- Я твердо решил принять чашу и обнажить меч за наше братское дело!

- В добрый час, брат Вилем!

В этот момент раздался сильный, нетерпеливый стук в дверь.

- Кто там? Входи! - недовольно крикнул воевода.

В комнату разом вошли Ян Рогач, Штепан и несколько пражских коншелей. Лица у всех вошедших были крайне встревожены.

- Брат воевода! Приключилась великая беда! - с отчаянием в голосе вскричал один из коншелей. - Кржижаки побили наших, забрали множество гауфниц и гарасниц, возов с лошадьми и гонят их на Прагу. Сами же мейсенцы уже обложили Жатец. Дай совет, воевода, что нам делать?

Ян Жижка находился в раздумье не больше минуты:

- Енек, сейчас же ударить в набат, собрать всех, кто только может поднять копье или топор! Сегодня же в ночь выступаем!

Коншели, ожидавшие услыхать лишь мудрый совет, были несколько удивлены решительным приказом воеводы и недоуменно переглянулись.

- Брат Ян Жижка велит собирать войско, но кто ж его поведет?

- Я сам поведу! - сурово заявил воевода, поднимаясь с кресла. - Ступайте и поживее собирайте народ!

Коншели стояли и растерянно глядели на Яна Жижку.

- Что он, с ума сошел? Слепой берется вести в бой войско! - шепотом переговаривались между собой коншели.

Ян Рогач строго посмотрел на шепчущихся:

- Паны коншели, вы слышали приказ воеводы?

Советники послушно отправились в город, и не прошло часа, как город наполнился частыми тревожными звуками набата, призывавшими народ к оружию. И еще не успела спуститься на Прагу осенняя ночь, как наскоро собранное ополчение пеших и конных воинов во главе со слепым полководцем выступило навстречу самонадеянному врагу. Ни Сигизмунду, ни папе, ни кардиналу Бранде, ни панам не могло прийти в голову, что слепой Ян Жижка может стать во главе народного войска. Крестоносцы не подозревали, что на помощь Яну Желивскому и Гвезде приближается войско с Яном Жижкой во главе. Они разбили укрепленный лагерь под осажденным Жатцем и проводили время в безудержных пиршествах.

2 октября 1421 года Ян Жижка стремительным ударом обрушился на войско крестоносцев.

Полководец польного войска сидел в шатре, окруженный подгетманами. На дворе стоял серый октябрьский день.

Ян Рогач, стоя рядом со слепым вождем, докладывал:

- Кржижаки ввязались в бой с нашими лучниками и развертывают полукругом кавалерию. Наши стоят несколько выше на склоне холма.

- Поставь возы перевернутой буквой "Е" и замани кржижаков внутрь. Приготовься к нескольким хорошим пушечным залпам.

Подошел Ратибор:

- Мы, отец, как вы приказали, обошли лагерь кржижаков с запада на расстоянии двух полетов стрелы. Между нами и лагерем противника лежит неглубокий, поросший кустарником овраг, идущий с юга на север.

- Оставь на западном берегу оврага копейщиков и лучников да прибавь к ним сот пять хлапов с цепами, а конницу пусти в обход оврага с севера и юга и ударь на врага, как только он ввяжется в бой с братом Енком Рогачем.

- Брат Ян, - прогудел над ухом Яна Жижки низкий голос Матея Лауды, - осажденный гарнизон Жатца ждет нашего сигнала о вылазке. Что им передать?

- Скажи им, пусть будут готовы броситься на кржижаков, как только увидят, что главные силы врага выйдут на восток от города и окажутся между нашими возами. Как услышат залп наших пушек с возовой крепости, пусть тотчас кидаются на кржижаков и лупят их с тыла.

Ян Жижка отдавал приказания и указывал диспозицию своим подгетманам так, словно он хорошо видел расположение своих и вражеских войск, а не представлял их лишь в своем воображении на основании докладов подгетманов.

Подбежал Ян Рогач:

- Готово, отец! Возы построены, как ты велел.

- Каково расстояние между крайними линиями возов?

- Примерно три полета стрелы.

- Чтобы было не меньше, иначе из пушек побьете своих. Какова почва?

- После дождей рыхлая, но лошади не вязнут.

Рядом оказался запыхавшийся пан Вилем.

- Брат Ян, кржижаки вошли внутрь расположения наших возов.

- Начинайте. Пушками дайте знать Ратибору и в Жатец гарнизону. И начинайте все сразу.

Подгетманы выбежали из шатра.

- Штепан, ты тут?

- Здесь, отец, и очень жалею об этом.

- Почему?

- Наши бьются, а я сижу без дела.

- Не глупи! Твое дело-быть здесь, при мне. Выйди из шатра и доложи мне, что увидишь.

Штепан вышел из палатки и глянул с пригорка вниз. Кавалерия кржижаков атаковала возовое укрепление и уже зашла между колоннами возов. Грянул залп пушек, потом еще и еще... За густым облаком дыма ничего нельзя было разобрать. Как ураган пронесся боевой клич "Табор, Табор!", из-за возов высыпали тысячи воинов и смешались с конницей кржижаков. Потом вся эта масса потекла на запад, в сторону города.

"Жатунцы пошли на вылазку", - понял Штепан.

Еще с полчаса Штепан наблюдал побоище. Табориты упорно стали продвигаться в сторону города, туда, где был разбит лагерь кржижаков.

Штепан поспешил вернуться в шатер и доложить обо всем Яну Жижке.

- Ну, значит, все обстоит как нельзя лучше. Лишь бы Ратибор их не прозевал.

Часа через два бой был окончен. Огромная армия крестоносцев, бросив лагерь, беспорядочно бежала на запад, не понимая, что же, собственно, случилось. Курфюрсты, архиепископы, знатные паны мчались к Хомутову, надеясь благополучно проскочить через границу. Польное войско, нанеся еще несколько повторных ударов по откатывавшимся полчищам, вернулось назад.

Второй крестовый поход провалился с великим позором для императора и папы.

- Сорок коп грошей тому, кто избавит меня от этого слепого дьявола! - исступленно кричал высоким, дребезжащим голосом Сигизмунд. - Не позже чем через месяц мои венгерские и моравские войска вторгнутся с востока в Чехию. Надо, чтобы к этому времени Прага была очищена от еретиков. Мы имеем точные известия, что паны* чашники, руководимые паном Ченком Вартемберкским и Ольдржихом Рожмберкским, присоединятся к нашим войскам. Наконец-то вельможные паны убедились, что им с мужичьими общинами не по дороге! Итак, надеюсь на вас, дорогой доктор Наз: мы раздавим таборитов в поле, а с Яном Желивским и его присными покончим в Праге... Нашей неудачей мы всецело обязаны вам, ваше преосвященство! - обернулся император к кардиналу Бранде.

- Мне?! - обиженно возвысил голос кардинал, окидывая взбешенного императора высокомерным взглядом.

- Да, вам, никому другому! - не унимался Сигизмунд. - Ваше легкомыслие вконец изгадило все дело! Вы, как ребенок, дали себя надуть какому-то ловкому еретику, выдали ему все наши планы войны; вашей же милости мы обязаны, что Ян Жижка заблаговременно узнал о восстании и одним ударом придушил его, захватив замок Раби!

Кардинал густо покраснел и отвел глаза, не смея ничего сказать в свое оправдание.

- Но мы им еще покажем! Я сам поведу в бой моих славных рыцарей! И этого слепого дьявола, этого трижды проклятого Яна Жижку я раздавлю, как... как блоху! - закончил император и победоносно оглядел горделивым взором всех присутствующих.

Кардинал сидел насупившись, тихонько бормоча себе под нос:

- Поглядим, поглядим, хвастливый шут, как это ты раздавишь Яна Жижку, как блоху...

Прощаясь перед отъездом в Табор с Яном Желивским и Гвездой, слепой воевода их обнял и сказал:

- Помните мое слово, братья: не позже как в ноябре ваши посланцы будут в Таборе за помощью. Сигизмунд сейчас собирает все свои силы.

Войтех и Текла решили не откладывая сыграть свадьбу Ратибора и Божены. К этому времени Ян Жижка сам позаботился, чтобы для его подгетмана был силами общины выстроен новый, просторный дом.

Теперь Младе и Божене уже не приходилось, как раньше, подолгу проводить время за задушевными беседами. Начались спешные приготовления к свадьбе. Был назначен день свадьбы, выбран посаженый отец - Ян Жижка, сваты, дружки, заготовлено угощение для многочисленных гостей, но неожиданно свадьба была опять отложена.