В начале пути он еще заходил в попадавшиеся на пути селения. В иных, стоявших возле дорог, находился постоялый двор, в других обнаруживались, где добросердечная вдовушка, где не менее добросердечная бабушка, а то и молодка. Многим одиноким женщинам требуется умелая мужская рука на пару дней. Забор подправить, крышу подновить, стайку новую поставить. Или еще для чего. И вот теперь, когда Орен с трудом перебрался через действительно большую реку и любовался первыми приблизившимися настоящими вершинами, когда все следы людей постепенно исчезли, как будто выветрились...

И что теперь?

К полудню, когда солнце, решившее сегодня спрятаться за тучками, так и не выглянуло, а штаны принципиально не согласились высохнуть прямо на теле, Орен не выдержал этого хлюпающего и прилипающего к ногам «удовольствия» и стянул их.

Под штанами его ждал сюрприз. Вместо пусть и загорелой, но все равно белой кожи, под тканью оказался ровный слой шелковисто отблескивающего коричневого меха.

— О нет! Нет! Гррахх!

Пару недель спустя, все еще идя вдоль лесистых холмов, служивших основанием юго-западных отрогов Большого Барьерного хребта и пересекая многочисленные холоднющие речки, бегущие с гор, Орен с кривой усмешкой вспоминал тот день. Как ощупывал и осматривал себя, с ужасом обнаруживая незамечаемые до того изменения. Мех на теле. Когти вместо ногтей. Усы-вибриссы. Круглые, движущиеся уши. Морду, отразившуюся в стоячей воде заливчика той большой реки. И разумеется хвост.

Мда... хвост. Мощный, мускулистый хвост, с которым так удобно управляться под водой, и с которым столько проблем на суше! Начиная от походки, ее, кстати, пришлось вырабатывать практически заново, продолжая штанами. В них пришлось сделать дыру и пришивать  завязки. Слава Эли, в вещах нашлись иголка и нитки! Дыра вышла... Мужская такая вышла дыра, признал Орен, рассматривая переделанное на коленке белье. Иначе говоря, кривая, косая и не по центру.

Впрочем, рубаха и штаны все равно вскоре отправились в мешок. Ходить в них было банально жарко, несмотря на регулярно дующий с гор более чем прохладный ветер. Теперь Орен путешествовал, оставив на теле только жилет, набедренную повязку, наручи, верный шест и иногда, по дождю, алый плащ. Принадлежность воина селения Дальние Хипоссы. Нет! Принадлежность бывшего воина селения Дальние Хипоссы. Ну, да может быть другая какая деревня или поселение захотят принять к себе малость необычного воина. Прямоходящего выдра-воина-и-когда-то-рассказчика...

В этот день Орен вышел к очередному озеру. Поболтал босыми ногами в прохладной, зовущей воде... и решил немного поплавать. Да так и проплавал до самого вечера, поужинав собственнолапно пойманной сырой рыбиной и, устроившись спать под корнями упавшего дерева.

Засыпая на голой земле, чуть ли не в норе, Орен чувствовал себя удивительно хорошо...

Впрочем, недолго. Посреди ночи его разбудил проливной ливень. Идти было некуда и Орен, засунув мешок с вещами поглубже в корни и прикрыв его плащом, сам нырнул в озеро, выставив только кончик носа.

— Странная комната, — сказал Брайан Коу, придворный целитель. — Вот, что это такое? Камин?

— Ну-у-у... — протянул Ки. — Вроде, похоже. Труба есть, место вроде как для огня...

— И насест, — хмыкнул енот-морф, заглянув вглубь «камина».

— Ой... — койот-морф нагнулся следом. — А я-то думал: что это за штука такая?

— Мда, — кивнул Коу. — У меня такое чувство, что у нас будет очень необычный гость.

Сегодня Орен дал волю новообретенным животным инстинктам. Собственно, ему пришлось это сделать уже не в первый раз. Запас вяленого мяса, рыбы и дорожных галет в его мешке не то чтобы подошел к концу, но ощутимо полегчал, а речки, озера и речушки попадались чуть не каждый день. Спрашивается, зачем есть ощутимо убывающий запас, если можно наловить вкусной рыбы? И съесть сырой... или испечь на костре... или все-таки сырой?

И вот Орен вышел из воды с двумя рыбками, одной в лапах, другой в пасти.  Одна отправилась в ямку между камней, подальше от берега — чтоб в воду не ускользнула. Другая... после некоторого колебания отправилась следом, а выдр присел у подготовленного заранее валежника, разжигая костер.

И тут что-то мелькнуло, на самом краю зрения. Орен резко повернул голову, но ничего не было видно. Не было... не было... и одной из рыбок не было тоже.

— Хм.

Так и не обнаружив ни пропавшей рыбки, ни нежданных гостей, Орен медленно повернулся обратно к валежнику, осторожно и по возможности незаметно взяв верный шест.

Снова что-то мелькнуло по краю зрения. Крутанувшись на месте, Орен выставил шест в защитной стойке... перед ним, с рыбкой в пасти, стоял совсем маленький голубой дракончик. С грустной и голодной-голодной мордочкой. Орен заглянул в зеленые, наполненные ужасом глаза, и его сердце растаяло. Он положил шест наземь и сам опустился на колени перед маленькой крылатой ящеркой.

Дракончик осторожно положил рыбку обратно за камни, потом посмотрел вверх, опять заглядывая Орену в глаза. И выдр, сам не понимая, как это получается, мысленно увидел образ истощенного, еле волочащего крылья от голода маленького ящера.

— Ты голодный? Фр-р-р-р... Ладно, думаю, могу с тобой поделиться. Вут! Вут! Ешь, а я еще поймаю.

Дракончик схватил рыбу и вцепился в нее, хрустя косточками.

— Никогда не видел таких как ты, — покачал головой Орен. — Откуда ты взялся?

Еще один мысленный образ. На этот раз выдр увидел яркий, залитый солнечным светом, многоцветный лес, песчаный берег, буквально собственной шкурой почувствовал жаркое солнце, крыльями ощутил теплый ветер, в пасть ему попали брызги почти горячей и очень соленой морской воды. А рядом летали, ныряли в воду за рыбками, просто лениво колыхались на волнах разноцветные ящерки. Внезапно море потемнело, налетел шквал, другие ящерки в панике попрятались кто куда...

— Тебя унесла внезапная буря, — перевел Орен. — Ты показал мне вут! вут! с помощью мысли?! Чирп!

Дракончик кивнул, и казалось, улыбнулся.

— И сейчас ты вут! не представляешь, как вут! вернуться домой.

На этот раз дракончик кивнул как-то грустно.

— Вообще-то, можешь остаться со мной, чирп! вут! если хочешь.

Теперь дракончик кивнул куда веселее.

— Но тогда вут! как тебя называть?

В этот раз в уме Орена возник образ огромного, плотного рыбного косяка, буквально выплескивающегося из морской воды. Прямо какой-то морской суп-похлебка, из тех, в которых ложка стоймя держится. А над ним стая обожравшихся дракончиков, лениво болтающаяся на волнах. При этом сам дракончик открыл пастишку и как будто каркнул дважды.

После некоторых недоразумений Орен смог кое-как повторить получавшиеся звуки, говоря «Горнул». Конечно же, не то... но дракончик откликался и ладно.

— О, святые наставники! — воскликнул Маттиас, глядя на южную стену таинственной комнаты с рукотворным прудом. — Никогда не видел столько книжных полок в жилой комнате!

Фил кивнул:

— Кому бы эта комната ни предназначалась, они должны принести с собой уйму книг.

— Или...

— Или что?

— Или они напишут всю эту уйму книг уже здесь.

Фил сдержал улыбку. Он надеялся, что так и будет, только не рискнул высказаться вслух. Надежды, надежды... он лучше подождет и посмотрит.