– Нисколько. Расспросите любого встречного в Хассийском княжестве, и, я уверен, вам скажут то же самое. Впрочем, что мы все о грустном, попробуйте лучше вот этого вина. В Миносе его не найти.

Вино действительно оказалось великолепным. Мы решили, что одной бутылки будет мало, и потребовали у хозяина кабачка еще одну. Вино оказалось достаточно коварным, но кружило голову с какой-то особенной, необременяющей веселой легкостью. После него не тянуло в сон, наоборот, все то солнечное тепло, которое впитал виноград, бурлило в крови и давало какую-то эйфорию.

– А где находятся ваши друзья? – несколько заплетающимся языком спросил Колир – Я бы хотел отведать этого вина с ними.

– Они не такие ранние птпашки, как мы с вами, и любят поспать Потом, они собирались посетить местные бани. Нам вчера посоветовал это сделать капитан Бент.

– О да, бани Бальдура – это что-то, но, – тут Колир заговорщицки улыбнулся, – я знаю кое-что получше Предлагаю вам составить мне компанию для похода в один прелестный особнячок Там такие мулаточки! Ум-м! Пальчики оближешь! Настоящие жрицы любви!

Меня бросило в жар от слов захмелевшего Колира.

– Вы предлагаете мне пойти в публичный дом?

– Как-как вы сказали? Публичный дом? Очень интересное выражение. Надо будет с девочками поделиться, может, им и понравится.

– Тогда я вас не понял… Вы же приглашаете меня посетить девочек?

– Совершенно верно, – засмеялся Колир, но неожиданно нахмурился: – Мне не нравится, как вы произнесли слово «девочки». Оно в ваших устах имеет какую-то негативную окраску.

– Но как же еще можно относиться к женщине, продающей свое тело за деньги?

– Свое тело за деньги, как вы выразились, продают портовые шлюхи в Миносе. – Колир погрозил мне пальцем. – Я вам запрещаю даже думать так об искусницах веселых домов Бальдура. Нельзя осуждать то, что не видел. Теперь вы просто обязаны посетить веселый дом. И я буду не я, если вы не заберете свои слова обратно! – Эгон Колир поднялся и крикнул: – Кабатчик! Еще три бутылки этого чудесного вина! Мы с моим другом хотим угостить девочек из Розового дома!

После чего он, не слушая моих, если честно сказать, слабых возражений, повлек меня к выходу.

Наконец-то я более или менее пришел в себя. Правда, во всем теле еще чувствовалась неимоверная слабость, так что даже путь на палубу дался с большим трудом. Когда я устроился в шезлонге, рубашка была мокрой от пота, а руки противно дрожали.

– Лучше бы мы остались в каюте, – корила меня Леда, поднося второй шезлонг. – Тебе еще рано подниматься.

– Сколько же можно лежать! – пытался возражать я. – Пора и ходить начинать учиться.

– Ты мог бы начать учиться ходить с завтрашнего утра, – не унималась Леда.

– Да ты посмотри, какая кругом благодать…

Порт уже затих после трудового дня. На борту корабля не было практически никого. Лишь внизу у трапа маялся вахтенный матрос, да, кажется, у противоположного борта в одном из шезлонгов полулежал какой-то любитель одиночества. Солнце огромным багрово-красным шаром скатывалось за край моря, окрашивая перистые облака в темнеющем небе в нежно-розовый свет. Интенсивность последнего привета дневного светила была такова, что, даже когда оно скрылось за горизонтом, вокруг остался разлит этот розовый легкий отсвет. Леда умолкла и погрузилась в созерцание засыпающей природы. Я искоса всматривался в профиль моей спутницы, где-то в глубине души пугаясь и не веря, что такая женщина обратила на меня внимание. И, даже больше, не раздумывая, согласилась идти со мной. Временами казалось, что это просто сон, обманное видение после того кошмара, в котором я провалялся двое суток. А до этого был поединок… И я опять погрузился в воспоминания.

Мой странный организм, мобилизовавшись, заставил мышцы работать в бешеном, непредставимом темпе. Как мне после сказали друзья, с обычными человеческими возможностями наблюдать бой было бесполезно. Мне же казалось, что все, наоборот, происходит в несколько замедленном темпе. Движения моего противника представлялись мне разбитыми на серию фрагментов, поэтому по прерывистому движению меча я задолго до окончания удара видел, в каком месте можно поставить блок или ответить контратакой, прерывая его комбинацию. Чего мне это стоило, я понял уже после боя, когда свалился без сил на руки Леде и подбегающим дру­зьям. За все надо платить, вот я и узнал, что чувствуют спортсмены, использующие допинг. То же самое произошло с моим организмом. В течение нескольких минут был вычерпан практически весь запас внутренних сил…

– У меня какое-то тревожное предчувствие, – проговорила Леда и зябко поежилась. – Может быть, вернемся в каюту?

Я прислушался к себе, но мой внутренний голос безмолвствовал. Видимо, из-за перенапряжения сил все мои необычные способности на время угасли, я перестал чем-либо отличаться от окружающих людей. Тем не менее словам Леды стоило верить. Она-то не была обычным человеком, а значит, ее предчувствия могли и сбыться.

– Давай вернемся вниз, если тебе так хочется. – Я начал подниматься из шезлонга.

Но так и не успел встать.

Раздался знакомый шелест, и перед нами спикировала на палубу летучая мышь. В первую минуту я подумал, что это возвратился с прогулки по городу Морис, но в следующее мгновение Леда тихо вскрикнула. Перед нами появилась злобно ухмыляющаяся физиономия Ильса.

– Наконец-то я вас догнал, – произнес он, приближаясь. – На этот раз нам никто не помешает разрешить до конца возникшие между нами разногласия. Тем более, – Ильс взглянул на меня, – мой соперник на этот раз не окажет серьезного сопротивления.

Мое зрение включилось, как я его называл для себя, в стробоскопический режим. Движения стоящего передо мной вампира приобрели фрагментарный характер. Однако знакомого прилива сил не было. Ильс протянул руку и грубо толкнул меня обратно в шезлонг.

– Посиди пока, – презрительно бросил он. – Мне надо с дамой побеседовать.

– Может, ты лучше со мной побеседуешь, недоносок? – раздался голос с противоположного борта корабля. Из стоящего там шезлонга поднялся высокий мужчина и направился в нашу сторону. Он тоже был в черном, как и Ильс. От его движений веяло какой-то кошачьей грацией, но этот любитель одиночества не походил на вампира.

Ильс повернулся к подходившему человеку.

– Тебе что, смертный, жить надоело? – рявкнул вампир.

– Ты угадал, – весело ответил мужчина и обнажил саблю.

Ильс выдернул из ножен меч и рванулся навстречу человеку, посмевшему бросить ему вызов. У меня еще успела мелькнуть мысль о мече Ильса. Где он успел раздобыть новый меч? Или старый так быстро перековали? И тут они схлестнулись. Назвать это боем было трудно. Так… мелкая стычка, окончившаяся для одного из противников смертью. Ильсу крупно не повезло на этот раз. Вампир уступал незнакомцу по всем параметрам. Мужчина парировал летящий в грудь клинок и каким-то балетным движением ушел в сторону и вбок с линии атаки. Ильс провалился во внезапно образовавшуюся на месте противника пустоту. В следующий момент незнакомец оказался за спиной вампира, сверкнула сабля… и голова Ильса покатилась к борту корабля. Мужчина, подхватив за ворот обезглавленное тело, пинком отправил его к противоположному борту. И, уже не обращая внимания на поверженного с такой непостижимой ловкостью и быстротой противника, двинулся к нам. Не глядя, он вбросил саблю в ножны и учтиво склонил голову:

– Извините меня, но я счел нужным вмешаться, видя, что джентльмен не совсем в форме.

Я мельком взглянул на нашего спасителя и помимо воли перевел взгляд на Ильса. Второй раз в жизни я наблюдал впечатляющую гибель вампира. Его обезглавленное тело каким-то чудом удержалось на ногах и, повернувшись, качаясь, двинулось в сторону валяющейся у борта головы. Этот живой труп успел сделать несколько шагов, потом его ноги подогнулись, и он рухнул на колени. Из перерубленной шеи взметнулся язык синего пламени, с потрясающей быстротой принявшийся пожирать тело.