54. Незнакомка (Отрывок из пьесы) Г о л у б о й В блеске зимней ночи тающая, Обрати ко мне твой лик. Ты, снегами тихо веющая, Подари мне легкий снег. Н е з н а к о м к а Очи — звезды умирающие, Уклонившись от пути. О тебе, мой легковеющий, Я грустила в высоте. Его голубой плащ осыпан снежными звездами. Г о л у б о й В синеве твоей морозной Много звезд. Под рукой моей железной Светлый меч. Н е з н а к о м к а Опусти в руке железной Светлый меч. В синеве моей морозной Звезд не счесть. Голубой дремлет в бледном свете. На фоне плаща его светится луч, как будто он оперся на меч. Г о л у б о й Протекали столетья, как сны. Долго ждал я тебя на земле. Н е з н а к о м к а Протекали столетья, как миги. Я звездою в пространствах текла. Г о л у б о й Ты мерцала с твоей высоты На моем голубом плаще. Н е з н а к о м к а Ты гляделся в мои глаза. Часто на небо смотришь ты? Г о л у б о й Больше взора поднять не могу: Тобою, падучей, скован мой взор. Н е з н а к о м к а Ты можешь, сказать мне земные слова? Отчего ты весь в голубом? Г о л у б о й Я слишком долго в небо смотрел: Оттого — голубые глаза и плащ. Придут незаметные белые ночи. И душу вытравят белым светом. И бессонные птицы выклюют очи. И буду ждать я с лицом воздетым, Я буду мертвый — с лицом подъятым. Придет, кто больше на свете любит; В мертвые губы меня поцелует, Закроет меня благовонным платом. Придут другие, разрыхлят глыбы, Зароют, — уйдут беспокойно прочь: Они обо мне помолиться могли бы, Да вот — помешала белая ночь! Она пришла с мороза, Раскрасневшаяся, Наполнила комнату Ароматом воздуха и духов, Звонким голосом И совсем неуважительной к занятиям Болтовней. Она немедленно уронила на́ пол Толстый том художественного журнала, И сейчас же стало казаться, Что в моей большой комнате Очень мало места. Всё это было немножко досадно И довольно нелепо. Впрочем, она захотела, Чтобы я читал ей вслух «Макбе́та». Едва дойдя до пузырей земли, О которых я не могу говорить без волнения, Я заметил, что она тоже волнуется И внимательно смотрит в окно. Оказалось, что большой пестрый кот С трудом лепится по краю крыши, Подстерегая целующихся голубей. Я рассердился больше всего на то, Что целовались не мы, а голуби, И что прошли времена Па́оло и Франчески. 1 Река раскинулась. Течет, грустит лениво И моет берега. Над скудной глиной желтого обрыва В степи грустят стога. О, Русь моя! Жена моя! До боли Нам ясен долгий путь! Наш путь — стрелой татарской древней воли Пронзил нам грудь. Наш путь — степной, наш путь — в тоске безбрежной, В твоей тоске, о, Русь! И даже мглы — ночной и зарубежной — Я не боюсь. Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами Степную даль. В степном дыму блеснет святое знамя И ханской сабли сталь… И вечный бой! Покой нам только снится Сквозь кровь и пыль… Летит, летит степная кобылица И мнет ковыль… И нет конца! Мелькают версты, кручи… Останови! Идут, идут испуганные тучи, Закат в крови! Закат в крови! Из сердца кровь струится! Плачь, сердце, плачь… Покоя нет! Степная кобылица Несется вскачь! |
