– Значит, мы есть не будем, – с грустью произнес Редедя.

– Чай заварим, зверобой полезен, а добавим забой-травы – так и силы восстановит. А поедим потом, – строго сказал Остронег. – Не время сейчас кашеварить.

Развели еле видимый костерок, в котелке заварили пучок травы. Ароматная забой-трава, за которую отвечал ведавший в травах Оселя, самый старший в группе, не только заглушила голод, но и придала сил перед переходом и неминуемой схваткой. На опушку к лагерю шайнов вышли как раз вовремя. С площади доносился гвалт.

– О, точно жратву делят. Выступаем? – Ждан вопросительно глянул на старшего.

– В дальнем шатре – их главарь, шибко ткань на покрове дорогая. Не жалеть никого, вожака ловить, если у меня не получится. Учтите, там не просто сборище кланов, там ассасины в основном. Видите, сколько народу на кол посадили? – Остронег легко встал с земли и размотал дерюгу со своего меча.

Его примеру последовали и остальные. Потом, не говоря ни слова, понимая друг друга только по взглядам, «Говорящие с мечами» выдвинулись через опушку к поселку и взяли в кольцо стойбище шайнов. Вернее, зашли на него с пяти разных направлений.

Сидящие вокруг чана шайны с удовольствием пожирали похлебку, время от времени вылавливая из жижи разваренные куски мяса. Отвратительный запах становился еще тошнотворней от того, что к нему примешивался смрад разлагающихся трупов на кольях, которые торчали среди сгоревших домов.

Первым не выдержал Одинец. Увидев, как два шайна начали ссору из-за полуобгрызанной головы крысособаки, он беззвучной тенью метнулся к пирующим. Одновременно Оселя, не самый быстрый в отряде, подкрался сзади к караульному и резким ударом слева разрубил того от плеча до печени. Развалившийся на две части воин не издал ни звука. Стремительное нападение привело лагерь шайнов в полное смятение. Уничтожив поселок, они никак не ожидали возмездия.

Несколько человек полегло прямо у чана с едой, остальные успели схватиться за оружие. Это только раззадорило атакующих. Человек – не мутант, и потому в фехтовальном бою вполне предсказуем. Тем более для «Говорящих с мечами». Редедя крутил своим клинком адскую мельницу, не давая шайнам возможности вступить с ним в схватку. Меч-полтораручник бешено вращался в ловких руках, время от времени изменял свою траекторию и крушил оторопевших врагов. Одинец наоборот делал скупые выпады только для того, чтобы поразить очередного противника. Ждан рубил налево и направо, его движения были настолько точны и лаконичны, что казалось, будто против него выступали не хорошо обученные разведчики, а стадо неподвижных болванов. Скоротечная схватка длилась не более двух минут. Оселя следил, чтобы ни один из шайнов не ушел, и добивал удиравших с поля боя.

Остронег не ввязался в схватку, а отправился на дальний конец поселка, куда практически не доносились звуки боя. Там, нарочно в отдалении от всех, стоял украшенный дорогими тканями шатер. Судя по всему, это была резиденция командира. Зайдя с тыльной стороны, Остронег одним движением располосовал холст с вышивкой, накрывавший шатер. Внутри при свете сальной свечи, сидя на корточках, склонился над глиняной плошкой жирный шайн. Он оглянулся на шум и, увидев Остронега, выронил изо рта кусок мяса обратно в плошку. По пухлой губе на подбородок поползла полоска жира и капнула на толстый голый живот. Шайн завопил и дернулся за лежащим рядом кинжалом, но Остронег успел ногой отбросить оружие, одновременно уперев острие своего меча вожаку прямо в горло.

– Зачем поселок сожгли? – Остронег чуть надавил мечом, из-под клинка побежала тонкая струйка крови. – Кто вас послал?

– Ни панимать руська, – нагло ответил шайн.

Остронег надавил сильнее.

– Я все скажу, не убивай, – шайн понял, что выбрал неправильную модель поведения.

По-русски вожак говорил почти без акцента. Он еще немного помолчал, поглядывая на вход в шатер. Надежды на помощь не предвиделось, и смелости это не прибавило.

– Говори! – Остронег чуть шевельнул клинком.

– Жизнь сохранишь, скажу тайну! – запричитал шайн.

– Говори! – рявкнул Остронег.

– Человека послали вам… Шепчущий все сде…

Но договорить он не успел. Из груди шайна вылезло острие кинжала. Удар пробил гортань и сердце. Главарь широко открыл рот и грузно завалился на бок. За спиной хрипящего в агонии шайна скользнула хрупкая девичья фигурка и метнулась к выходу из шатра. Остронег ринулся за девушкой, но снаружи ее уже взяли в оборот Редедя, Ждан и Одинец.

Девушка стояла, заблокированная с трех сторон, и яростно оборонялась широким и гибким мечом, типичным для шайнов, обученных высшему фехтовальному искусству. Одна против троих, она ловко уходила от выпадов, с неприятным вибрирующим звуком клинка. Но шансов выиграть схватку у нее не было. Неожиданно девушка крутанула головой. Ее прическа, уложенная бубликом коса, развернулась. Острый стальной наконечник на конце пролетел в миллиметре от шеи Одинца. Воспользовавшись секундным преимуществом, девушка пируэтом вышла из окружения; теперь мужчины стояли напротив нее в одну линию и мешали друг другу. Скорость, с которой девушка отбивала удары и делала выпады, была непостижимой.

– Отойдите, – скомандовал Остронег, понимая, что так многого не добьешься, и перевел бой на себя. Теперь он был один на один с девушкой. Та немедленно изменила тактику и, встав в низкую стойку на полушпагате, попыталась достать ноги противника. Но Остронег знал восточную школу фехтования и предугадал удар. Девушка сделала два приставных шага вправо, потом влево, а потом… упала лицом вниз. Из ее спины торчала стрела.

– Кто? – взревел Остронег.

– За кем-то мы не уследили, – протянул Ждан. – Смотри, а стрела-то не шайновская.

Он выдернул ее из спины девушки, потянув за оперение.

– Ишь ты… Из чего это она сделана?

И вправду, стрела была не деревянная. Невесомое древко отливало черным узором углеволокна. Наконечник был не кованый, а ажурный, точеный, с перепонками, которые заставляли стрелу вращаться, делая ее полет точнее. Над стрелой работал специалист, хорошо знающий и баллистику, и материаловедение.

– Кто-то еще тут был, видать, большую тайну сохранить хотели, – Остронег тяжело вздохнул.

– А ведь он и нас мог всех порешить, но не стал, – тихо заметил Ждан.

– А мы ему не интересны. Наверное. Но глаз не спускать с округи!

– Ушел он, ушел, – сказал Ждан. – Я слышал, как в лесу шуршало.

– Ну, ушел, да и ладно. Думаю, не вернется. Давайте разберемся, что там у них в шатрах. Не зря же они на этот поселок напали. Ведь не пшеницу и редьку отнять хотели. Только осторожно, вдруг тут еще какие сюрпризы.

Отряд пошел обыскивать жилища шайнов, но ничего особенного не нашлось. Обыкновенный для желтолицых разведчиков скарб. Одежда, оружие и походная еда: вяленое мясо, сушеные коренья, придающие бодрость. Удивление вызвал только хирургический набор, найденный в одном шатре. Нетипичный для шайнов, – тем более что на каждом из инструментов стояло клеймо из латинских букв и цифр. Но это мог быть трофей разведчиков, добытый в каком-нибудь походе.

– Небогатый у этих уродов скарб, – пробормотал Оселя, перебирая вещи, которые свалили в кучу, обшарив все шатры. – Ну, хоть золота немного есть.

Он взял в руки пухлый кошель и, побренчав металлом, передал его Остронегу.

– Странно, кошель-то обычный. Типичная шайновская мошна. А вот завязали-то они ее чем? – Остронег развязал кожаный мешочек и подбросил шнурок на ладони.

В традиции шайнов было перевязывать кошельки прочной шелковой бечевой. В нее вплетали цветные нитки, и у каждого клана был определенный набор цветов. Но этот кошелек был завязан свитыми вместе узкими плетеными полосками. Нити в полосках сплетались в замысловатый узор, на каждой – свой. Что значили эти плетеные украшения, никто не знал.

– Одна мысль меня гложет, – сказал Ждан. – Ведь смотрите – это же вроде разведка. Тут и кешайны, и гао. – Он показал рукой на валяющихся вокруг мертвых шайнов. – Это по одеждам видно, по поясам с шитьем. А вот почему разведка шла с шатрами? Что это за разведка, которая идет вырезать поселок, а потом еще там селится?