Непроглядная чернота схлынула как морская волна. Я уже не ощущал своего тела, на первый план вышли чувства и эмоции. И еще странное ощущение взгляда в затылок. Решив последовать советам Натара, я представил свое сознание, как пустую комнату. Деревянные стены, пол и потолок. Не нужно холода и камня. Это прерогатива некромантии. Мне же в этот раз придется сражаться совершенно противоположным оружием. Я стоял посреди этой комнаты, чувствуя тяжелый взгляд, но как только обернулся, не увидел никого позади себя.

— Кеорин, ты даже при жизни был намного сильнее меня, — негромко заговорил я. — Чего же ты боишься сейчас? Я просто хотел поговорить с тобой.

— Самонадеянно с твоей стороны полагать, что я боюсь какого‑то некроманта — недоучку.

Лич ответил не сразу, спустя несколько секунд раздумий. Я только удовлетворенно усмехнулся про себя. Он не ожидал вообще никакого сопротивления с моей стороны. И комната оказалась для него полной неожиданностью.

— Тогда прекращай прятаться, — предложил я.

Кеорин предстал передо мной таким, каким я его видел в последний раз, в том же самом бордово — черном костюме — ведь он находится в моем сознании. Черноволосый, с чуть посеребренными висками мужчина лет сорока с холодным взглядом карих глаз. Впрочем, у некромантов другого выражения я не встречал.

— Вот он я, — он слегка развел руки в стороны. — Хотел покаяться?

— Нет, — для него мой ответ стал неожиданностью. — Если бы я оказался в той ситуации еще раз, то поступил бы также. Возможно, меньше бы колебался.

— Ты убил моего сына, — прошипел некромант сквозь зубы.

— Но только мы с тобой знаем, что он твой сын. Ведь у некромантов детей быть не может.

— А думаешь, почему я оказался личем? Владыка узнал, кем был твой ученик. Мастер, чтобы зря не расходовать такой ценный 'продукт', как я, предложил 'законсервировать' меня в лича. Но даже если ты сейчас попробуешь отговорить от своего убийства, то ничего не добьешься.

— Прекрасно это понимаю.

— Вот и отлично. Я хочу как можно скорее избавиться от твоего инфантильного сознания, и начать жизнь, лишенную чувств.

Кеорин рванулся в мою сторону смазанным черно — красным пятном. Я скакнул в сторону, лихорадочно ища внутри себя то загадочное тепло, которое, по словам Натара, и должно было выплеснуться в магию Жизни. Удалось в последний момент ощутить обжигающий жар в области желудка, рванул на груди рубашку, чтобы как можно быстрее избавиться от него и замер. Как, кстати и Кеорин. Черно — красное марево висело в полусажени от меня. Тьма благословенная! Мы находимся в МОЕМ сознании, и правила здесь устанавливаю я, а не он. От дальнейшего любования зависшим личем меня отвлек усиливающийся жар в желудке. Ругая Натара, я попросту 'выплеснул' из себя это непонятное ощущение. Как — не понял сам. Просто в следующую секунду лич просто напросто 'схлопнулся' и исчез, а я осознал, что нахожусь в комнате один. Откуда‑то, как будто издалека, раздался еще один хлопок.

Вспомнил о стремительно уходящем времени. Если пять минут уже прошли, то далекий хлопок мог оказаться ничем иным, как самоуничтожающим заклинанием, тогда почему я до сих пор жив? Комната расплылась перед глазами, снова темнота, а потом на меня резко нахлынули звуки. Я открыл глаза и резко встал. Ругнулся, с размаху угодив головой в надгробную плиту. Совсем забыл, дурак, что уговорил Брандира 'похоронить' себя.

Не знаю, откуда взялись силы, но плиту я отбросил, едва только подумав об этом. Она отлетела в сторону с жутким грохотом. А следом за этим последовал взрыв — сработало заклинание. Хлопок был лишь предупреждением, что время на исходе. Быстро упал обратно в могилу, спасаясь от кусков, на которые разлетелись ближайшие ко мне саркофаги. Тьма! Но этого было мало. За первым взрывом последовал второй. Не знаю, что и из‑за чего уничтожалось, но грохот оглушил меня. Я чувствовал себя большой рыбиной, выброшенной на берег, судорожно открывая и закрывая рот и пытаясь понять, что за… вокруг творится!

Не знаю, был ли после этого еще взрывы, но спустя какое‑то время кто‑то схватил меня за руку и рывком выдернул из пригретого мною места. Я с удивлением увидел бледное лицо Брандира и его быстро шевелящиеся губы. Даже не слыша, что он мне говорит, прекрасно все понимал. Ведь из приличных слов в его речи явно были только предлоги. Я расплылся в улыбке и покачал головой. Ястреб удивленно осекся, осмотрелся по сторонам, что‑то пробормотал. На этот раз без нецензурных слов, поэтому я ничего не понял. А потом жестом показал мне встать и идти за ним. Я ухватился за края саркофага и потянулся вперед. Встал и только тогда понял, что практически опустошен. Из доступных мне сил осталась лишь сила воли, да и та подвела, вновь опрокидывая мое тело в полюбившуюся гробницу…

— Ты же помнишь, что говорил тебе Эрстин? — Натар вновь повернулся к маленькому бледному мальчишке.

— Да помню! — раздраженно вскрикнул Авор. Недавний знакомец задавал этот вопрос уже не первый раз. Наверное, думал, раз Авору всего пять, то совсем ничего не соображает, но это же далеко не так! Вот Эрстин сразу понял, что ему можно доверить такое дело, как защита монастыря. А этот… Натар видит в нем ребенка. Авор с большим удовольствием оказался бы на стене с Эрстином, чем с этим!

— Хорошо, молодец, — Натар подозрительно покосился на мальчонку. Что‑то он нервный какой‑то. Как бы не произошел спонтанный выброс некромантии. А судя по тому, какой у него потенциал, то следа не останется не только от штурмующих монастырь некромантов, но и сами защитники вместе с ними войдут в анналы истории раньше положенного срока.

От неопытных бойцов за последние дни осталась лишь малая часть — около двух сотен перепуганных и грязных мальчишек, которых некроманты гнали в бой чуть ли не силой. А те, увидев, что происходит с их друзьями, отнюдь не рвались становиться горящими живыми факелами. Авора решили привести на стену лишь во время временного затишья, когда некроманты прекратили штурм, а защитники на стенах сожгли дотла все трупы под стенами. Не следовало пятилетнему мальчишке видеть такое раньше времени. Он и так выглядел чересчур бледным и сосредоточенным. А ведь им двоим еще предстояло уничтожить последних людей во вражеском лагере и сделать так, чтобы некроманты последовали вслед за ними.

Действовать решили, когда начался очередной штурм. На этот раз в атаку пошла и регулярная армия, чуть ли не пинками гнавшая перед собой оставшихся крестьян.

— Авор, приготовься.

Натар собрался, судорожно вздохнул. Он попытался все рассчитать. Подумал и о том, что у мальчишки от волнения и страха может ничего не получиться, и о том, что наоборот его силы окажется слишком много. Казалось, учтено все, что только можно. Но, тем не менее, ему было страшно. Натар посмотрел на почти невозмутимого Авора. Неужели всем некромантам свойственно такое холодное спокойствие? Или это влияние Эрстина? Маг Жизни наклонился и взял мальчика за руку. Авор вздрогнул, словно очнувшись ото сна. Он поднял на Натара встревоженные глаза, свидетельствовавшие о том, что он не так уж и спокоен, как могло показаться на первый взгляд.

— Уже? — тихо спросил он.

Натар утвердительно кивнул и, шагнув вперед, потянул его вслед за собой. Авор послушно шагнул к краю крепостной стены. Окружавшие их до того времени монахи поспешили скрыться. Приставные лестницы со стуком ударились о край стены, а потом запружинили под весом взбегающих по ним людей. Натар поспешно зашептал заклинание, быстро шевеля губами. Авор как заколдованный глядел вниз. Юноша слегка дернул его за руку, чтобы отвлечь. Авор поднял голову и теперь смотрел прямо в рот магу. Натар же заканчивал заклинание Огня без Границ, собираясь использовать не только дар магии Жизни, но и свои природные силы феникса.

Дернул Авора за руку еще раз, после чего мальчишка крепко зажмурился и, как учил его Эрстин и Натар, подумал о том, что те, кто сейчас карабкается вверх и те, кто приказал им это делать — самые отвратительные в мире люди. Они хотят захватить это место, разлучить его с сестрой, отправить всех, кто находится в монастыре туда, где сейчас мама с папой. Но он может им помешать. Нужно лишь найти в себе что‑то, что все вокруг называют загадочные словом 'магия'. У него ее много, ему говорили об этом.