Ее бедра дрогнули раз, другой, третий, а потом она застыла. Откуда-то вдруг снизошло ощущение блаженной умиротворенности, перед глазами поплыли образы: лица родителей, Дэниела, Дженни; с удивительной ясностью вспомнилось подаренное отцом в день пятнадцатилетия ожерелье. Вот она вскрывает загадочный конверт и отправляется на поиски сокровища; вот старый сундук на чердаке. Какой восторг охватил тогда ее!

Счастливая, Тэйра рассмеялась, и ее смех, заглушив грохот бури, раскатился по всему миру.

Увидев вспышку ослепительно-белого света, она провалилась в беспамятство.

Инспектор Халифа лежал на широкой постели рядом с женой, по его лицу струились роскошные, мягкие волосы Зенаб. Как всегда в такие минуты, он с наслаждением зарылся лицом в густую копну, глубоко вдохнул волнующий аромат.

И мгновенно зашелся в приступе надсадного кашля. С трудом восстановив дыхание, Юсуф перевернулся на бок, заставил себя встать. Со спины и плеч посыпался песок, Зенаб и супружеская постель пропали. Он стоял на вершине бархана под беспощадно палившим солнцем. Буря закончилась.

Отплевавшись от набившегося в рот песка, инспектор вспомнил о Тэйре. На бархан они поднялись вместе, рука об руку, но сейчас англичанка исчезла. Юсуф опустился на колени, повел ладонями по песку.

Ничего. Уж не скатилась ли она вниз? Халифа осмотрелся, однако тела у подножия не обнаружил и принялся бешено разбрасывать песок. В душе уже нарастало отчаяние, когда пальцы наткнулись на что-то твердое. Выбросив несколько пригоршней песка, Юсуф увидел две обутые в кроссовки ступни. Он вцепился в правую лодыжку, потянул. Бесполезно. Обеими руками инспектор начал яростно швырять песок в стороны.

– Давай, давай, – шептал он себе. – Быстрее!

Сначала из-под песка появился затылок, затем плечо и левая рука. Халифа осторожно коснулся запястья. Пульс не прощупывался.

– Аллах, молю Тебя, не дай ей умереть!

Высвободив Тэйру из песочного плена, он перевернул ее на спину. Глаза молодой женщины были закрыты, губы покрыла серая корка. Юсуф еще раз попытался найти пульс, и когда из этого вновь ничего не вышло, перекатил англичанку животом себе на колено, начал делать искусственное дыхание.

– Ну, вдохни же! Вдохни!

Тело конвульсивно, как от удара электрическим током, дернулось. В следующее мгновение губы Тэйры дрогнули, она со стоном закашлялась. Халифа в последний раз резко поднял и опустил ее руки. Изо рта женщины на песок хлынула бурая масса. Но вот приступ рвоты закончился, в легкие проник спасительный воздух.

– Слава Аллаху, – прошептал Юсуф. – Слава Аллаху!

Минуты три Тэйра отплевывалась и жадно дышала. Затем, вытерев рукавом блузки губы, подняла глаза на инспектора. Халифа кивнул ей, и в ответ та слабо улыбнулась. Теперь можно было осмотреться.

Во все стороны до самого горизонта простиралась монотонная поверхность пустыни: ни раскопа, ни вертолетов, ни ящиков. Из унылых песчаных волн торчала лишь мрачная громада пирамиды, безмолвного свидетеля разыгравшейся здесь драмы. В грозном облике утеса Юсуфу почудилось некое удовлетворение.

Пытаясь осознать происшедшее, они долгое время молчали. Наконец Халифа произнес:

– Мобильный телефон?

Тэйра похлопала себя по карманам.

– Наверное, вывалился.

– А прибор GPS?

– Он был у Дэниела.

Инспектор откинулся на спину.

– Боюсь, в таком случае нас ждут некоторые проблемы.

– Как далеко мы очутились?

– В принципе не слишком далеко. До ближайшего населенного пункта около ста пятидесяти миль. Неизвестно только, в каком направлении идти. Ошибка на полградуса, и мы зашагаем в Судан.

– Но Диммах же дошел.

– Благодаря фантазии доктора Лакажа.

– Ах да! Я забыла!

Юсуф извлек из кармана пачку сигарет, протянул ее Тэйре.

– А ледку у вас не найдется?

– Ледку?

– Пытаюсь бросить курить. Когда становится невмоготу, я обычно кладу в рот кубик льда.

– Понятно. К несчастью, ледок отсутствует.

– Что ж, придется закурить.

Она вытащила из пачки сигарету. Халифа чиркнул спичкой.

– Я поспорила с подругой на сто фунтов. – Тэйра глубоко затянулась дымом. – Побилась об заклад, что выдержу ровно год. До сегодняшнего дня не курила одиннадцать с половиной месяцев.

– Впечатляет. С пятнадцати лет я выкуриваю в среднем пачку в день.

– Господи! Да вы себя просто гробите!

Оба рассмеялись.

– Сейчас это уже вряд ли имеет какое-то значение, – сказал Юсуф.

– По-вашему, у нас нет шансов?

– По-моему, нет.

– Помнится, вы говорили что-то такое об отчаянии?

– Говорил. Однако другого выбора нынешние условия не предоставляют.

Новый взрыв смеха. Тэйра наполнила легкие дымом, с наслаждением выдохнула. Никогда еще удовольствие от табака не было для нее столь острым.

– Вам это покажется глупостью, но в данную минуту я чувствую себя абсолютно счастливой. Нас обоих ждет смерть, а мне хочется смеяться. Это как…

– Сбросить со своих плеч груз.

– Точно! Удивительное ощущение чистоты и свободы. Я снова стала сама себе хозяйкой.

– Со мной то же самое. Прошлое осталось позади, теперь мы можем смотреть только в будущее.

– В недалекое будущее.

– Пусть так. Зато нет нужды оборачиваться. – Затянувшись, Халифа долго не выпускал дым. – Я очень соскучился по жене и детям.

Оба молча смотрели на море песка. В колеблющемся от зноя воздухе барханы шевелились, как живые. Не верилось, что всего несколько часов назад пустыня напоминала бушующий ад. Как прекрасен ее теперешний безмятежный покой, подумала Тэйра, как прихотливо меняются оттенки желтого цвета! В прежней жизни пустыня представлялась ей тюрьмой, но сейчас, перед лицом неминуемой смерти, молодая женщина ощущала полное единение с окружавшей ее суровой природой.

Тэйра сделала последнюю затяжку и отбросила окурок в сторону. Голова от табачного дыма слегка кружилась, поэтому она не испытала особого удивления, увидев, что песок у основания пирамиды местами начал вспучиваться. Два глубоких вдоха должны были, казалось, прояснить затуманившийся мозг, однако новый, более пристальный взгляд убеждал: там действительно происходит нечто непонятное. Поднявшись, Тэйра указала рукой на загадочный участок.

– Что это? – спросила она у Халифы.

– Не знаю. Похоже на кипящую воду.

– Может, из-за жары?

– Сомнительно.

– Зыбучие пески?

– Вряд ли.

Оба осторожно двинулись по склону вниз. Бурление на глазах усиливалось. Секунду-другую песок оставался неподвижным, а затем по его поверхности вновь начинали ходить огромные желваки. Внезапно пустыня разверзлась, и на темном фоне скалы возникло уродливое, бесформенное пятно. Вскрикнув от изумления, Юсуф со всех ног устремился к пирамиде.

– Джамал! – громко выкрикнул он. – Хвала Аллаху! Это верблюд!

У подошвы бархана инспектор перешел на медленный шаг: животное ни в коем случае нельзя было спугнуть. Однако верблюд не обратил на человека ни малейшего внимания и покорно позволил Юсуфу взяться за упряжь.

– Здравствуй, приятель, – ласково произнес Халифа, с нежностью проведя пальцами по широким бархатистым ноздрям. – Рады видеть тебя в нашей компании! Похоже, – он обернулся к Тэйре, – мой пессимизм оказался несколько преждевременным, мисс Маллрей. Это существо чует воду за пятьсот миль. Путь на ближайший оазис открыт!

Поднявшись на цыпочки, Юсуф прошептал что-то верблюду в ухо. Животное негромко фыркнуло и медленно опустилось на колени: сначала подогнулись передние ноги, затем – задние. Халифа начал развязывать узлы веревок, опутывавших навьюченные на спину верблюда ящики.

– С верблюдами я привык работать еще в детстве, – пояснил инспектор. – Навыки остались!

Юсуф стащил на песок груз, проверил упряжь. Животное с благодарностью лизнуло его в щеку.

– Поразительные создания! Неутомимые, терпеливые и преданные. Единственный, с вашего позволения, недостаток – это зловонное дыхание. Но ведь и люди тоже не ангелы. Ага!