6-й саперный батальон

Еще меньше говорят исследователи об участии в Альминском сражении 6-го саперного батальона, прибывшего в Крым из-под Белой Церкви, где был перед отправлением осмотрен Н.И. Деном. Две саперные роты находились у моста через Альму.^{237} Оставшиеся две роты оставались в Севастополе. Саперы имели задачи разрушить мост через Альму и, вероятно, поджечь деревню Бурлюк, что следует из ее довольно быстрого возгорания и распространения пожара во время боя. По свидетельству британцев, дома в деревне были заранее наполнены сеном и другими горючими материалами.^{238} При благоприятном направлении ветра, а он вопреки утверждению поручика Горбунова в тот день дул в наиболее благоприятном для русских направлении «…вдоль фронта Легкой и 2-й дивизий…»^{239} и был весьма умеренным, горящие постройки значительно затрудняли использование подъема у деревни для пехоты и артиллерии союзников. А вот с мостом оказалось сложнее: или он не планировался к уничтожению, или его сжечь не смогли.

А.С. Меншиковым в главный резерв были выведены два пехотных полка и вся регулярная кавалерия.

Волынский пехотный полк

В удалении от оборонительной линии, «…по левую сторону Евпаторийской дороги»,^{240} стоял «Славный в летописях геройской обороны Севастополя»^{241} Волынский пехотный полк^{242} полковника Александра Петровича Хрущёва — «…лучший генерал из тех, каких я только знал при обороне Севастополя», говорил о нем впоследствии А.С. Меншиков.^{243} Современники, вспоминая о командире Волынского полка, отмечали, что «Чрезвычайно хладнокровный, распорядительный, скромный и добросовестный, Хрущёв никогда не напрашивался ни на какой подвиг, но зато никогда и не отказывался от исполнения поручения, как бы трудно и опасно оно ни было».

Минский пехотный полк

Минский пехотный полк полковника Ивана Семеновича Приходкина (без 2-го батальона подполковника Раковича, находившегося у деревни Аклес) 1-й бригады 14-й пехотной дивизии (генерала Моллера) стоял рядом с Волынским также в главном резерве.^{244} А. Панаев определяет его задачу как поддержку своего 2-го батальона, «…командированного для наблюдения за левым флангом позиции».^{245} Там же была поставлена №5 легкая батарея 17-й артиллерийской бригады.

Кавалерийский резерв

Кавалерия русской армии (2-я бригада 6-й кавалерийской дивизии генерал-майора И.А. Халецкого: герцога Саксен-Веймарского гусарский и Лейхтенбергский гусарский полки с №12 конно-легкой батареей) находилась в резерве, удаленном примерно на 1,5–2 км от основных сил по правую сторону Евпаторийской дороги.^{246} Гусарская бригада предназначалась для действий против неприятеля, действовавшего против левого фланга русской позиции.^{247} О ее роли в бою говорить нужно отдельно. Хотя можно и не говорить, так как никаких действий не было. «Хорошо подобранные кони с рослыми, краснощекими всадниками имели очень нарядный вид»,^{248} этим их участие и ограничилось.

Охранение позиции

На случай попытки противника обойти правый фланг южнее находились кавалерийские резервы, составленные на правом фланге из 57-го и 60-го казачьих полков, расположившихся в большой лощине метрах в 300–400 южнее Курганной высоты, одно только выдвижение которых на восточные скаты могло вынудить противника прекратить обход, опасаясь возможной контратаки полка второй линии, учитывая, что боевой порядок наступающих будет в этом случае растянут или разорван.

Таврическая полубригада пограничной стражи

Об участии пограничников в Альминском сражении до сих пор не говорил никто из исследователей. Теперь благодаря публикациям киевского военного историка и офицера-пограничника О. Ананьина мы можем с уверенностью утверждать, что они там были. Пограничная стража Ханского, Зюмрюкского и Альминского постов, объединившись в отряд численностью около 60 чел., приняла участие в событиях 8(20) сентября 1854 г.^{249} Вероятно, они находились при одном из двух казачьих полков.

Он как составная часть армии к началу Альминского сражения не был сформирован, что вело к дальнейшему затруднению со снабжением войск. 8 (20) сентября у Меншикова не было даже офицера или генерала, в руках которого должно было быть сосредоточено управление обозом. В результате каждый командир действовал по своему разумению, не очень считаясь с мнением других командиров.

К началу сражения обозы расположились в двух местах: одна вблизи дороги Севастополь — Евпатория, другая возле деревни Эфенди-кой. Во всем господствовала замешанная на уверенности в неминуемой победе беспечность: «…как в той, так и в другой отпрягли лошадей».^{250}

Начальникам обозов не было дано указаний по действиям в случае неудачного исхода сражения.

Ну вот, читатель, мы подошли к самому главному. Тому, ради чего эта книга пишется. Если вы давно и всерьез интересуетесь темой, то наверняка уже перелопатили немало литературы, но и в этом случае, уверяю вас, сможете встретить здесь новые вещи. Но не пропускайте ничего, пролистывая текст в порыве поиска нового. Здесь «давно забытое старое» может зазвучать по-новому или даже совсем по-другому. Пускай меня иногда упрекают увлечением деталями, но именно нюансы и мелочи составляют то целое, ради которого писалась эта книга, не говоря уже о тех моментах, которые ранее вообще не освещались или им не придавалось должного значения. Все это имеет отношение к любым разделам текста — от описания оружия до практики его применения в кампании.

Сразу скажу, книга не перегружена философскими рассуждениями и лишними эмоциями. Уверен, что вдумчивый читатель, серьезно интересующийся темой, а равно и серьезный профессионал — сам в состоянии оценить, какие акценты и где нужно расставить, какие выводы нужно сделать. Мое дело — лишь помочь ему пойти по правильному пути.