– Поет? Когда?

– В любую свободную минуту так и заливается. Душа коллектива! Он запоет, остальные подхватят. А бывает, и в пляс пустятся.

– Тогда остаюсь,– засмеялся Мамонов.– Люблю веселых людей! С ними и воевать веселее.

В сентябре было только одиннадцать налетов небольшим количеством самолетов и три разведывательных полета. При этом девять налетов – при сплошной низкой облачности, затруднявшей или делавшей невозможной работу прожекторов и вылеты истребителей. Из семи самолетов противника, которые удалось осветить, три осветил искатель Михайлова, один – Леонова, один – Сухорукова и два – вновь сформированная первая рота шестого СПП. Все освещенные самолеты разгрузились от бомб и повернули обратно. То же самое сделали и еще восемь неосвещенных самолетов, наугад отбомбившиеся в СПП.

Снижение интенсивности налетов авиации противника на столицу объяснялось не только непогодой. В августе и первой половине сентября войска Западного и Резервного фронтов нанесли чувствительные удары по врагу под Ельней и в районе Духовщины. Длившееся два месяца Смоленское сражение закончилось. Вынужденный переход группы немецких армий «Центр» к обороне знаменовал собой провал попытки фашистского командования прорваться к Москве. Блицкриг потерпел крах.

Враг вынужден был изменить свои планы наступательных операций, решив сначала нанести удары по флангам группировки советских войск, прикрывавших Москву. Новый план носил кодовое название «Тайфун». 16 сентября группа армий «Центр» получила приказ о продолжении наступления. Оно началось 30 сентября. Неблагоприятная обстановка сложилась в районе Вязьмы и Брянска. К 10 октября она особенно усложнилась к северо-западу от Москвы, в районе Ржева и Калинина. Вражеские войска, несмотря на упорное, героическое сопротивление, приближались к Москве…

Надо было предусмотреть все. Вдруг в районе световых полей высадятся парашютные десанты противника? Или прорвутся вражеские танки… Вот почему еще 11 августа полку майора Волкова был отдан боевой приказ, и полк начал готовиться к наземной обороне.

Требовалось усилить охрану позиций, наблюдение за местностью, создать в каждой роте подвижные подразделения по борьбе с десантами, наметить места для противотанковых лесных завалов, учить расчеты борьбе с танками. С приближением фронта к Подмосковью вопрос о наземной обороне встал с новой силой. Этим делом в подразделениях занимались днем. А по ночам выполняли основную боевую задачу.

В первой половине октября авиация противника двенадцать раз пыталась ночью пробиться к Москве. В основном мелкими группами. Только в трех налетах было более полутора десятков бомбардировщиков. Тогда во вновь созданном седьмом прожекторном поле было поймано и сопровождалось двенадцать бомбардировщиков. Столько же поймала и осветила вновь созданная первая рота шестого СПП, которой командовал лейтенант Желдак. Командиры, назначенные в эти подразделения, уже имели опыт.

Решением Ставки Верховного Главнокомандований от 12 октября 1941 года на части 1-го корпуса ПВО была возложена задача отражения и истребления прорвавшихся танковых частей и живой силы противника.

С него и начал совещание командиров прожекторных частей и их начальников штабов подполковник Сарбунов. Предстояло создать группы истребителей танков, вооружить их противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью, оборудовать для них позиции на путях вероятного движения танков.

– Какие дороги прежде всего может использовать противник? – спросил Сарбунов собравшихся. И сам ответил:– Разумеется, шоссейные. Те, что ведут к столице. Если на них появятся танки, мы будем освещать и ослеплять их ночью…

7 октября был подписан приказ о присвоении Сарбунову очередного воинского звания – подполковник.

Умелый организатор, он хорошо знал своих людей, их достоинства и недостатки. Как командир инженерных войск – понтонных подразделений (по первоначальному военному образованию), Борис Васильевич разбирался глубже своих коллег в том, что касалось боевых действий стрелковых частей, но никогда не подчеркивал этого. После совещания Волков вместе с начальником штаба отправился на КП в Ивановское. Там они продумали предстоящие задачи подчиненным батальонам.

– Да-а,– протянул Волков, испытующе глядя на Зорькина.– Истребители подвесят реактивные снаряды и бомбы, чтобы штурмовать колонны танков. Артиллеристы-зенитчики бронебойными снарядами будут насквозь прошивать их…

– А чем мы располагаем? – подхватил Зорькин.– Гранатой да бутылкой с горючей смесью…

– Ну, это немало, Александр Иванович, когда есть храбрость и смекалка!

Ободренный его словами, Зорькин заулыбался.

– Верно говоришь, Иван Ефремович. Значит, все шоссе и рокадные дороги закрепляем за батальонами. Они создадут группы истребителей танков, подготовят позиции – засады, возведут заграждения, выберут укрытые места для прожстанций, сделают площадки для прожекторов около шоссе. И основное: начинаем обучать бойцов приемам борьбы с танками.

– Правильно. Но при КП полка тоже нужно создать подвижный отряд противотанковой обороны. Кого ты предлагаешь командиром?

– Майор Сивак подойдет,– заявил Зорькин.

Командир полка и работники штаба ездили по позициям, учили бойцов, как отражать атаки танков гранатой, бутылкой с зажигательной смесью, прожекторным лучом.

В середине октября 1941 года в сводках Совинформбюро впервые появились сообщения о малоярославецком и можайском направлениях. 18 октября после длительных и упорных боев Красная Армия вынуждена была оставить Малоярославец. Враг готовился наступать на Москву через Наро-Фоминск.

В зоне зенитной артиллерии воины 1-го прожекторного полка успешно помогали зенитчикам отражать налеты авиации противника. В ночь на 20 октября станция-сопроводитель младшего сержанта Ростовского, станции-искатели сержантов Паршикова и Шульцева в разное время поймали три самолета противника. Зенитчики открыли по целям, сопровождаемым несколькими лучами, интенсивный огонь. Один «фокке-вульф» удалось сбить. В следующую ночь зенитчики сбили прилетевший, очевидно, в качестве разведчика, бомбардировщик Ю-88. Поймала его станция-искатель сержанта Сухорукова. А на третью ночь был сбит Ю-88, пойманный станцией-искателем Леонова и сопровождаемый лучами станций другой роты. Так что прожектористы и зенитчики на пять ночей отбили охоту гитлеровским летчикам летать к Москве.

31 октября взвод лейтенанта Теплова в районе 501-й позиции у деревни Кленовка при съезде с Малоярославецкого шоссе был обстрелян минометным огнем противника, так как находился в 5-6 километрах от переднего– края. Благодаря находчивости личного состава материальную часть вовремя вывели из-под огня. Не повезло слухачу Окопову – раненного, его отправили в госпиталь. Да еще осколок мины пробил барабан прожектора станции сержанта Турчина.

Приближалась 24-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. Чем встретить праздник?

Ответ у воинов ПВО один – повышенной боевой готовностью и бдительностью.

Расчет сержанта Сухорукова не раз проявлял умение и хладнокровие при отражении налетов фашистских самолетов. В ночь на 4 ноября неожиданно, почти на бреющем полете, из-за леса вынырнул вражеский бомбардировщик. Сухоруков не растерялся. «Луч!» – скомандовал он, и «с выстрела» самолет был пойман.

Вырываясь из цепкого луча, враг отстреливается. Делает резкий вираж и скрывается за лесом. Но вскоре гул самолета вновь нарастает. Враг делает новый заход, ведя бешеный огонь из всех пулеметов. Пули ложатся у ног бойцов, попадают в барабан прожектора. Но и сам бомбардировщик уже обречен. Он снова в луче, и все его попытки вырваться тщетны. На сближение с ним идет наш истребитель. Завязывается короткий ожесточенный бой. Потом вспышка огня, шлейф дыма, и бомбардировщик врезается в землю.

Холодная ночь выдалась на 7 ноября. Поля Подмосковья накануне покрылись толстым слоем снега. Едва второй номер расчета станции-искателя сержанта Михайлова Иван Потапов успел сменить угли прожекторной лампы, как раздалась команда «Луч». Иван включил рубильник, и яркий луч света прорезал ночную мглу. Он немного покачался, потом замер.