Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Каждый слушатель имел право возражать, опровергать изложенное в проекте, изъяснять свое мнение, предлагать изменение или по неудобствам вовсе остановить проект. Кабинет же члену Карабанову было поставлено в обязанность не только мнения всех разсуждавших опровергать, да и собственно мнения императрицы оспаривать и признавать их не полезными. Тонкая хитрость Екатерины заставляла обсуждать представленные ей проекты, уничтожала всякую стачку и обоюдное потворство кабинет  министров.  В продолжение обсуждения   каждый из сочинителей защищал свое предположение, и посредством неожиданнаго возражения объяснялось неудобство выполнения, или неблагонамеренное, неуместное утверждение закона. Вот почему в изданных Екатериною узаконениях и постановлениях нет болтуна, и в ея царствование не издавали указов о разуме закона. Каждый понимал изданный закон и, исполненный благодарностью, был готов выполнить его, ибо он благотворил ему.

V.

Екатерине II подавали каждый день две тетрадки почтовой бумаги, в которыя она собственноручно записывала, но что — того в царствование ея никто не знал, и по кончине ея никто ничего не узнал, потому что 1796 года ноября 7-го или 8-го числа — то есть на другой или на третий день ея кончины было повелено все написанныя рукою Екатерины тетрадки предать огню—и тетрадки были сожжены, как некогда сожигали жидов в Гишпании по велениям инквизиции! На первом листке тетради Екатерина надписывала: «Мое время», потом выставляла год, месяц и число; исписав все  листки тетрадки, обертывала ее бумагою, завязывала розоваго цвета тесьмой и концы тесьмы укрепляла печатью, чтобы нельзя было развязать тесьму и прочитать написаннаго. Несколько больших шкафов было наполнено упомянутыми тетрадками, но огонь все их пожрал!

В требнике, помнится, Петра Могилы написаны такие грехи, за содеяние коих назначена кара, но за сожжение бытописания кары не определено, потому вероятно, что не могли даже и предположить таковаго бешенства.

VI.

В жизни нашей все зависит от стечения обстоятельств, от случая, который люди называли и доныне называют счастием. В каком наряде оно щеголяет, этого, начиная с праотца Адама и по сей час, никто из смертных не видел и не будет знать, что такое счастие.

Семен Гаврилович Зорич, aventurico officier de fortune de fortuna — служил в гусарском полку, серб породою, лихой всадник на коне и лихой рубака: сабля с детства была его забавою, потом верным другом. Семен Гаврилович разладил с полковником полка, в котором состоял на службе; приехал в град св. Петра хлопотать в военной коллегии о переводе его в другой полк. Проживая в Петербурге, Семен Гаврилович проигрался в трактире что называется до-чиста. Не зная что делать и будет ли он есть тот день, встретился на улице с знакомым, ехавшим, в Царское Село. Знакомый пригласил его поехать с ним. Зорич согласился и тем охотнее, что знакомец сказал ему: мы там сытно отобедаем и хорошо выпьем у моего друга и приятеля гоф-фурьера двора ея величества.

Cие было в начале  дня. Екатерина жила в Царском Селе. Приехали в Царское Село, хорошо у гоф-фурьера пообедали и еще лучше того выпили. Знакомец Зорича и угощавший их гоф-фурьер разсудили за благо соснуть; они много уговаривали и Зорича прилечь, но он не последовал их приглашению и пошел погулять в дворцовый сад. У Зорича и без вина было в голове туманно и тяжело. Он не долго гулял. Поставленная в саду не далеко от дворца в тени ветвистой липы скамья приманила Зорича присесть, отдохнуть и  подумать в тиши о своем положении. У него гроша не было в кармане, а без гроша везде не хорошо, а во граде св. Петра просто камень на шею — да кидайся в Неву! Что в это время думал, что хотел предпринять Семен Гаврилович, он об этом во всю жизнь свою никому не сказал; но всем было тогда известно и по преданиям до нас дошло, что Семен Гаврилович, сидя на скамьи прислонясь к липе, заснул и заснул так крепко, что ни проходящие в аллее, ни лай остановившейся пред  ним собаки Семена Гавриловича не разбудили.—В это время проходила по аллее Екатерина одна, а сзади ея в значительной отдаленности,   следовал за ней ея камердинер Захар Константинович Зотов. Зорич, как пригожий мужчина и статнаго роста, обратил на себя внимание Екатерины. Государыня дала знак камердинеру приблизиться и приказала Зотову ожидать пробуждения прекраснаго гусара, когда же он проснется, пригласить его к ней на ужин. — Представьте ceбе удивление метр д'отеля, у котораго Зорич обедал, увидевшаго Семена Гавриловича за ужином с Екатериной! Что скажете?—случай или счастие!

Записки Александра Михайловича Тургенева. 1772 - 1863. - i_004.jpg

  

76
{"b":"279278","o":1}