И вот теперь, лис с улыбкой смотрел на спящую выдрочку и думал: «Давно ли я объединил силы с ее отцом? Шесть... нет, уже семь лет, незадолго до изменения. Мы неплохо зарабатываем вместе. Часы, сложные замки, подарочные модели... Какими странными партнерами мы стали! Ювелир и разведчик. Домосед и любитель риска на грани смерти. Я смотрел и говорил с Каролиной за эти семь лет тысячи раз, но до недавнего времени считал ее лишь другом. Доверенным другом. Другом, которому можно без колебаний доверить спину. Но с тех пор, как она присоединилась к скаутам... Тренировки, обучение, выходы в ближние пределы, в Проклятый лес, до Отпорного Вала. Мы провели, практически вдвоем, больше времени, чем за прошедшие семь лет. Мы разговаривали больше, чем за все те же годы. Что это? Любовь? Но я не люблю ее! Страсти нет, и не было! Вот только, если это не любовь, то почему у меня заходится сердце, когда ей страшно или больно? Почему с ней мне тепло и уютно? Когда это началось? И чем закончится?»

Михась вздохнул еще раз, думая: «Готова ли Каролина к планируемой вылазке? Дальний рейд, очень дальний... такой рейд обязательно будет опасным. А готов ли я подвергнуть ее опасности? Я ходил на север, за Отпорный Вал, бессчетно. Один, с напарником, последние годы — ведущим тройки. Но для Каролины эта вылазка будет первой. Она неплохо справлялась, выходя в ближние патрули. Ее умение ориентировки в лесу превосходно, она великолепный лучник... регулярные выигрыши на соревнованиях лишь подтверждают это. Но получится ли из нее скаут? И не есть ли эти мысли поиск повода, который позволит мне оставить ее здесь, в безопасной надежности стен Цитадели?»

— Хватит! Достаточно сомнений! Выбор сделан, и сделан давно, — закрыв окно, лис решительно подошел к кровати и похлопал по бугру из одеял. — Каролина! Просыпайся! Время!

— М-м-м-м... — было единственным ответом.

Тогда Михась легонько потянул торчащий из одеяльного кокона хвост.

— У-у-у... — донеслось из шерстяных глубин. — Не хочу! И вообще...

— В самом деле? — морду лиса растянула озорная ухмылка. — О! Но тогда мне придется использовать последний и самый страшный аргумент.

Выдра, активно закапывающаяся в самую глубину одеяльной кучи, настороженно замерла. А Михась взял кувшин и медленно налил немного воды в чашу. Журчащий звук громом разнесся по тихой комнате.

— Я встала, я встала! — почти завопила вскочившая Каролина. — О-а-ах-х... Ненавижу утро! — вытащив из кучи тонкое покрывальце, она принялась обматываться.

— Заметно, — ухмыльнулся лис, невольно залюбовавшись ее крепким телом; густым, чуть лоснящимся мехом и такой манящей, сексуально проглядывающей под тонкой тканью попкой...

В три часа после полуночи, едальня при Метаморских казармах была почти пуста — только повариха, да несколько служак, забежавших перекусить посреди смены. Михась набрал полную тарелку мяса, вареных яиц и овощей, добавив несколько вареных эльфийских корнеплодов. Тот самый, желтоватый, рассыпающийся, политый растопленным коровьим маслом овощ, который стараниями Дэна недавно появился в Цитадели, и очень неплохо шел к мясу. Второй ходкой добавилась тарелка с хлебом и кружка травяного взвара.

Лис доедал уже третий шмат говядины, когда заметил, что Каролина совсем не ела. Только откусила кусочек хлеба и допивала кружку взвара.

— Кэрол, не желаешь съесть побольше? Следующий раз горячая пища может быть очень не скоро!

Она покачала головой, поводила пальцем по краю деревянной кружки, уставившись внутрь, словно искала там забытую драгоценность. И наконец, сказала:

— Михась я... не уверена... не... не знаю, готова ли я.

— Кэрол, посмотри на меня, — лис отложил недоеденный кусочек мяса. — Знай — мы, скауты, не позвали бы тебя в дальний рейд, не будь ты готова идти с нами. Не многим дано стать скаутом, но мы — Фил, ДеМуле и я, верим: ты справишься. Да чтоб тебя кривой лутин обоссал, Каролина! Сколько мы с тобой исходили? Весь Метаморский перевал и Темный проход! Что вдруг изменилось? Путь чуть длиннее? Риск чуть больше? Я видел тебя в деле, и уже доверял тебе спину! И сейчас доверяю! Прикроешь?

Каролина улыбнулась и сжала руку Михасю:

— Прикрою. И спасибо.

Доев, они вернулись в комнату Михася, в последний раз проверить припасы и снаряжение. В рейд скауты брали частичный трехнедельный рацион — дорожные галеты (высушенные до звона соленые лепешки, с добавлением сыра, мяса, перца) и два вида пеммикана — жевательный (с орехами, сухофруктами, медом) и суповой (с чесноком, овощами, специями). Кроме того двухслойное (шерсть-лен) плащ-одеяло, фляги, сверток с бинтами и кое-какими лекарственными снадобьями, сверток от алхимиков — с цветными сигнальными порошками... и еще много-много других вроде бы незначительных, но зачастую совершенно необходимых мелочей.

Потом лис взял со стола две маленьких баночки. Очередное детище Паскаль.

— Ну что, небольшой макияж, перед выходом?

— Ты знаешь, как сделать красивую девушку неотразимой, — улыбнулась выдра, подцепляя лапой порцию зеленой краски. — Твоя коричневая!

Через пару минут их головы, лапы и хвосты покрылись зелеными и коричневыми пятнами. Потом они одели легкую кожаную броню, также раскрашенную зелено-коричневым и плащи. В последнюю очередь экипировали оружие. Оба взяли короткие луки, с запасом стрел, кроме того Каролина прицепила на пояс короткий меч, а Михась — родовой топор, Шелест.

Вдвоем они прошли коридорами, потом через хозяйственный двор, до маленькой лавки, над дверью которой значилось «Уилл Харди, его светлости придворный ювелир». Владелец еще не ложился — окошко подсвечивала новомодная масляная лампа.

— Будь осторожна, дочка, — тихо сказал пожилой барсук, открывший дверь ранним посетителям.

— Не беспокойся, папа, — улыбнулась Каролина.

— Я присмотрю за ней, Уилл, — твердо сказал Михась, скрывая неуверенность за суровым голосом и нахмуренными бровями. — Не впервой идем.

Они медленно двинулись к северным воротам, и уже уходя за угол, Каролина оглянулась: ее отец так и стоял в дверях, глядя в след. Она еще замедлила шаг, помахав последний раз...

Сквозь внутренние дворы, проходы, арки Михась и Каролина прошли к северным воротам, а там, оставив рюкзаки у порога, распахнули толстенную, укрепленную железными полосами дверь, в караулку.

— Михась Яркий Лист, Каролина Харди. Скауты. Нас должен...

— Тут я, — из тенистого угла, как призрак, возник низкорослый, худощавый грызун-морф. Крэйг, морф луговой чернохвостой белки подхватил мешок, привесил на пояс с одной стороны короткий меч, с другой — дубинку, подпрыгнул, проверяя — не звенит ли где, не бренчит ли. — Готов.

— Тройка Михася, в составе: Михась Яркий Лист, Каролина Харди, Крэйг Лантонер. Дальний рейд, — пробормотала старшая смены, скрипя гусиным перышком по пергаменту. — Писано четвертого дня, марта месяца, года от падения северных границ семьсот шестого. Прошу, сэр. Подтверждение.

Михась повернул на пальце, обычно носимое печаткой внутрь родовое кольцо-печатку, промокнул губкой и приложил к пергаменту. На желтоватом листе остался четко различимый оттиск — голова лиса, на фоне кленового листа.

— Возвращайтесь сэр, — сказал старший смены, лично открывая ведущую за стены калитку. — И удачи вам.

— Так ли необходимы все эти записи? — спросила Каролина, когда за их спинами стукнул засов калитки.

— Мало ли, — Михась оглянулся. Они шли по небольшой лощинке и на фоне светлеющего неба, Цитадель казалась застывшей громадиной, темной и мрачной. — Всякое может быть. Каждый из нас надеется на лучшее. Но готовимся мы к худшему. Запись в журнале, да иногда клочки пергамента, оставленные в тайниках — зачастую это все, с чем мы начинаем поиски пропавшей тройки.

Они шли уже почти четверть часа, как раз миновали каменные столбы, обозначавшие северную границу Метаморской долины и начало Темного прохода, когда из-за столба к дороге шагнула закутанная в плащ фигура.