— Привет! — тонким голоском пропищало создание. — Я — Риппа! Можно, я сразу начну задавать вопросы?

— Можно, — пробормотал ошеломленный Калашников. — Простите, вы — фея?

— Я робот, — мило улыбнулась Риппа. — Но для вас я с удовольствием стала феей! Скажите, какова подлинная цель вашего прибытия на Конгресс?

Калашников открыл рот, чтобы ответить правду — врать этому сказочному существу он не хотел и не мог. Однако же ответить правду Калашникову помешала другая, куда более веская причина: он и сам ее толком не знал. Действительно, подумал Калашников, а на Конгресс-то я зачем ломанулся?! Приехал бы как турист, купил бы зрительский билет, дождался бы в холле, кого следует…

Нет, решил Калашников, закрывая рот. Раз уж взялся за гуж, то ври до последнего!

— Я собираюсь выступить со специальным заявлением, — важно произнес Калашников. — Первый этап нашего служения завершен; Церковь стоит на пороге нового откровения. Пройдет совсем немного времени, и Верующие в Совершенство услышат тему для новых молитв. Вы терпеливо ждали долгие сезы; подождите же еще несколько галчей!

Надеюсь, подумал Калашников, я ничего не перепутал. «Галч» по-нашему будет «час», а «сез» — «год». Или наоборот? Вот «месант» — это точно три месяца, тут не запутаешься.

— Артем, — пискнула Риппа, — нас слушают тысячи Сотворящих и миллионы готовых уверовать. Что вы можете сказать им, впервые получившим возможность услышать слова Звездного Пророка?

— Близится день, — вдохновенно соврал Калашников, — когда я смогу сказать слова, о которых так долго мечтал. День, после которого мир уже никогда не будет прежним. Братья и сестры! Осталось совсем немного!

Интересно, о чем это я, подумал Калашников. А впрочем, какая разница? Их миллион человек, сообща чего-нибудь да придумают.

— Последний вопрос, — сказала Риппа. Она подлетела к самому лицу Калашникова и вдруг резко сложила крылья. Машинально Калашников подставил ладонь; Риппа мягко свалилась в ложбинку между средним и безымянным пальцами, закинула ногу на ногу и погладила себя по груди. — Кто вы, Артем Калашников? Кем вы были до того, как стали Звездным Пророком, и кто вы теперь?

— Тот же, кто и раньше, — ответил Калашников, отводя взгляд от лежащей у него на ладони бесстыжей нимфы. — Раньше я был непризнанным пророком, теперь мое имя известно миллионам. Но сам я — все тот же Артем Калашников, в меру слабых сил своих пытающийся изменить к лучшему этот несовершенный мир.

Он подмигнул Риппе и резко подбросил ее в воздух. Роботесса поняла намек, выпустила крылышки и зависла неподалеку от лобового стекла.

— Спасибо, Артем! — сказала Риппа и отправила Калашникову воздушный поцелуй. — До встречи… в неофициальной обстановке!

Надеюсь, подумал Калашников, в эфир эта фраза все-таки не пойдет. А так я, похоже, справился.

Риппа помахала на прощание пилоту, юркнула в щель кондиционера и мигом оказалась снаружи такси. Калашников проводил ее взглядом, поражаясь маневренности этого хрупкого с виду существа, а потом посмотрел вниз. Такси летело над типичными городскими кварталами, где по прямоугольным улицам струился нескончаемый поток разноцветных машин. Несмотря на яркий дневной свет, многие дома перемигивались световой рекламой, с крыш небоскребов поминутно срывались такси и целые летающие автобусы; словом, внизу кипела жизнь. Калашников завертел головой, высматривая зеленую пирамиду отеля «Септ» и похожее на скрипичный ключ здание Палас-Отеля. Слева, на уровне глаз, он увидел что-то похожее — торчащий из наклонной стены оранжевый крюк рядом с изумрудной семиугольной пирамидкой.

— Сейчас будем, — сказал пилот, резко увеличив скорость.

Пирамидка выросла буквально на глазах, превратившись в закрывающую половину чаши громадину, довлевшую над остальными строениями словно Вавилонская башня. Такси облетело вокруг отеля и повисло на высоте трехсот метров как раз посередине между «Септом» и «Палас-отелем». С минуту Калашников разглядывал деловые кварталы Бадарамхаз-Карамха, а затем вопросительно посмотрел на пилота. Тот коснулся штурвала, такси рванулось вперед и сразу же оказалось на причальной площадке, выдвинувшейся из глубины пирамиды навстречу летательному аппарату.

— Мой номер — в вашей записной книжке, — улыбнулся пилот. — Вызывайте в любое время!

Калашников молча кивнул и вышел из такси. Сияющий белозубой улыбкой чернокожий стюард в ослепительно-белом мундире уже спешил ему навстречу; высокие хрустальные двери распахнулись с мелодичным звоном, приглашая в роскошно обставленные апартаменты.

— Привествую вас в нашем отеле! — проникновенно произнес стюард. — Прикажете показать вам комнаты?

Калашников покачал головой. Осмотр восьми или девяти комнат — точно он даже не помнил — казался ему напрасной потерей времени.

— Я отдохну в кресле, — сказал Калашников, — а потом прогуляюсь по городу. Для этого нужны какие-нибудь процедуры?

— Ваш вид на жительство, — с достоинством ответил стюард, — предусматривает полную свободу перемещений по семнадцати мирам Бадарамхаз-Карамха. Вы можете пользоваться любым воздушным, водным и наземным транспортом, а также перемещаться пешим образом. Рекомендую принять услуги сопровождающего; наши роботы отличаются приятной наружностью, обеспечивают клиенту первый «Б» класс безопасности и обладают высокой эрудицией, позволяющей поддерживать беседу на любые интересующие вас темы!

— На то они и роботы, — усмехнулся Калашников, вспомнив Риппу. — Спасибо, я подумаю.

Он прошел через хрустальные двери, проследовал по мягкому, желтовато-белому ковру к стоявшим около прозрачного журнального столика креслам и уселся в одно из них. Потом щелкнул пальцем, отдав местной Сети мысленный приказ.

— Ваш тоник, сэр, — склонился перед ним стюард, державший в руках поднос с одним-единственным бокалом. — В любое время, когда пожелаете!

Калашников вздохнул — все-таки не Звездная Россия! — и взял бокал с тоником. Ну вот, подумал он, отхлебывая приятный на вкус и запах напиток. Наконец-то я за границей!

Развернув перед собой бумажную схему Хосоти — так на местном наречии назывался мир деловых кварталов — Калашников долго водил по ней пальцем, выбирая маршрут для прогулки. До встречи с пустотным шейхом осталось почти шесть часов, до открытия Конгресса, на котором Калашников после некоторого колебания решил все-таки появиться — около трех. Уйма времени, учитывая, что это земные, а не галактические часы!

В отличие от множества других, куда более экзотических миров, Хосоти не предоставлял заезжему туристу богатого выбора развлечений. Калашников скользнул взглядом по длинному списку ресторанов, магазинов, концертных залов, задержался с некоторым сомнением на виртуальной копии знаменитой Арены — места, где сражались между собой хищные твари со всех концов Галактики, — улыбнулся, наткнувшись на кружок с названием «Сад небесных наслаждений», и наконец остановил свой выбор на маршруте, включавшем в себя главную улицу Хосоти, перпендикулярный ей пешеходный мост-парк, загадочный «Народный Стадион» сразу же за мостом и местную набережную, выстроенную на берегу искусственного моря.

— Стюард, — сказал Калашников, поднявшись на ноги. — А как мне выйти в город? Я имею в виду — пешком?

— В каком направлении? — осведомился стюард, мигом оказавшись перед Калашниковым. Он еще и поклониться успел, робот эдакий!

Калашников посмотрел на схему.

— Северо-восток, — сказал он. — В сторону мост-парка.

— Через эту дверь! — торжественно произнес стюард, указывая на вторую из семи расположенных в ряд серых дверей, которые Калашников принял было за стенные шкафы.

— Спасибо, — сказал Калашников, распахнул дверь — и оказался на улице.

Повернувшись, он убедился, что назад дорога есть. Он находился у одного их парадных подъездов «Септа», изумрудная громада которого вздымалась высоко в небо. Локальный телепорт, понял Калашников. Чтобы по этажам не скакать. Надо думать, обратно меня перенесет с той же легкостью. Ну что ж, пройдемся по Хосоти!