да ты и половины о нем не знаешь. — Саймон подождал, пока они вошли в дом, и только тогда представил девушку.

Внутри Святой одобрительно осмотрелся вокруг. Если Грейнер и его банда начнут искать Кристину, они сначала перевернут отель. А здесь она будет в полной безопасности.

— Хастал уэго, — улыбнулся он девушке, взяв ее за руку.

Кристина посмотрела на него, наконец до нее стал доходить смысл сказанного.

— Уже уходишь?

— Надо, дорогая. Если появится или позвонит Грейнер, я должен быть на месте. Мне теперь будет полегче, ты в безопасности, а я смогу вплотную заняться поисками Джориса и Хоппи. Сиди тихо, как мышка. Это не займет много времени.

— Ты мне расскажешь, что происходит?

— Конечно. Здесь есть телефон, как только появятся новости, я свяжусь с тобой. Жаль, что приходится уходить.

Он задержал ее руку в своей на мгновение, в глазах забегали веселые чертики. Саймон готов был пуститься в новые авантюры, навстречу опасности, слепо веря в свою счастливую звезду. Раньше, чем она смогла что-нибудь ему пожелать, он исчез.

— Что за спешка? — прокричал ему вдогонку Кина, когда Саймон пролетел мимо него по лестнице.

— У меня не меньше пятнадцати миллионов причин, по которым некогда обсуждать этот вопрос. Ты меня знаешь и можешь догадаться, в какого сорта передрягу я попал. Меньше знаешь — дольше живешь, — бросил ему на бегу Святой.

— В «Пренса» писали о взрыве преступности…

Саймон задержался у подножия лестницы и ухмыльнулся.

— Теперь тебе придется подождать, пока я смогу рассказать всю историю целиком. Присмотри, чтобы девушка ни в чем не нуждалась, и возвращайся в свою контору как ни в чем не бывало. Ей нельзя высовываться из окна, и вообще никто не должен догадаться, что она находится здесь, так что перестань раздумывать, куда пригласить ее на ужин. И ни слова ни обо мне, ни о Кристине, ты понял?

— Понял, понял, — мрачно буркнул Кина. С довольным видом Святой исчез за дверью.

Такси все еще дожидалось его, и, не теряя ни минуты, он тронулся в обратный путь. Проезжая площадь, весь вжался в сиденье, чтобы никто не смог его заметить, и попросил остановиться на Калле доктор Аллерт.

Водитель удивленно покосился на него, едва не задев при этом трамвай.

Саймон объяснил, как мог, где находится нужная ему улица, название которой он запомнил при бегстве с Кристиной. Лицо шофера прояснилось.

— А! Вы имеете в виду Калле эль Соль!

— Но там написано было Калле доктор Аллерт.

— Возможно, — бесстрастно заметил шофер, — но мы зовем ее Калле эль Соль.

Остановив машину за углом, Святой расплатился и вышел. Улица была пуста, только на другой стороне ее стоял автомобиль. Казалось, в нем никого не было. Автомобиль не был похож на «бьюик» Грейнера, хотя надо было учитывать возможность наличия в его гараже двух или даже трех машин. Когда он протянул руку к двери черного хода, то услыхал торопливые шаги за своей спиной и, прежде чем успел обернуться, почувствовал ствол пистолета под лопаткой.

— Без глупостей, — раздался сзади мягкий голос. Когда Святой все-таки оглянулся, его взору предстал элегантный мистер Палермо.

Дождь, который собирался все это утро, завел наконец свою нудную песню. Улица, и без того безлюдная, стала еще более унылой и пустынной. Только в паре кварталов оттуда виднелся одинокий прохожий. Он не спешил, видимо, отдавая дань национальным традициям, и даже перспектива вымокнуть не заставила его прибавить шаг. За рулем автомашины наконец появился Алистон.

— И не думай, — заявил Палермо, — у тебя никаких шансов.

Как раз в этом-то Саймон и не был уверен — он не разделял распространенного предрассудка, что спусковой крючок можно нажать почти мгновенно. Но тут его осенила одна идея, что ускользнуло от внимания мистера Палермо.

— В чем дело? — вознегодовал Святой.

— Не стоит волноваться. Садитесь в машину.

Единственный прохожий исчез за углом, дождь полил не на шутку, и уже ничто не удерживало Палермо от использования оружия, но не на этом основывал Саймон свое решение. Джориса с Хоппи увезли Палермо и Алистон. Сейчас он мог узнать куда. Взвесив все шансы и почувствовав, что вот-вот промокнет насквозь, он подозрительно взглянул на Палермо.

— С какой стати?

— Если не сделаешь, что говорят, тебе же хуже будет. Мы собираемся немного покататься.

— Это звучит, как в старые добрые времена, — заметил Саймон.

Пока он переходил улицу и усаживался в машину, спиной все время ощущал ствол пистолета.

В машине Алистон обернулся.

— Два шестьдесят семь, — произнес он, растягивая слова. — Семерка.

— Хорошо, потом мы его разыщем. Поехали.

Палермо откинулся назад, машина тронулась. Казалось, он целиком поглощен поглаживанием усиков, но дуло пистолета все время было направлено на Святого.

— Послушай, Палермо, —  попытался протестовать тот, — куда мы направляемся?

— Называй меня просто Арт, — великодушно разрешил Палермо.

— Так куда же?

— Туда, где мы сможем перекинуться парой слов.

— А почему не в отеле?

— Слишком много свидетелей, — успокоил его Палермо.

Святой нахмурился.

— Тебя послал Грейнер? — Его голос едва не сорвался на крик.

Зеленоватые глаза Палермо внимательно изучали Саймона, пока он взвешивал ответ. Опередил его Алистон.

— Заткнись и не задавай лишних вопросов. Сам скоро все увидишь.

Саймон пожал плечами и устроился поудобнее. Если не удается выудить никакой информации, то нужно хоть собраться с мыслями. Видимо, Грейнер вернулся домой и переговорил с остальными. До чего они договорились, было неясно. Зато совершенно ясно, что хорошая новость Грейнера пришлась не по вкусу Лоберу, Палермо и Алистону. Для последних двух это могло означать, что Кристина в курсе похищения Джориса. И Лобер тоже мог оказаться в опасности, если Кристина сумеет убедить всех, что билет пропал именно во время потасовки. Это неизбежно навлечет на него самые серьезные подозрения. Короче говоря, земля качнулась подо всеми членами банды, сюрпризы могли посыпаться в любую минуту. Пора было срочно действовать, и Саймон был уверен, что их приезд связан с лихорадочными поисками выхода.

После долгих блужданий по грязным узеньким улочкам французского квартала машина остановилась перед дверью двухэтажного мрачного здания, окруженного еще дюжиной подобных строений. Пистолет Палермо снова ткнулся в ребра.

— Давай, двигайся. И без лишнего шума.

Саймон вышел из машины. По-прежнему шел дождь, улица была пустынной. Святой понял — лучше поберечь свою энергию и шума не поднимать. Ведь кроме этой небольшой неувязки все остальное развивается строго по плану.

Алистон открыл дверь. На них пахнуло запахами кухни, плесени, человеческого пота и Бог знает чего еще. Из маленького тёмного холла они поднялись по тускло освещенной лестнице. Блеклая полоска света выхватила из темноты ободранные стены, словно чешуей покрытые старой побелкой. Алистон открыл дверь.

— Входи.

Саймон оценил ситуацию с первого взгляда. По правую руку было маленькое оконце, наглухо заделанное на испанский манер, почти непрозрачное от въевшейся в стекло за долгие годы грязи и пыли. Слева — запертая дверь, очевидно, в спальню. Прямо — открытая дверь, из которой вышла девушка в переднике, за ее спиной виднелась кухонька с развешанным на веревке женским бельем. У девушки были медно-красные волосы, более темные у корней. Нездоровый цвет лица был грубо замазан толстым слоем пудры. Широкие бедра, круглый живот и крупные отвислые груди дополняли картину.