— Прошу вас, поверьте мне, — почти беззвучно шептал Уолли Сэнфорд. — Поверьте мне!

За поворотом дорожки под мужскими башмаками захрустел гравий. Кто-то шел тяжелым шагом. Приближался…

— Бегите через кусты! — шепнула Мариан. — Бегите! Я задержу их здесь.

Уолли Сэнфорд исчез. Удаляющийся шелест шагов отмечал его след. Хруст шагов на гравийной дорожке был все ближе и ближе. И тогда Мариан Карстерс громко и пронзительно вскрикнула.

Лейтенант Билл Смит одним прыжком оказался возле нее. Схватив ее за руку, он спросил:

— Что вас так напугало?

— Мышь! — простонала Мариан. — Мышь, здесь, на дорожке!

— Ах! — облегченно вздохнул Билл Смит. — Я испугался, что… — Он осекся на половине фразы. — Может, вы не откажетесь… То есть, я бы хотел попросить вас… — Он по-прежнему держал ее за руку. — Я бы хотел поговорить с вами, если бы вы согласились… может, мы бы пообедали или поужинали вместе, а может, вы любите кино?..

Мариан посмотрела прямо ему в лицо.

— Даже не подумаю. И прошу отпустить мою руку.

Билл Смит посмотрел ей в глаза.

— Извините, — сказал он, неуклюже повернулся и ушел.

Мариан вбежала в дом и, не переводя дыхания, поднялась по лестнице к себе в комнату. Впервые за десять лет она была готова расплакаться. Уолли Сэнфорд. Разыскиваемый, возможно, убийца! Она должна была передать его в руки полиции. Нет, она не могла, он выглядел слишком несчастно.

Это предложение… Он просил у нее свидания. Первое такое предложение за сколько лет?

Мариан уселась перед туалетным столиком и, все еще тяжело дыша, посмотрела в зеркало. Розовый цветастый халат, разноцветный платок, румянец на щеках, блестящие глаза. Глупости! Возвращайся к странице 245. Второй абзац, третье предложение. После слов: «Кларк Камерон…» и так далее. «Этого человека убили, убили точно так же, как и тех».

Она начала медленно печатать: «Привлекательный полицейский издал приглушенный крик ужаса». Нет, плохо! Полицейские не кричат от ужаса. «Думаю, вы ошибаетесь, — сказал привлекательный полицейский…» Тоже плохо. Кларк Камерон не может ошибаться. Мариан перечеркнула длинную фразу. Лучше начать с нового абзаца.

«Привлекательный полицейский сказал…»

— Ох! — потеряла терпение Мариан. — Какая чушь!

Она забила все буквой «х» и, начав с нового абзаца, в бешенстве напечатала: «Известная тупость полиции…»

— Уходите отсюда, живо! — сказал сержант О'Хэйр. — Расходитесь, кому я говорю.

— Неслыханное нахальство. — Эйприл хладнокровно обратилась к Дине: — Этот человек, видать, не слышал о законах, запрещающих посторонним людям вторгаться в частное владение.

Арчи бесстыдно захихикал.

Сержант О'Хэйр покраснел и, сделав шаг назад, переступил с газона Карстерсов на газон Сэнфордов, после чего еще громче повторил:

— Уходите отсюда, живо! Расходитесь!

— А в чем дело? — спокойно спросила Дина. — Мы ведь живем здесь.

— Вы живете в доме, — ответил сержант. — Вон там! Пожалуйста, уходите.

— Мы живем также в саду, — заметила Эйприл.

— Мы живем везде! — подпрыгивая, заверещал Арчи. — Везде, где хотим.

— А это наш сад, — добавила Дина.

— Я сказал… — начал сержант и поперхнулся. — Отойдите от живой изгороди.

— Мы очень любим живую изгородь! — проинформировала его Эйприл.

Арчи чуть отступил и выстрелил из рогатки в густую живую изгородь. Сержант вздрогнул и, весь синий от ярости, зарычал:

— Я сказал, уходите отсюда!

— Да, конечно, — сказала Дина. — Если вы так ведете себя!

Троица удалилась от садовой калитки, даже не взглянув на сержанта.

— У нас с ним будет масса неприятностей, — зловещим пророческим тоном заявила Дина.

— Тебе это только кажется, — с невозмутимым спокойствием сказала Эйприл. — Это у него будет с нами масса неприятностей. — Свободным прогулочным шагом она шла по газону, чтобы сержант О'Хэйр мог убедиться: отступление было честным. Когда он уже не мог их видеть, Эйприл остановилась и сказала: — Пойдемте, есть еще огородная калитка.

Однако возле огородной калитки стоял на страже скучающий молодой полицейский. Он покачал головой и буркнул:

— Нет. Запрещено.

Дина холодно смотрела на него несколько секунд, а потом наконец сказала:

— Мы обещали миссис Сэнфорд прополоть брюкву.

— Хорошая шутка! — на этот раз любезнее ответил полицейский. — Миссис Сэнфорд уже не интересует брюква. Миссис Сэнфорд убили. Понятно?

— Понятно, — ответила Эйприл, приподняв одну бровь. — Что вы говорите! — добавила она с оскорбленным видом. — Убили! Это крайняя степень дурного вкуса! — Она приподняла другую бровь, сигнализируя сестре и брату о своем решении. — Пойдем отсюда, что ли?

Молодой полицейский долго смотрел вслед удаляющейся троице, а его румяное лицо выражало изумление.

— Они оцепили участок со всех сторон, — в отчаянии признала Дина. — Выставили пост даже возле калитки мусоросборника.

Они остановились, чтобы обдумать ситуацию.

— И все-таки мы как-то должны туда пробраться и все тщательно обыскать, — сказала Эйприл.

— А что мы должны искать? — спросил Арчи. — Ну, скажите, что?

— Откуда мы знаем что, — нетерпеливо ответила Дина. — Вообще, просто нужно искать.

— Но что, что? — закричал Арчи.

— Послушай, Арчи, — с серьезным видом вмешалась Эйприл. — Это место преступления. Первейшая обязанность детектива исследовать место преступления. Мы детективы, а стало быть, должны обыскать место преступления.

— Разница лишь в том, что здесь полным-полно полиции, — добавила Дина. — Видишь?

Арчи огляделся вокруг и лично убедился в справедливости слов Дины.

— Ну, хорошо, — сказал он. — Но почему бы нам не попытаться попасть туда через ворота? Ротозеи, ротозеи, ротозеи!

Девочки посмотрели друг на друга.

— Можно попытаться, — сказала Эйприл.

— Пойдем, пойдем, пойдем! — закричал Арчи.

— Ну-ка, тихо, молокосос, — беззлобно ругнула его Эйприл. — Поторопимся, пока из-за гор не подтянулись почелы!

И она побежала к подъездной дорожке. Арчи, повизгивая от возбуждения, несся за ней. Догнав сестру у ворот, он просопел:

— А кто они такие, эти почелы?

Эйприл остановилась и строго ответила:

— Это множественное число от слова почел. Когда будешь старше, поймешь.

Дина догнала их и дополнила:

— Почел — так по-иностранному называется осел.

— Вы обманываете меня, — возмутился Арчи. — Отвратительные ехидины!

— Тихо, — сказала Эйприл. — А зачем ты задаешь глупые вопросы?

Арчи присел на заборчик у ворот. Он сопел и сожалел, что он не дракон и не умеет извергать огонь и серу.

— Ненавижу, девчонок! — заявил он и изо всех сил ударил пятками по заборчику, на котором сидел. Несколько секунд он искал в памяти какое-нибудь смертельное оскорбление и наконец закричал: — Антипатичные!

— Да замолчите вы, наконец, — сказала Дина.

Она направилась к боковой дороге, ведущей от шоссе к вилле Сэнфордов. Здесь нигде не было видно полицейских — в форме или в штатском.

— Возможно, это ловушка, — драматически прошептала сестре Эйприл. — Подползем в кустах. Старайся не наделать шума!

Приблизившись к живой изгороди, они увидели перед домом знакомый длинный серый кабриолет, а возле него две знакомые фигуры. Дина и Эйприл быстро нырнули в глубь живой изгороди. Тихонько подкрались поближе. Дина схватила Эйприл за руку и прошептала:

— Ты знаешь, что мамочка всегда говорит о подслушивании?

— Это не подслушивание, — прошептала в ответ Эйприл. — Это разведка. Совсем другое. Осторожнее, а то ветки трещат.

Они преодолевали ползком один дюйм за другим, пока наконец не притаились в зарослях в трех футах от автомобиля.

Полли Уокер стояла возле своей машины. На ней было белое полотняное платье с цветной вышивкой на воротнике. С этим цветным узором гармонировала большая красная соломенная шляпа. Золотисто-рыжие локоны спадали на белое платье. Она походила на испуганного подростка.