Наедине с тобою, брат, Хотел бы я побыть: На свете мало, говорят, Мне остается жить! Поедешь скоро ты домой: Смотри ж… Да что? моей судьбой, Сказать по правде, очень Никто не озабочен. А если спросит кто-нибудь… Ну, кто бы ни спросил, Скажи им, что навылет в грудь Я пулей ранен был; Что умер честно за царя, Что плохи наши лекаря И что родному краю Поклон я посылаю. Отца и мать мою едва ль Застанешь ты в живых… Признаться, право, было б жаль Мне опечалить их; Но если кто из них и жив, Скажи, что я писать ленив, Что полк в поход послали И чтоб меня не ждали. Соседка есть у них одна… Как вспомнишь, как давно Расстались!.. Обо мне она Не спросит… всё равно, Ты расскажи всю правду ей, Пустого сердца не жалей; Пускай она поплачет… Ей ничего не значит! 87. Сказка для детей
(Отрывок из поэмы) 1 Умчался век эпических поэм, И повести в стихах пришли в упадок; Поэты в том виновны не совсем (Хотя у многих стих не вовсе гладок); И публика не права между тем. Кто виноват, кто прав — уж я не знаю, А сам стихов давно я не читаю — Не потому, чтоб не любил стихов, А так: смешно ж терять для звучных строф Златое время… в нашем веке зрелом, Известно вам, все заняты мы делом. 2 Стихов я не читаю — но люблю Марать шутя бумаги лист летучий; Свой стих за хвост отважно я ловлю; Я без ума от тройственных созвучий И влажных рифм — как например на ю. Вот почему пишу я эту сказку. Ее волшебно-темную завязку Не стану я подробно объяснять, Чтоб кой-каких допросов избежать: Зато конец не будет без морали, Чтобы ее хоть дети прочитали. 3 Герой известен, и не нов предмет; Тем лучше: устарело всё, что ново! Кипя огнем и силой юных лет, Я прежде пел про демона иного: То был безумный, страстный, детский бред. Бог знает где заветная тетрадка? Касается ль душистая перчатка Ее листов — и слышно; c'est joli?.. [11]Иль мышь над ней старается в пыли?.. Но этот черт совсем иного сорта — Аристократ и не похож на черта. 4 Перенестись теперь прошу сейчас За мною в спальню: розовые шторы Опущены, с трудом лишь может глаз Следить ковра восточные узоры. Приятный трепет вдруг объемлет вас, И, девственным дыханьем напоенный, Огнем в лицо вам пышет воздух сонный; Вот ручка, вот плечо, и возле них На кисее подушек кружевных Рисуется младой, но строгий профиль… И на него взирает Мефистофель. На севере диком стоит одиноко На голой вершине сосна И дремлет качаясь, и снегом сыпучим Одета, как ризой, она. И снится ей всё, что в пустыне далекой — В том крае, где солнца восход, Одна и грустна на утесе горючем Прекрасная пальма растет. Ночевала тучка золотая На груди утеса-великана; Утром в путь она умчалась рано, По лазури весело играя; Но остался влажный след в морщине Старого утеса. Одиноко Он стоит, задумался глубоко, И тихонько плачет он в пустыне. Sie liebten sich beide, doch keener Wollt'es dem andern gestehn. Они любили друг друга так долго и нежно, С тоской глубокой и страстью безумно-мятежной! Но, как враги, избегали признанья и встречи, И были пусты и хладны их краткие речи. Они расстались в безмолвном и гордом страданье И милый образ во сне лишь порою видали. И смерть пришла: наступило за гробом свиданье… Но в мире новом друг друга они не узнали. 1 Уж за горой дремучею Погас вечерний луч, Едва струей гремучею Сверкает жаркий ключ; Сады благоуханием Наполнились живым, Тифлис объят молчанием, В ущелье мгла и дым. Летают сны-мучители Над грешными людьми, И ангелы-хранители Беседуют с детьми. 2 Там за твердыней старою На сумрачной горе Под свежею чинарою Лежу я на ковре. Лежу один и думаю: Ужели не во сне Свиданье в ночь угрюмую Назначила ты мне? И в этот час таинственный, Но сладкий для любви, Тебя, мой друг единственный, Зовут мечты мои. 3 Внизу огни дозорные Лишь на мосту горят, И колокольни черные, Как сторожи, стоят; И поступью несмелою Из бань со всех сторон Выходят цепью белою Четы грузинских жен; Вот улицей пустынною Бредут, едва скользя… Но под чадрою длинною Тебя узнать нельзя!.. 4 Твой домик с крышей гладкою Мне виден вдалеке; Крыльцо с ступенью шаткою Купается в реке; Среди прохлады, веющей Над синею Курой, Он сетью зеленеющей Опутан плющевой; За тополью высокою Я вижу там окно… Но свечкой одинокою Не светится оно! 5 Я жду. В недоумении Напрасно бродит взор: Кинжалом в нетерпении Изрезал я ковер; Я жду с тоской бесплодною, Мне грустно, тяжело… Вот сыростью холодною С востока понесло, Краснеют за туманами Седых вершин зубцы, Выходят с караванами Из города купцы… вернуться Они оба любили друг друга, но ни один не желал признаться в этом другому. Гейне (нем.). |
