Халифа вскочил, потянулся за пистолетом, но тут же вспомнил, что оставил его в Луксоре. Юсуф огляделся по сторонам. На сиденье напротив кто-то забыл стопку книг, среди которых он мгновенно узнал корешок монографии Дрейвика. Одну за другой инспектор принялся швырять книги в бандитов.

– Полиция! Бросить оружие!

Расхохотавшись, троица направилась к нему. Секунду-другую Халифа простоял неподвижно, а затем бросился в соседний вагон. Там народу было больше, наперебой спорили о чем-то сидевшие у окна тесной группой школьники.

Юсуф пронесся по проходу и собрался уже рвануть на себя дверь, но в этот момент его нога поскользнулась на банановой кожуре. Он упал, с ужасом ощущая, как чьи-то холодные пальцы тянут его голову назад, к спине.

– Да поможет мне Аллах!

Собственно говоря, это были не слова, а кашель. Перед глазами возникло лицо – огромное, размером с футбольный мяч, наполовину белое, наполовину лиловое.

– Бедный Али, – проговорили тонкие губы. – Бедный маленький Али! Али! Али!

Поднялась рука со странной, причудливо заточенной лопаткой. Послышался взрыв дьявольского хохота, и лезвие лопатки вонзилось в беззащитную шею.

Содрогнувшись всем телом, инспектор проснулся.

Пол у его ног устилали листки судебно-медицинского от чета. За спиной едва слышно звучала музыка. Халифа обернулся. Парень и девушка мирно спали.

Юсуф тряхнул головой, склонился и начал собирать листки.

Змея приближалась, в свете фонаря видны были ее маленькие, сверкавшие неукротимой яростью глазки.

– Не шевелись, – повторила Тэйра.

– Святый Боже, – простонал Дэниел. – Кто это?

–  Наха нигриколлис, –шепотом ответила она. – Черноголовая кобра.

– Она опасна?

– Гм-м-м…

– Насколько?

– Если кто-то из нас будет укушен, мы не сможем вернуться назад. Они очень агрессивны и чрезвычайно ядовиты. А своим ядом они умеют плеваться. Так что никаких резких движений.

Скользившее по каменному полу брюшко змеи издавало сухой шорох. Дэниел не сводил с твари луч фонаря.

– Мерзость! – Он передернул плечами.

Когда до них оставалось всего несколько шагов, кобра замерла. Ее головка угрожающе откинулась назад, капюшон раздулся. Толстое длинное тело рептилии напоминало пожарный рукав. Тэйра почувствовала, что Дэниела бьет дрожь.

– Ни в коем случае не теряй спокойствия, – негромко сказала она. – Все обойдется.

Качнув головой из стороны в сторону, змея вновь двинулась вперед. Конечной ее целью был, по-видимому, правый ботинок Дэниела. Но грубая, покрытая пылью кожа кобру не заинтересовала, и в следующее мгновение тварь начала кольцами обвивать его ногу.

– Выключи фонарик, – прошептала Тэйра.

– Что?

– Погаси фонарь. Быстрее. Свет раздражает ее.

Раздвоенный язычок находился чуть ниже колена археолога. Дэниел едва дышал.

– Не могу. В темноте я не выдержу.

– Ну же!

– О Господи!

Он щелкнул рычажком, и обоих окружила непроницаемая тьма. Звенящую тишину нарушало лишь прерывистое дыхание Дэниела.

– Она поднимается все выше, – прошептал он.

– Только не шевелись!

– Но она укусит меня!

– Нет, если будешь стоять неподвижно.

– Я так не могу! Сделай же что-нибудь, умоляю!

Он явно впадает в панику, подумала Тэйра. Рептилия наверняка учует его страх, придет в возбуждение, и тогда укуса не миновать.

– Расскажи мне о Мери-Амоне. – Ничего другого ей не оставалось.

– К черту Мери-Амона!

– Рассказывай! – процедила сквозь зубы Тэйра. От страха Дэниела прошиб пот.

– Он был вторым сыном царя Амасиса. Жил примерно в пятьсот пятидесятом году до рождества Христова. Являлся высшим жрецом Амона при храме в Карнаке. Боже мой!

– Продолжай!

– В Долине царей Картер нашел черепок с его именем. Речь в тексте шла о захоронении у Дороги на юг, в двадцати локтях от Небесных вод. Небесными водами, по мнению исследователей, назывался в древности утес на северной оконечности долины.

Внезапно Дэниел смолк. Воздух в коридоре, казалось, пульсирует от напряжения.

– Что происходит? – спросила Тэйра.

– Не знаю. На ноге ее уже нет. Но я ее чувствую!

– Хорошо, – после секундного колебания сказала молодая женщина. – Включи фонарик. Только направь луч вверх, слышишь? Вверх! Двигайся как можно медленнее.

Прошло не меньше минуты, прежде чем на потолке коридора вспыхнул яркий желтый круг. В полумраке Тэйра увидела кобру – обвившись вокруг ботинка Дэниела, змея приняла почти вертикальную стойку, голова ее находилась на уровне бедер археолога.

– Ты ее очаровал.

– Что поделаешь, такой уж я парень.

Очень медленно Тэйра присела на корточки. Капюшон кобры начал раздуваться.

– Осторожно посвети вниз.

Желтое пятно скользнуло по стене на пол коридора. Тело змеи чуть покачивалось, ее капюшон был в ширину уже не менее двух ладоней. Опасный признак, она здорово раздражена, подумала Тэйра. Плавным движением руки молодая женщина достала из кармана носовой платок и взмахнула им пытаясь привлечь внимание твари. Кобра действительно повернула голову. Сверкнули бусины глаз, голова рептилии резко откинулась назад, раздалось отвратительное шипение, и в белую ткань платка ударила струйка яда. Несколько капель змеиной слюны упали Тэйре на тыльную сторону кисти – как от ожога кислотой вспыхнула кожа.

– Что происходит? – спросил Дэниел, опасаясь опускать голову.

– Не двигайся. Я попытаюсь убрать ее.

– Не вздумай трогать змею, Тэйра! Не прикасайся к ней!

– Все будет в порядке. В зоопарке я постоянно имею дело с коброй.

«Правда, без удавки я к ней не подхожу, – подумала Тэйра, – да еще надеваю перчатки и защитные очки».

Помахивая зажатым в левой руке платочком, правую она медленно протянула к капюшону. От волнения в ушах застучала кровь.

– Господи! – простонал Дэниел.

Тэйра не сводила глаз с кобры. Дважды по платку расплылись пятна яда, и дважды молодая женщина опускала правую руку, в любой момент ожидая броска твари. «Только бы не ошибиться, – твердила себе Тэйра, – только не ошибиться. Схватишь чуть ниже – и змея вцепится в ладонь, чуть выше – и пальцы окажутся в пасти. Я должна не оставить ей шанса».

– Ну, как там? – с отчаянием спросил Дэниел.

– Еще немного. Уже почти…

До шеи кобры оставалось всего несколько дюймов. Глаза Тэйры застилал пот, пальцы подрагивали.

– Тэйра, прошу…

Змея сделала выпад. Метила она, конечно, в платок, однако Тэйра инстинктивно отдернула левую руку и в то же мгновение стиснула пальцы правой вокруг основания ее головы. Тело кобры свернулось кольцом, хвост бешено ударил по ноге Дэниела.

– Боже милостивый! – От ужаса археолог уронил фонарь.

– Есть! – воскликнула Тэйра. – Получилось!

Пытаясь высвободиться, рептилия яростно билась, но Тэйра держала крепко. Не в силах унять дрожь, Дэниел наклонился, поднял фонарь и направил его на змею. В раскрытой пасти торчали тонкие, как иглы, смертоносные зубы.

– Неужели тебе удалось?! Не верю!

– Я тоже.

Быстрым шагом Тэйра направилась к выходу. Оказавшись на площадке, она резко взмахнула рукой, и тело кобры исчезло в пропасти. Молодая женщина с облегчением вздохнула.

– Так, теперь можно посмотреть, где мы находимся.

Камера в конце коридора оказалась прямоугольной нишей ярдов пяти в длину и около двух в ширину. Стены были покрыты столбцами иероглифов и яркими, выполненными красной, желтой и зеленой краске рисунками. Ближе к полу проходила горизонтальная черта, под которой, как на найденном в Саккре куске штукатурки, древний художник изобразил змеиные головы. Все. Камера оказалась абсолютно пустой.

Пол находился примерно на ярд ниже уровня коридора. Ни минуты не колеблясь, Тэйра прыгнула. Следом за ней прыгнул и Дэниел. Чувствовал себя археолог неуверенно, его взгляд постоянно устремлялся назад, в коридор. По прошествии двух трех минут он успокоился и начал с интересом рассматривать рисунки, в глазах появился блеск.