— И я уверена, что с Сетом все будет хорошо, — добавила Кира, а потом, поймав на себе удивленный взгляд ведьмы, пояснила. — Я сразу догадалась, что это он нам помог. Вы с ним еще встретитесь, Веста. Можешь не сомневаться, — и прижала к себе ведьму крепко — крепко. — Береги себя, Веста. Для той, кто продал душу Отверженному, ты оказалась не так уж и плоха.

— Спасибо. Ты тоже… Держи ухо востро, святоша.

Потом пришел черед Вигго. Кира его тоже обняла, пожелала удачи и попросила тихо, чтобы Веста не услышала:

— Береги её. Сам ведь знаешь, эти ведьмы… Они вечно в какие‑нибудь неприятности попадают.

Вигго подмигнул девушке.

— Не беспокойся. Она в надежных руках.

— Я буду молиться за вас. А сейчас уходите… Скоро начнется утренняя молитва. Нельзя, чтобы вас увидели.

Простой замок на калитке не стал преградой для Вигго. Несколько минут, и путь за стены монастыря открыт.

Вигго первым шагнул за ворота, Веста же задержалась. Она посмотрела на Киру, словно хотела было что‑то сказать. Но передумала: просто улыбнулась подруге на прощание, махнула рукой и последовала за вором.

Из небольшого окошка Кира еще долго смотрела, как постепенно удаляются их фигуры. Всё дальше и дальше от монастыря Святой Катерина, пока окончательно не пропали, надежно спрятанные тонкой пеленой утреннего тумана.?

Всё это время, пока Вигго и Веста не скрылись с её глаз, Кира держала пальцы скрещенными, чтобы удача не отворачивалась от её друзей.

Месяц Жатвы, Жатвень по Старому Календарю.?

Сорок восьмой год эры Нового Бога.

Первый раз Веста увидела Белый город, когда ей было двенадцать. Это было жаркое лето, накинувшее удушающее полотно зноя на всё королество, но в Белом городе, расположенном на берегу Чертовки, гулял прохладный и освежающий ветерок. Веста помнила широкие улицы и площади, заполненные людьми со всех концов Тимара, запомнила уличных музыкантов и фокусников, развлекающих толпу, помнила вкус орехов в карамеле, которые продавала бойкая девушка в ярко — красном платье, помнила и старого шарманщика на мосте Слез… Они прожили там лето, наслаждаясь неповторимой атмосферой старого города, но вскоре и за высокими белыми стенами Дану стали донимать тревоги и кошмары. В одно утро они оставили бывшую столицу, выйдя через Лисьи ворота, и больше никогда не возвращались туда вдвоем.

— Чего повесила нос, ведьма? — от размышлений Весту отвлек голос Вигго.

— Да так, — рассеянно ответила та. — Задумалась.

Вор внимательно посмотрел на нее и толкнул легонько в бок со словами:

— Ты просто скучаешь по нашей святоше, признайся.

Веста улыбнулась.

— Немного. Кто же еще будет рассказывать мне жуткие истории про нового бога и то, как несладко приходится грешникам в Бездне.

— Это верно. Но у меня в запасе есть несколько страшных историй, если что. Не грусти, крошка. Сама подумай, Кира оказалось в правильном месте. Там она сможет заниматься тем, что ей нравится. Молиться и читать проповеди.

— Может быть. Просто я к ней уже привыкла, что ли… — пожала плечами ведьма. — Скоро мы уже дойдем до Белого города?

— Час, не больше, — ответил Вигго, а потом добавил. — Давно я там не был. Года два где‑то. Одну могу сказать с уверенностью, красавица, стоит тебе вступить за белые стены, как все твои печали сразу же уйдут. Обещаю.

И действительно, стоило вдалеке вырасти очертаниям высоких стен Белого города, как от плохого настроение Весты не осталось и следа. В честь праздника Святой Анны ворота города были открыты нараспашку, приглашая каждого войти.

Белоснежные стены блестели в лучах летнего солнца, искрясь, словно только что выпавший чистый снег. Гладкие, без единой трещины они были сложены из лунного камня еще в те времена, когда Тимаром управляли колдуны и ведьмы.

На улицах царило оживление. Веста никогда прежде не видела так много людей, прибывших со всех уголков Тимара, — она различила белые одежды паломников, яркие цветные одежды южан, которые продавали на улицах специи и украшения, громко зазывая покупателей на своем грубом наречии, видела и северян, на одежде которых были нашиты отличительные знаки кланов. Были и чужеземцы — праздник Святой Анны считался чуть ли не одним из самых значительных в культе Единого.

— Осторожней, — Вигго притянул Весту к себе ближе, когда мимо них по мостовой пронеслось несколько всадников. — Смотри по сторонам, красавица.

Длинная и извилистая Королевская улица уводила их в сердце Старого города. Веста, стискивая руку вора, крутила головой по сторонам, рассматривая невысокие светлые домики. Белый город ничуть не изменился с тех пор, как она в последний раз здесь побывала. В отличие от того же Тагуна, в Белом городе чувствовалась своя сила, особая притягивающая энергетика. Бывшая столица никого не оставляла равнодушным, как знала Веста. В нее либо влюбляешься, либо больше никогда не возвращаешься.

— Видишь? — раздался над ухом голос Вигго, и мужчина указал на дом на противоположной стороне улицы. Невысокий, в два этажа, он был выкрашен в бледно — зеленую краску; возле номера дома красовался еще один знак — синяя змея с маленькой короной на голове. — Дом Синего Полоза. Мы с его хозяином как‑то перебрали сливовицы, и он рассказал о том, что в доме есть колодец, на дне которого хранится клад.

Веста усмехнулась:

— Хочешь слазить?

— Ну уж нет, — мотнул отрицательно головой вор. — У него как‑то служанка была. Симпатичная девка, только глупая. Наслушалась разговор про золото, и один раз так старательно разглядывала дно, что свалилась и утонула. С тех пор её призрак бродит по дому и… — выдержал секундную паузу Вигго, — охраняет клад. Порой наутро хозяин находит мокрые следы, ведущие из подвала.

Веста улыбнулась.

— Страшился рассказывать у Киры получалось гораздо лучше.

Вор лишь развел руки в стороны, вздохнув в притворной обиде.

— Тебе не угодить, ведьма.

Королевская улица внезапно свернула вправо, дома расступились, и они вышли на Старый Рынок. Веста замерла — здесь они с Даной любили гулять и ждать, когда пробьют часы. С одной стороны площадь окружали невысокие дома, с другой же старый храм Ану, где сейчас расположились жрецы нового бога. Но главными здесь были часы — три циферблата, один из которых показывал время, другой — расположение знаков зодиака, а третий — фазы Луны. Возле часов расположилась фигурка Хромого Всадника, мрачно скалящегося на глядящих на него зевак из‑под капюшона, напротив стоял пророк Единого в белом одеянии.

На площади уже собралось достаточно людей. Все ждали, когда пробьют в куранты, когда Хромой поднимет руку и позвонит в колокольчик.

Прошло несколько томительных минут.

И вот над Старым Рынком разнесся тоненький звон. Веста услышала удивленные вздохи толпы. Зеваки стояли, задрав голову и изумленно уставившись на циферблат. Фигурка пророка Единого несколько раз подняла руку, осеняя площадь защитным знаком.

Веста почувствовала, как Вигго тронул её за руку.

— Я сейчас, — шепнул он и исчез в толпе.

Часы пробили ровно пять. Хромой еще раз позвонил в колокольчик, и всё стихло. Над рынком повисла хрупкая тишина.

Но звуки почти сразу же вернулись — загалдели люди, бурно обсуждая увиденное, вновь принялись за дело уличные музыканты, закричали торговцы, привлекая покупателей, зазывали гостей в трактир половые. Сердце города снова ожило.

— Где ты был? — спросила Веста у вернувшегося вора.

Тот с хитрой улыбкой продемонстрировал ей полный кошель. Ведьма взвесила его в руке, отмечая приятную тяжесть.

— Откуда это?

Она‑то точно помнила, что денег у них оставалось немного. Едва должно было хватить до Сумеречного острова.

Вигго быстро спрятал кошелек во внутренний карман.

— Люблю это место, — произнес он довольным голосом. — Пока всё глазеют на часы, успеваешь обчистить парочку карманов. Пойдем, красавица. Сегодня мы устроим пир! Покажу тебе место, где готовят самое вкусное жаркое. Мясо буквально тает во рту.