— Успокойся, все в порядке, любовь моя. Я не сделаю тебе больно.

Эйли поморщилась и, повернувшись лицом к лэрду, уперлась ладонями ему в грудь, пытаясь оттолкнуть.

— Нет, я не позволю тебе сделать это со мной. Больше не позволю. Ты помнишь, что сказал мне, Рори? Я этого никогда не забуду.

Склонившись над ней, он взял ее лицо в ладони и проговорил:

— Да, Эйлианна, я все помню. Я был тогда ужасно зол… Но можешь ли ты понять, что я чувствовал?

— А как же я, Рори? Я люблю тебя, а ты женишься на другой. Что же мне делать? Впрочем, у меня нет выбора. Эти проклятые феи не оставили мне выбора.

Он стер поцелуями слезы с ее щек.

— Я тоже люблю тебя, Эйлианна. И я не женюсь на Мойре. Эта помолвка не состоится. Теперь уже точно не состоится.

— Рори, не лги мне. «Похоть нелюбовь» — кажется, так ты сказал. Я не хочу быть вторым сортом — даже в сравнении с твоей покойной женой. Я считаю, что заслуживаю большего.

Он легонько встряхнул ее за плечи.

— Эйлианна, перестань. Почему ты не хочешь понять? Поверь, я желаю тебя так, как никогда никого не желал, даже Брианну. И я люблю тебя. Люблю так, как никогда никого не любил. Я не могу отпустить тебя. И не отпущу, — добавил он уже с металлом в голосе.

Его слова прорвались сквозь ее гнев и боль, и она заглянула ему в глаза:

— Кажется, ты сейчас сказал, что не женишься на Мойре?

— Да, именно так я и сказал.

Эйли немного помедлила, потом спросила:

— Значит, ты любишь меня? — Щеки ее вспыхнули. — Любишь так же сильно, как любил свою жену?

— Любовь, которую я испытываю к тебе, совсем не такая, как моя любовь к Брианне. Да и как может быть иначе, если ты совсем другая? Неужели ты не можешь это понять? — добавил он с некоторым раздражением.

— Конечно, могу, — ответила она с улыбкой.

Он тоже улыбнулся и проговорил:

— Я еще сделаю из тебя настоящую шотландку, то chridhe. — Глаза его потемнели. — Но сейчас я хочу только одного — сделать тебя своей.

Низкий хрипловатый голос Рори и его жаркие слова вызвали у нее трепет желания; Эйли чувствовала, что ее влечет к нему неудержимо. Несколько секунд она видела перед собой наполненные страстью изумрудные глаза Рори, а затем он впился в ее губы страстным поцелуем. И в тот же миг ей почему-то вспомнились те ужасные мгновения, когда она находилась в его власти и когда ей пришлось укусить его. Эйли невольно вздрогнула, и Рори, тотчас же прервав поцелуй, отстранился и испытующе посмотрел на нее:

— Что с тобой, любовь моя?

— Нет, ничего.

Она покачала головой и, запустив пальцы в густые черные волосы Рори, попыталась снова привлечь его к себе.

Но он, упорствуя, проговорил:

— Нет, Эйлианна, ты скажешь мне, в чем дело. Я слушаю тебя, дорогая.

Она со вздохом откинулась на подушки. Закусив губу, обвела взглядом комнату.

— Видишь ли, Рори, я все время думаю о том дне и о том, что ты сказал мне. Ты сказал…

— Но я же попросил прощения за свои слова и поступки. Разве не так?

Эйли едва заметно кивнула:

— Да, Рори, все так. Но мне трудно… переступить через это. Я все еще не понимаю, почему ты не поверил мне.

Он долго молчал. Наконец, пожав плечами, пробормотал:

— Даже не знаю, что ответить… Возможно, все дело в том, что ты не сказала мне правду. А если бы ты все объяснила…

— Но ты же знаешь, почему я молчала, — перебила Эйли.

И, отвернувшись от него, улеглась на бок.

— Да, ты права. — Он приподнял тяжелую массу ее волос и прижался поцелуем к шее. — Ты права, и мне больше нечего сказать тебе, кроме того, что я ужасно сожалею. Знаешь, а может… еще слишком рано? — Он сдвинул бретельку на ее рубашке и прижался губами к плечу. — Я хочу тебя, то chridhe, но я подожду, если пожелаешь, — прошептал он.

Он крепко прижался к ней всем телом, и она почувствовала свидетельство его желания — большое, горячее и твердое. Дыхание ее сделалось прерывистым, когда он стал покрывать поцелуями ее плечи и спину. И с каждым мгновением ее желание усиливалось, так что она едва удерживалась от стона.

Тут бретелька ее рубашки сползла еще ниже, а потом она почувствовала, как рука Рори, скользнув под подол, коснулась ее бедра.

— Может, хочешь, чтобы я остановился? — послышался его голос.

Судорожно сглотнув, Эйли пробормотала:

— Нет, не хочу… Не хочу, чтобы ты останавливался.

Не удержавшись, она застонала, когда его пальцы легонько сжали ее сосок.

Рори осторожно перевернул ее на спину. Заглянув в глаза, с улыбкой спросил:

— Ты уверена?

Она промолчала, и Рори, осторожно спустив тонкую ткань рубашки, полностью обнажил ее грудь. Какое-то время он любовался ею, затем, наклонившись, лизнул сначала один сосок, потом другой. Эйли со стоном приподнялась, выгибая спину, как бы предлагая ему свою грудь.

Его смех был низким и хриплым.

— Это напоминает мне о том, как я увидел тебя впервые, когда ты вдруг оказалась в моей постели, mo chridhe.

Эти его слова почему-то вызвали у нее раздражение. Нахмурившись, Эйли проворчала:

— Если бы ты был джентльменом, Рори Маклауд, то не напоминал бы мне о той ночи. Ведь теперь ты знаешь, почему я оказалась в твоей постели.

— Да, Эйлианна, теперь я все знаю и все понимаю. И я думаю, мне следовало бы поблагодарить фей за то, что доставили тебя ко мне обнаженной, — добавил он с ухмылкой.

— Это сделали не феи, а ты! Не успела я оказаться на твоей кровати, как ты тут же стащил с меня майку, — заявила Эйли.

И тут же, вспомнив о тех мгновениях, почувствовала горячее покалывание внизу живота.

— Майку?.. Не знаю, что это такое, но точно знаю, что хочу видеть тебя сейчас обнаженной.

Приподнявшись на локте, он принялся стаскивать с нее рубашку. И Эйли помогла ему — как и в ту первую ночь.

Когда же она предстала перед ним обнаженной, Рори окинул ее пылающим взглядом и шумно выдохнул. А ей вдруг стало неловко, и она потянулась к простыне, чтобы прикрыться.

Но Рори остановил ее.

— Нет, позволь мне полюбоваться тобой.

Он провел ладонью по ее груди, потом — по животу.

И Эйли тотчас же почувствовала, как ее опалил жар желания. А затем она вдруг поняла, что хочет увидеть его — всего. Протянув к Рори руку, она провела пальцами по его рубашке и пробормотала:

— А теперь твоя очередь…

И потянула за шнуровку рубахи, обнажая широкую мускулистую грудь. Очертив пальцем выпуклую линию шрама, она наклонилась и прижалась к нему губами.

— Эйлианна!.. — простонал он, когда ее пальцы скользнули ниже, к твердой выпуклости на его штанах. — Ты уверена, что достаточно хорошо себя чувствуешь? Как твоя нога?

Эйли прилагала отчаянные усилия, пытаясь стащить с него штаны — они стали для него слишком тесными, — и сейчас едва ли понимала, о чем он говорил. Когда же он вдруг отстранился, она подняла на него глаза и пробормотала:

— Рори, что же ты?..

Рори засмеялся и, стащив с себя сапоги, ответил:

— Я вовсе не покидаю тебя, девочка, в этом можешь быть уверена. Просто подумал, что будет быстрее, если я сам разденусь.

Поднявшись на ноги — в мерцающем свете свечи он казался настоящим великаном, — Рори принялся раздеваться. Сняв рубашку, он бросил ее на сундук, затем стал стаскивать штаны. Эйли же смотрела на него как зачарованная. У нее было не так уж много мужчин; она считала, что надо дождаться, когда ей встретится именно тот, который ей нужен. И сейчас Эйли была абсолютно уверена, что наконец-то дождалась. Да, сомнений быть не могло: Рори именно тот, кто ей нужен. И сейчас этот удивительный мужчина, предназначенный ей судьбой, стоял перед ней во всем великолепии своей мужской наготы.

Завороженная его красотой, Эйли не могла отвести от него глаз, не могла пошевелиться, пока не услышала его тихий смех. Заглянув в его искрившиеся весельем изумрудные глаза, она тоже рассмеялась и, схватив подушку, запустила ею в Рори.