Мы отнесли ознакомительное путешествие Еноха к кануну падения кометы около 3150 г. до н. э. (см. шестую главу), а на основании вычисленной широты и полученных им уроков астрономии определили, что он находился на Британских островах. Таким образом, это могло быть описание самой Новой Мызы, возведенной за пятьдесят лет до посещения им этих холодных мест.

И действительно, что еще мог описывать Енох? Согласно археологическим данным, в ту пору в мире не было других сооружений такого размаха. Тем более из кристалловых камней!

Разве могут быть сомнения? Енох описывает сооружение, куда его доставили, как «устроенный из кристалловых камней великий дом». Нам не доводилось ранее видеть здания, облицованного белым кварцевым камнем, помимо того, которое располагается как раз в том месте, где был в свое время Енох. Кроме того, описание стен дома, подобных наборному полу, в точности соответствует виду Новой Мызы, поскольку кварц перемежается с крупным черным галечником, образуя по всей поверхности узоры вроде косоугольников. Описание Енохом огненного пламени вокруг стен вполне могло быть описанием сверкающего в солнечных лучах или отблесках горящих ночью факелов строения. Скорее всего, это были факелы, поскольку Енох упоминает град и снег, так что его посещение состоялось в канун или в само зимнее солнцестояние.

Мы с восхищением продолжали осматривать место. Неужели именно его описал один из древних героев еврейского предания, живший почти за 2 тыс. лет до рождения Моисея?

Мы заметили, что сам вал не образует совершенного круга, а состоит из нескольких частей параболического вида, напоминая общими очертаниями сердце. Внутри вала находится ряд красиво отесанных камней, а снаружи тянется круг из 12 необработанных стоячих камней, которые, по мнению ведшего здесь раскопки профессора Майкла О’Келли, появились здесь задолго до возведения основного сооружения.

Внутри Нью-Гренджа расположена одиночная сводчатая камера, к которой ведет проход, смотрящий в сторону восхода Солнца при зимнем солнцестоянии. Перед входом в лаз лежит огромный камень с выбитыми на нем завитками, пилообразными линиями и многочисленными косоугольниками.

Считается, что расположение лаза изначально устраивалось таким образом, чтобы лучи восходящего при зимнем солнцестоянии нашего светила попадали в саму камеру. Об этом свидетельствует предусмотренный над входом проем, пропускающий внутрь свет на короткое время и в точно определенный срок.

Хорошо, что этот световой проем сохранился, поскольку обнаружившие в прошлом веке лаз люди пытались унести камень перемычки. К счастью, им это не удалось, иначе астрономическую ориентацию самого сооружения не удалось бы выявить. Когда усилиями профессора О’Келли памятник удалось обследовать и восстановить, он постарался вернуть все потревоженные камни по возможности на свои места.

При проходе через лаз, перекрытый огромными глыбами камня, нам пришлось пригнуться. Камера при виде сверху' представляла собой крест, и в каждом крыле имелся каменный резервуар — за исключением правого крыла, где внутри резервуара с двумя углублениями находился еще один, значительно меньше. Резервуар в заднем крыле был разбит сотни лет назад каким-то искателем сокровищ.

Выходя, мы насчитали 21 камень с правой стороны прохода и 22 — с левой и решили, что это не случайно. Обходя сооружение снаружи, мы заметили, что лишь на трех камнях из 93 имеется резьба, включая камень, расположенный на одной линии с проходом. На этом камне был высечен такой же знак, как и в Скара-Брей: чередующийся с двумя косоугольниками двойной завиток (см. вклейку 22 и рис. 18).

Профессор О’Келли пишет, что данные изучения торфа, шедшего на насыпь, свидетельствуют, что строители были земледельцами. При восстановлении насыпи брались пробы торфа, и оказалось, что его брали с полей, где выращивали зерновую культуру полбу, но затем поля запускали, возвращая их в состояние залежных земель. Это показывает, что жители были сведущи в земледелии, разбирались в севообороте, оставляя землю под пар, а не доводя ее до истощения.

Итак, Новую Мызу возвели люди, разбиравшиеся в сельском хозяйстве до такой степени, что могли обеспечить едой строителей, воздвигнувших такое внушительное сооружение. Вот что говорит О’Келли о строителях:

«Лучше узнав сам памятник… мы поняли, что имеем дело не с грубой силой и количеством людей, а с хорошо продуманным подходом, более соответствующим нынешней организации работ и разделению труда при такого рода предприятиях… мы ничуть не сомневались, что данное предприятие было тщательно просчитано и продумано с начала до конца и осуществлялось с военной точностью».

К 2500 г. до н. э. Нью-Грендж переживал упадок. Богатые земли, которые кормили строителей, пришли в запустение, а поля, где ранее колосился хлеб, поросли сорняком. Восхитительная стена из белого кварца рухнула над входом, похоронив под собой большинство украшенных бордюрных камней, а спустя 500 лет вокруг заросшей насыпи поселился «народ культуры кубков» (чье название связано с гончарными сосудами, которые клали в отдельную могилу с умершим, устраиваемую внутри круглых курганов. Сама культура зародилась на берегах Рейна около 2500 г. до н. э., а в Британию попала около 2200 г. до н. э. Народ культуры кубков был знаком с бронзой и видимо, мирно занял земли, оставленные народом культуры рифленой керамики).

Более 4 тыс. лет покой заросшего кургана никто не нарушал. Согласно преданию это было обиталище Ангуса, сына Дагды («благого бога»), так и прозванное Бруг Энгус («жилище Энгуса»), а окружающая местность именовалась Бру(г) — на-Бойнне, т. е. «жилища на (реке) Бойн». Согласно кельтским сагам Дагда и его сын Энгус были наиболее могущественными представителями Племен богини Дану, которые отдали холмы на попечение этому волшебному народу. Такими нетронутыми они и пребывали до 1699 года, когда владелец здешних земель Чарльз Кэмпбелл обнаружил ведущий в лаз вход. Там побывал Эдвард Луйд, хранитель музея Ашмола при Оксфордском университете. Майкл О’Келли так пишет о том времени:

«Известно, что после того, как каменная насыпь стала приходить в упадок, около 2000 г. до н. э. на западном склоне кургана поселился народ культуры кубков, но следов их присутствия в могильнике не обнаружено, так что вход туда к тому времени оказался сокрытым. Не найдено там также золотых монет и украшений римлян и бриттов, встречающихся лишь вокруг кургана и на нем самом и относящихся к первым векам христианской эры. Когда в 1699 году попали внутрь могильника, вполне вероятно, что на находившиеся там останки сожженных покойников и предметы захоронения попросту не обратили внимания или вообще их выбросили».

При всем уважении к покойному профессору О’Келли мы вынуждены с ним не согласиться. По нашему мнению, нет никаких оснований придумывать предметы захоронения, которые таинственным образом обошли вниманием. Новая Мыза не возводилась как захоронение.

Кем бы ни были строители Нью-Гренджа, им удалось собрать достаточное число рабочих, сумевших соорудить камеру со сводом, проложить 24-метровый проход согласно направлению восхода нашего светила при зимнем солнцестоянии и вырезать замысловатые узоры, украшавшие все сооружение.

Возведение Нью-Гренджа само по себе блестящее достижение, но есть еще две другие коридорные «гробницы» подобной величины и великолепия той же поры и в той же части долины реки Бойн: Доут и Ноут. Сейчас там ведутся раскопки, и места закрыты для посещения, хотя вскоре намечаются ограниченные туристические поездки в Ноут.

Нас поразило, какими разнообразными навыками должны были обладать те, кто жил в долине реки Бойн в период между 3700–3100 г. до н. э., чтобы возвести подобные строения. Это и: